Живет, не унывая, арена цирковая. Озорные рассказы
Шрифт:
Тут вдруг меня переклинило! Я со вздохом, неожиданно для себя, махнув рукой, обречённо говорю: «Да-вай!..».
У Бабки ступор! Вырубило! Не по тексту! Жуёт чего-то там, слова подбирает: «Ух, ты! Надо же, согласился! Буду думать…». В очередной раз зрительный зал не сразу успокоился… Вот такие безматерные новогодние шедевры ставил наш неругающийся Вован.
Колонна из шести
Работал знаменитый акробатический аттракцион в одном из городов. Наступил день, когда мышцы не в ладах с телом.
Финальный трюк в этом аттракционе – колонна из шести акробатов. В основании, нижними, ноздря к ноздре, стоят два здоровенных брата-близнеца килограммов под сто пятьдесят каждый – сплошные мышцы. На их плечах, друг на друге, трое нехилых ребят. И в эту пирамиду с подкидной доски прилетает ещё шестой. Всем трюкам трюк!..
В этот день отработали с кучей завалов и повторов, кое-как добрались до финала. Все измученные, уже не знают, как закончить, побыстрее бы в душ и отдыхать до завтра…
Итак – финал. В оркестре барабанная дробь. Инспектор манежа объявляет в микрофон: «Внимание! Рекордное достижение…».
Колонна из пяти человек замерла в ожидании прилёта верхнего. Команда! Отбой! Полёт! Приход в плечи и… колонна начинает валиться назад. Верхний чуть перекрутил. Тот, кто его ловил, поймать-то поймал, но с крепким завалом за спину. Отпускать не стал, на повторы уже ни у кого нет сил. Руководитель орёт: «Стоять!!!». У того дисциплина железная! Диктатор!..
Близнецы-нижние на последнем издыхании пытаются вытащить колонну – пятятся назад. Те, кто у них на плечах, тоже рвут жилы!..
«Стоя-ать!..».
Колонна, упираясь рогами и всеми филейными местами, дошла до барьера манежа, упёрлась в него, остановилась, продолжая крениться. За барьером – цемент, дальше зрительские ряды. В колонне на страховочной лонже только один верхний. Упади-покалечишься сам, да ещё зрителей поубиваешь!..
Публика, видя такое дело и грядущую перспективу, по головам друг друга врассыпную! В секунду образовалась этакая проплешина в рядах четырёх-пяти – падай не хочу…
Руководитель кричит: «Держа-ать!». Колонна, преодолевая земное притяжение и все законы мирозданья, упираясь ногами в барьер, пытается выровняться! Парни натужно рычат, словно у всех коллективный запор! Вот-вот струны лопнут!..
Зрители с открытыми ртами напряжённо ждут исхода этой битвы. Кто-то детям прикрывает глаза…
В последнюю секунду, когда уже казалось всё – трын-дец! – колонна общими молитвами начала потихоньку выравниваться…
Как только опасность миновала, все эти шесть героических глоток, в унисон, на полной тишине, не сговариваясь, выдохнули: «Фу-у-у, б… дь!!!..».
Такого успеха у зрителей этот аттракцион не имел ни до, ни после…
Попугаи
Когда в определённых ситуациях сквернословят люди, это понятно. А вы слышали, как это делают цирковые животные? Нет? Рассказываю…
Приехала к нам в программу одна великовозрастная артистка. Она
Выступала она с попугаями. Птицы, в основном, домашние, воспитанные на классической музыке и высокой литературе, как и их дрессировщица. Все эти попугаи умели прилично говорить. Вечерами, после представления, бывало, сидят в гардеробной, насвистывают Брамса или на память фигачат Бродского с Мандельштамом-этакий птичий литературный салон княгини Волконской. Слушатели в восторге! Дрессировщица светится от удовольствия…
На манеже номер представлял из себя пытку для зрителей минут в пятнадцать. Попугаям лет по двести, дрессировщице немногим меньше. Она в древнем парике, на лице грима килограмма полтора, костюм эпохи классицизма, соответствующее музыкальное сопровождение и такая же хореография. Дрессировщица вальсирует от попугая к попугаю, которые спят на жёрдочках. Она птицу палочкой – тык! Спящий недовольно открывает глаза, с хриплым криком распускает веером хохолок и нехотя перелетает на следующую ступеньку. Другого – тык! Снова вальсок… Так минут пятнадцать.
В зале сонное царство. Оркестр, хлопая слипающимися глазами, играет что-то неторопливое. За кулисами сдержанные проклятия всем пернатым сразу…
Так прошла неделя-другая. Для того чтобы хоть как-то поднять темп в этом номере, решено было ввести туда клоуна. Ничего особенного – он просто радостно выбегал на манеж: «Ой, какие птички!». Вступал в короткий диалог с дрессировщицей и попугаями. Пернатые иногда что-то там выкрикивали по-человечески, чем изрядно веселили публику. Тем и спасались…
Гастроли проходили в одном из южных городов, где добывали уголь. Народ простой, рабочий. Униформисты – плоть от плоти этого трудового люда, потихоньку, когда появлялась возможность, учили попугаев шахтёрскому мату. Те до поры до времени молчали – впитывали…
В один прекрасный момент, в нужное время выбегает на манеж клоун, случайно задевает ногой складку на ковре и летит носом прямо под реквизит с попугаями. Один из них распускает на голове хохолок и хриплым голосом орёт на весь цирк: «Расп…дяй!..».
Дрессировщица замерла в своём вальсе с поднятыми руками. Клоун полежал, полежал и пополз, содрогаясь от смеха, назад, откуда только что так бодро выбежал.
Зрители, те, кто не успели вовремя проснуться, вопрошают друг у друга: «Что сказал? Что сказал?..».
Попугаи, словно сговорившись, ожили, давай оглушительно орать на весь цирк то, что усвоили за эти недели гастролей. Такого мата не слышали даже бывалые шахтёры, не то, что простые зрители!..
На завтра в зале был аншлаг-всем хотелось посмотреть на матерящихся попугаев. Но гастроли их скоропостижно закончились. Больше на манеже их никто никогда не видел.