Живая душа

Дмитренко Татьяна

И что у нас на второе? Ничего себе — здоровенный стейк и края свисают с тарелки! И ножи для вторых блюд подают… да, почти в размер абордажных тесаков. Для моих рук сей прибор великоват, так что подзываем служанку.

— Как тебя зовут, милая?

— Эмита, госпожа.

— Принеси, пожалуйста, небольшой нож для меня.

Девушка оборачивается туда-сюда очень быстро, вполне миловидная юная особа, что в данной стране огромная редкость.

— Спасибо тебе, Эмита.

— К вашим услугам, госпожа.

Стейк тут принято резать ножом и в полном соответствии с этикетом

цеплять отрезанное вторым прибором. Можно сказать, что сей девайс — это помесь лопаточки с пикой. Почему бы благородной донье не внедрить культурку в массы, подобно славноизвестному дону Румате? Я отщипываю кусочек металла от слитка и разминаю под столом. Наставник Лодар пытается подсмотреть что именно странная девочка делает под покровом тайны, но скатерть скрывает действо, увы. Потерпи, наставник, скоро увидишь. Ага, и я и окружающие с интересом уставились на золотистую вилку с тремя зубками и выпуклой монограммой на черенке — семизубцовая корона в овально-ромбовидном картуше — совсем как на французской чеканке фиг знает какого века.

А теперь можно приступать к стейку. Конечно, весь кусок мяса я не осилю, но четыре кусочка из середины с удовольствием съела. Строго говоря, я и супом наелась, но по мясу успела соскучиться за время моей кухонной практики в роли «помой, принеси, пошла вон».

Как и следовало ожидать, обед прошёл в молчании — глубоком и полном смысла — меня никто не беспокоил, так что обошлось без дальнейшего члено-, ного- и руковредительства. После трапезы господа кадеты мгновенно попрятались по комнатам, а наставник Лодар пригласил меня в свои апартаменты, состоящие из трёх небольших, но весьма уютных комнат.

— О чём вы желали поговорить, госпожа?

— Приношу извинения, если мой вопрос покажется вам выходящим за рамки отношений наставник-ученик.

— Говорите, наши отношения пока не имеют рамок вовсе. В неофициальной обстановке можете опускать моё имя.

— Могу ли я узнать, что вам известно обо мне, наставник?

— Вы необученный маг металла. Я должен знать что-то ещё?

— Если меня примут в ученики, то, полагаю, вам следует знать, что у меня полностью отсутствует память о прошлой жизни. К сожалению, я обречена едва ли не ежесекундно попадать в неприятные ситуации из-за отсутствия простейших сведений об окружающем мире.

— У вас хорошо поставлена речь, госпожа.

— Мне уже говорили об этом, но увы, я ничего не могу вспомнить. Зовите меня Экрима, прошу вас.

— Однако ваши манеры и, простите, простонародная внешность совершенно не сочетаются.

— Вот именно. И я буду весьма благодарна любому, кто возьмётся восполнить досадные пробелы… как бы это сказать… в моём ощущении мира хотя бы на первых порах. Вы можете кого-нибудь порекомендовать для такого обучения?

— Этот вопрос вам нужно обсудить с вашим воспитателем и мастером Бенрегом, главой школы… он будет преподавать магические основы боевых действий. Но я мог бы предварительно поговорить с Бенрегом, как бы это сказать…

— При некотором условии, разумеется?

Мастер рассмеялся:

— Конечно! Если вы сделаете для меня тот удобный прибор, которым вы так ловко пользовались за обедом.

Я покивала с готовностью, выложила на столик чёрный слиток, отщипнула кусочек, затем подумала и ещё отщипнула, ручонка-то у мастера Лодара немаленькая.

— Есть у вас герб, наставник?

— Я из простолюдинов, Экрима.

— Ну что же, а любимое животное у вас есть? Или птица?

— Беркут, пожалуй.

Угу, ладненько, я прикрыла глаза и мысленно потянулась к кусочку металла, вспомнила и ярко представила крупного орла с жёлтым клювом, вот он царственно повернул голову вправо и замер. Покачала изделие в руке, а затем слегка сплюснула черенок, чтобы удобно лежал в руке. Самое интересное, мне нет нужды видеть процесс творения глазами, пальцев вполне достаточно. И воображения.

Вот так, наставник Лодар! Мы оба уставились на результат — это антрацитовая вилка о четырёх зубцах с застывшим взъерошенным беркутом в верхней части черенка. Можно сказать, что это поясной портрет грозной птицы с ярко-жёлтым клювом и с не менее жёлтым и злобным глазом, раскрытым во всю ширь. Завершают картину три аккуратно проточенных вдоль черенка желоба (один короче другого), едва намеченные тёмно-золотым наполнителем.

— У вас определённо талант, Экрима. Прекрасная вещь.

— Спасибо, наставник.

— Вам тоже спасибо. И пока вы здесь, отправимся к лекарю. Я должен видеть вас без одежды, чтобы понять в каком состоянии мускулатура, а лекарь обязан определить все недостатки здоровья и воспитания.

— Я готова.

— Тогда следуйте за мной.

Небольшая больничка расположена в левом крыле здания и представляет собой несколько помещений, очевидно, объединённых общей целью, обстановка сочетает рациональность с минимализмом. Лекарем здесь служит немолодая женщина в сером балахоне с завязками на спине, меня представили ей, как предполагаемую ученицу.

Госпожа Дальгина окинула меня внимательным взглядом и отослала за ширму раздеваться. За ширмой меня встретила ещё одна особа, не исключено, что тоже лекарь. Или нет? Эта тётка мгновенно стащила с меня одежду, обмотала бедра повязкой, а по поводу бюста высказалась вполне определённо «нечего там прятать», после чего попыталась вытолкнуть на всеобщее обозрение. Я, разумеется, выталкиваться не согласилась, резво отступила на шаг, поднимая руку со змеиным браслетом на уровень глаз, змеючка подняла золотую голову и зашипела. Грубая тётка замерла на месте.

— Я сама в состоянии выйти из-за ширмы.

Наставник Лодар и мадам Дальгина встретили меня, посмеиваясь. Наверняка, эта чёртова санитарка или кто она там есть, не первый раз выталкивает голых детей пред грозные очи наставников. Не знаю, принято ли тут шибко стесняться лекарей и наставников. Меня врачи-мужчины и мужчины-тренеры, или, скажем, массажисты вообще никогда не смущали. А чего, собственно, стесняться? И врачи, и прочие дяди из приведенного списка повидали нашу сестру во всех позициях, так чего, спрашивается в задаче, дёргаться. Мы для них говорящие и болящие объекты, а вовсе не красотки в сексуальном белье. Я и в старом мире к этой категории не относилась, а в данной реальности тем более не отношусь.