Живое божество
Шрифт:
Женщина, рассуждающая о стратегии! Почему это бесстыдство, это извращение заставляет так волноваться кровь халифа? Да как она смеет поучать его? Халиф с трудом подавил нахлынувшую на него волну ярости.
– Ну и что в результате?
– Всемогущий разобьет вас всех и объявит себя спасителем Империи.
Фуркар упоминал о такой возможности.
– Ты знаешь, что он сделал с гоблинами? – поинтересовалась Инос.
– Ты полагаешь, я отложу кампанию?
– Я на твоем месте именно бы так и поступила.
– Если
Иносолан улыбнулась, и у халифа снова перехватило дыхание.
– Да, действительно. Но ты видишь эту опасность? Это единственное возможное объяснение нынешней уязвимости Империи.
– Нет, не единственное! – мрачно сказал Азак. – Да, я знаю о Всемогущем. И рад видеть, что он одолел своих тюремщиков. Рад, что импы потерпели поражение, думаю, дварфы тоже этому рады. Как и етуны с гоблинами. Всемогущий – дварф. И, как мне кажется, он дает понять, что теперь мы можем взять реванш за все нападения на протяжении многих столетий!
Очевидно, подобное объяснение не приходило Иносолан в голову. Она была потрясена. Когда королева заговорила снова, ее голос звучал уже далеко не так доверительно:
– Тогда почему он уничтожил гоблинскую орду?
– А вместе с ней и несколько легионов, да? Неподходящее деяние для спасителя Империи – напустить на легионы драконов! Я думаю, что Всемогущий устроил обе эти бойни, чтобы показать свою силу вольным волшебникам и нагнать на них страху. Ведь они произошли после того, как Всемогущий призвал чародеев переходить на его сторону, верно?
Иносолан кивнула, прикусив губу.
Азак усмехнулся:
– Я умею судить о людях и не хуже тебя помню этого неудачливого коротышку. Он мстителен и злопамятен. Я бы сказал, что он упивается своими злобными замыслами.
– Это еще хуже, – пробормотала Иносолан. – Творить Зло ради самого Зла?
Ха! Она не смогла не признать, что он прав. Он переспорил, переубедил ее так же легко, как легко подчинил бы своей силе, если бы ему захотелось. Сама мысль об этом необыкновенно возбуждала. Ни одна из женщин халифа не оказывала ему хоть сколько-нибудь серьезного сопротивления, даже если он того требовал.
– Империя уязвима, как никогда прежде, Инос. Она лежит перед нами, обнаженная и беспомощная. Сейчас она слаба, а мы сильны. Мы можем сделать с ней все, что захотим, и любым способом, какой нам взбредет в голову, отыграться за прошлые унижения. Стоит мне протянуть руку – Империя будет моей.
И эта женщина тоже.
Иносолан оценила невысказанную угрозу, и ее зеленые глаза сузились.
– Ну а как же насчет Тхама, халиф? Что происходит в Проклятой стране? За последнюю тысячу лет множество армий вторгались в Тхам, и все они бесследно исчезли.
– Не все. Некоторые прошли через всю страну, не встретив ни единой живой души. Да, мне действительно помогают волшебники. У меня под командованием превосходно вышколенная армия, которая не причинит ни малейшего вреда духам, правящим этой землей. Нам нужно пройти через нее, и ничего больше. Да, это риск, но я готов рискнуть.
– Ты сошел с ума, – прошептала Иносолан.
Халиф рассмеялся. Сошел с ума? Он покажет ей, что такое настоящее безумие! Его громкий смех эхом отдавался от каменных стен. Иносолан сжалась, и это еще сильнее развеселило халифа.
– Может, и сошел, – сказал он, переведя дыхание. – Но тебе не стоит судить меня по меркам обычных людей. Я из тех великих личностей, которые творят историю.
Иносолан так и сидела съежившись. Пусть знает, как решительно он настроен теперь.
– Что ты сделал с пленниками, которых захватили вместе со мной?
– Их бросили в подземелье башни.
– Надеюсь, это подземелье прикрыто магическим щитом?
Халиф кивнул.
– Так среди них все-таки есть волшебники? – Азак быстро взглянул на перстень, но ответ Иносолан не заставил жемчужину потемнеть.
– Есть. Непрерывная слежка Сговора измучила их, так что защищенное подземелье может дать им желанный отдых.
– Среди них что, сам Рэп?
Дварфы, гоблины, етун и имп – о фавнах ничего не говорилось, но Рэп мог скрыть свой облик.
– Нет, не Рэп.
«Она что-то скрывает, ваше величество», – снова прошелестел голос Фуркара.
Да пусть скрывает! Это не имеет значения. Ее приятели могут валяться в подземелье, пока не сгниют. После, возвращения Азак ими займется, а до тех пор пускай их Зло поберет!
Снова воцарилась тишина, нарушаемая лишь жужжанием мошкары. Рассвет недалек, и надо поспать. Солдаты, должно быть, уже готовятся к выступлению – варят еду, седлают животных… Он действительно должен поспать, а позабавиться с этой женщиной будет не поздно и следующей ночью. А почему, собственно, следующей? Силы его пока что не покинули. И ему совсем не хочется спать. Девятнадцать лет назад он начал эту войну потому, что у него похитили женщину. Теперь он готов исполнить все свои планы и начать вторжение в Империю, и вот – эта женщина здесь, стоит только руку протянуть. Она всецело в его власти. Превосходное приобретение!
– Говоришь, ты направлялась в Тхам?
Иносолан изучающе посмотрела на халифа зелеными глазами, затем кивнула.
– Ну что ж, значит, ты и отправишься в Тхам так, как это приличествует твоему положению. Поедешь вместе со мной, как ездила раньше, но на этот раз за нами будет идти многотысячное войско.
Иносолан замерла, глядя так, будто слова халифа были предложением и она могла выбирать, как ей поступить.
– Надеюсь, Азак, ты не ождаешь, что я стану делить с тобой шатер?
Великолепно! Иносолан всегда была неподражаема. Она заслуживает внимания.