Живи и не бойся
Шрифт:
– Я не один… Кстати, вот этот человек убил двоих террористов.
Жерар удивлённо уставился на Ивана, который в это время общался с полицейскими и показывал им разрешение на ношение оружия, завизированное американцами. Майор посмотрел на печать и подтвердил её подлинность. Во взгляде военных и полицейских недоверие сменилось скрытым уважением к русскому, не испугавшемуся вступить в противостояние с террористами в одиночку. Они отдали честь и засобирались на выход.
– Поехали, Макс, хватит тебе уже здесь сидеть, – потянул за рукав Жерар.
Максим повернулся к Ивану и протянул ему руку:
– Прощай,
– И тебе не хворать, может, ещё встретимся, – широко улыбнулся русский. – Передавай привет отцу.
– От кого? – удивился Максим.
– С Родины…
Глава 7
Самолёт приземлился в Париже ближе к вечеру, и Макс, пока они с Жераром проходили паспортный контроль, позвонил Валери. Он едва сдерживал нетерпение, дожидаясь, чтобы она извлекла из своей необъятной сумки телефон и наконец ответила на звонок. Жерар насмешливо поглядывал, но Максу было всё равно, что думает брат. Он соскучился.
– О, Макс, привет, – легко и без особых эмоций ответила девушка, – как ты? Уже прилетели?
– Я приеду к тебе? – нетерпеливо спросил Максим, махнув рукой такси, – или, может, ты ко мне?
– Не-е-ет, дорогой, сегодня я занята. Но ты не расстраивайся, завтра обязательно увидимся, ладно? Я позвоню. Целую, не скучай.
Хорошо, что Жерар сел в другую машину и не видел его разочарования. Он смотрел на родной город, уже начинавший включать вечерние огни, но не видел ничего. Какая-то грусть сжала сердце. Уже не в первый раз Валери отказывала ему в свидании. Однако причина тоски сейчас была в другом. Вместе с разводом родителей в его личную жизнь проникло прозрение, что отношения людей вовсе не так просты, как ему бы хотелось. Всё больше и больше он убеждался, что одни и те же понятия счастья, любви, правды люди понимают по-разному. Недавно из любопытства он залез в русский словарь Даля, чтобы прочитать, как трактуется слово «счастье». Оказалось, что трактовок несколько. Одна из них объясняет счастье, как соучастье или со-частье. Получается, что человек счастлив только с кем-то, а одному невозможно быть счастливым. Всё правильно, Макс и не мыслил свою жизнь в одиночестве. Но почему тогда брак нужно откладывать и откладывать? Он мысленно задавал этот вопрос Валери, но не понимал, как она ответит. Её чуть насмешливая улыбка была слишком неопределённой, чтобы вселять надежду. И всё-таки Макс хотел форсировать события и добиться обручения.
Он с досадой подумал, что денег почти не осталось. Надо завтра пойти на Монмартр и порисовать туристов, тогда, глядишь, и на кольцо заработает.
Чёткий план принёс небольшое успокоение, однако, когда он ложился спать в одиночестве, глухое беспокойство от ревнивых мыслей заставило его ворочаться без сна ещё полночи. Зачем Жерар купил браслет с арабским словом «Любовь»? Кому он собрался его дарить? Катрин? Слишком прост для взрослой женщины. Есть ли у него девушка? Об этом Максу было неизвестно. И больше всего он боялся увидеть этот браслет на Валери…
Яркое солнечное утро развеяло грустное настроение, напавшее вечером на усталого от перелёта Макса, и обещание Валери свидания вселяло надежду на счастье. Купив у месье Брайона тёплый багет, он поспешил на Монмартр, где между миниатюрными ресторанчиками, кафешками и сувенирными магазинчиками десятого квартала сидели художники, такие как Макс, и рисовали туристов, мечтавших получить портрет и рассказывать всем своим знакомым, что он был нарисован художником самого знаменитого квартала Парижа. Кто-то продавал готовые работы, а Макс делал и то, и другое.
Он аккуратно расставил свои работы на небольшой стенд, добавив и те, которые нарисовал в Багдаде.
– Ого! Ты уже на арабскую культуру переключился? – удивлённо заметил Жан-Пьер, приятель, с которым они просидели на Монмартре не один год. – Как, кстати, твоя поездка в Ирак? Понравилось?
– Сложно сказать, – задумчиво ответил Макс, – скажу только, что арабы там совсем не такие, какими они выглядят здесь.
Жан-Пьер с любопытством принялся рассматривать иракцев в национальной одежде, которых Макс изобразил сидящих за чашкой чая, оживлённых женщин на базаре, выбирающих украшения, и старика-чайханщика, прижимающего в приветственном жесте руку ко лбу. Портреты получились удачными.
– Как живые! – восхитился приятель, – талантливый ты парень, Макс. Только кто здесь их купит? Сюда за видами Парижа идут, а ты арабов выставил.
– А, пусть стоят, – махнул рукой Максим, – Париж я уже устал рисовать. Сегодня портретами займусь.
Туристы прогуливались мимо художников и присматривались к работам. Пока не было заказов, Макс принялся по памяти рисовать лицо Ивана, невольно подчёркивая округлость русского лица, небольшой нос и красивую окладистую бороду, которая среди французов была редкостью.
– А это кто? На араба не похож, – заметил Жан-Пьер, – твой знакомый?
– Можно и так сказать, – уклонился от ответа Макс. Он заметил, что рядом встала маленькая девочка лет десяти, в белом платьице, и стала наблюдать, как он рисует.
– Маша, ты куда убежала? – по-русски взволнованно произнесла подбежавшая пожилая женщина, – а если бы я тебя потеряла?
– Бабушка, я хочу, чтобы дядя меня нарисовал, – жарко зашептала девочка, беря её за руку.
– Зайка, здесь, наверное, очень дорого, а у меня денег осталось в обрез, – покачала головой женщина. Она не рассчитывала, что кто-нибудь поймёт её среди французских художников, но Макс понял.
– Хотите, я бесплатно нарисую вашу девочку? – неожиданно для себя предложил он. Женщина удивлённо уставилась на него.
– Вы русский?
– Француз, – улыбнулся Макс, – но знаю русский язык. Так нарисовать вашу внучку?
– Мне неудобно бесплатно, – замялась женщина, – вы же на жизнь зарабатываете.
– От меня не убудет, – махнул он рукой, – очереди всё равно нет. Садись, красавица… – он подвинул девочке небольшой стульчик.
Девочка с удовольствием села, расправив платье, а бабушка встала неподалёку.
Макс увидел, что лицо девочки – округлое, с маленьким курносым носиком, а главное – щёчки сердечком, по форме напоминало лицо Ивана. Он быстро поймал основные черты малышки и изобразил весёлые глазки, которые внимательно и терпеливо смотрели на него.
– Вот и портрет, – Макс был доволен результатом. – Любуйтесь на свою Машу.
Женщина посмотрела на рисунок и смущённо поблагодарила:
– Я и не надеялась на такую удачу… Спасибо вам. А откуда вы так хорошо говорите по-русски? Вы недавно здесь живёте?