Живодерня 2
Шрифт:
Сзади него скрипнула дверь, но он даже не обернулся.
— Николай Степанович…
— Что надо? Я работаю — не видите, — немного смягчив тон, бросил он кому-то.
Илья оглянулся, в дверях стоял Миша Плюхин. Господи, как он счастлив был увидеть его доброжелательное лицо.
— Нет уж, вы прервите работу, Николай Степанович. Этого подследственного я уже взял. Это мое дело.
— Как же-как же! — ехидно проговорил Николай Степанович. — У тебя такие дела до суда
Следователь бацнул кулаком по столу.
— Я с самого начала его делом занимался, — не отступал Миша. — Правда, Илья Николаевич?
— Да. Правда, правда! — охотно закивал Илья.
Сейчас решалась его судьба. Только бы Мише удалось отбить его у этого сумасшедшего громилы.
— Вы еще эту тварь спрашивайте, Михал Михалыч. Я этого подонка раскручиваю, я и до конца доведу. Я его минимум под пожизненное заключение подведу.
— Нет уж, Николай Степанович, извольте отдать мне подследственного. Мы с ним уже признание написали…
— Ни фига! — перебил Николай Степанович. — Он вот уже мне признание свое подписал, — он указал на бумагу, лежавшую на столе. — Так что проваливайте, Михаил Михалыч… Прова-ливайте.
— Ты чего, Илья, подписал? — искренне огорчился Миша, глядя на Илью. — Я же тебе говорил, не подписывай у него ни фига. Ну теперь уж я ничем помочь не могу.
Он приоткрыл дверь.
— Проваливайте, проваливайте!! — кричал вслед Николай Степанович. — Я уж этого подонка подведу…
— Ничего я не подписывал! — вскочил со стула Илья.
Его охватили ужас и паника, оттого что Миша сейчас уйдет и снова оставит его наедине с этим страшным человеком.
— Ах, так не подписал? — Миша закрыл дверь и вернулся к столу.
— Все уже подписано. До свидания. Николай Степанович, прикрыл ладошкой нижнюю часть страницы.
— Где подписано, покажите, — Михаил Михалыч склонился над листом.
— А подписано, где надо, — сказал Николай Степанович, не убирая руки с листа.
— Ну покажите, где?
— Не покажу. Почему это я вам должен показывать?
— Я ничего не подписывал, — прервал их пререкания Илья.
— Ты, подонок, заткнись — тебя не спрашивают, — сквозь зубы, багровея, прорычал Николай Степанович зверски посмотрев на Илью. — Ты у меня не то еще подпишешь. Будешь в слезах и соплях ползать по полу.
— Ну вот видите, ничего он не подписал. И правильно сделал, — Михаил Михалыч положил Илье на плечо руку. — А у меня подписал. Так что я его забираю. Пойдем, Илья.
Илья встал и, довольный, направился за своим спасителем к двери. Николай Степанович почувствовал, что почва уходит у него из-под ног.
— Позвольте, коллега, — слово “коллега” у него прозвучало издевательски, — не надо врать. Вы меня провести хотите. Ничего он у вас не подписал.
— Уверяю вас, он уже подписал признание, еще в прошлый наш с ним разговор. — Правда, Илья? — Миша посмотрел на Илью.
Илья молчал. Он не знал, стоит ли соврать для своей выгоды или лучше промолчать.
— А-а-а! Вот так. Молчит, сволочь! Ну-ка, давай его сюда.
Николай Степанович поднялся из-за стола и направился к Илье, чтобы усадить его на стул и продолжить пытку. Илья понял, что сейчас наступит конец.
— Да, подписал, — сипло сказал он и закашлялся.
— Вот так! Я же вам врать не буду, коллега, (“коллега” у него прозвучало еще более издевательски).
— Вранье! — прогремел Николай Степанович, стоя перед ними. — Этому подонку соврать — раз плюнуть. Покажи бумагу, тогда забирай.
— Послушайте, я напишу рапорт о вашем поведении, — пригрозил Михаил Михалыч.
— Пиши сколько хочешь. А этого подонка я до пожизненного доведу, а то он у тебя опять сторублевым штрафом отделается.
От злости он перешел на “ты”.
“Господи, когда это кончится? “- подумал изнуренный до последней степени Илья.
— Хорошо, я сейчас принесу его признание. Пойдем, Илья.
— Нет уж, он пускай останется, — схватил за руку Илью Николай Степанович и больно сжал.
— Хорошо, я вам обещаю, что сейчас принесу бумагу. Вас это устраивает? Как не стыдно не верить, ведь вы следователь.
— Ну ладно, идите. Если через две минуты не принесете, приду его заберу.
Ошалевший Илья последовал за своим спасителем в его кабинет. Он был так благодарен Мише, что готов был хоть целый час смотреть у него в кабинете порножурналы (хоть и было противно), но лишь бы доставить ему удовольствие.
— Фу-у! Ну, Илюха, твое счастье. Повезло тебе, — говорил Миша, беря со стола исписанный лист бумаги, — а-то вцепился, как бульдог. Если бы не я, плохо бы тебе было… Ну, вот ручка, подписывай. Пойду этому придурку в нос ткну.
Илья взял ручку и уставился на лист бумаги, мысли текли вяло и как-то безнадежно.
— Ну-ну, подписывай, сейчас этот псих ворвется. Ты думаешь, он две минуты будет ждать. Ну, давай.
Миша слегка подтолкнул Илью под локоть.
— Мне нужно подумать, — вдруг сказал Илья. Он не собирался этого говорить — он даже не узнал своего голоса. — Я так сразу не могу.
— Да ты что, Илюха?! Чего тут думать?! Ты в своем уме? Он сейчас тебя заберет и дело с концом. Тебе его бумага больше, что ли, нравится?!