Живое кино: Секреты, техники, приемы
Шрифт:
Однако, когда начался послевоенный приток дарований, телевидение стало позиционировать себя иначе. Новые телережиссеры, такие как Артур Пенн, вернувшись из армии, продолжали поддерживать связь с молодыми сослуживцами-драматургами, с которыми прежде сотрудничали. Многие, решив, что им нечего терять, давали своим армейским приятелям возможность попробовать себя в новой индустрии и написать о чем угодно, что покажется им интересным. Среди будущих звездных сценаристов были такие любопытные фигуры, как Пэдди Чаефски, Дж. П. Миллер, Гор Видал и Род Серлинг, и их злободневные, основанные на личном опыте истории подстегнули интерес к новому средству коммуникации. Так начался первый «золотой век» телевидения. Сидни Люмет рассказывал мне, что, когда компания CBS переманила его из театра, чтобы поработать над их постановкой «Опасность», ему представили заразительно энергичного телережиссера, к которому он был прикреплен в качестве помощника, а также совсем молоденького парнишку по имени Джон Франкенхаймер,
Период «живого» вещания, который тогда начался, по праву вошел в историю как «золотой век» телевидения. Такие выдающиеся телепостановки в прямом эфире, как «Марти», «Дни вина и роз», «Реквием по тяжеловесу», «Образцы» и «Комик», навсегда останутся в сокровищнице телевизионной классики.
Из всех режиссеров «живого телевидения» наибольший уклон в кинематографический стиль наблюдался у Джона Франкенхаймера, мечтавшего стать кинорежиссером. Его «живые» постановки стали, в моем представлении, первыми образцами того, что я бы назвал «живым кино», потому как для того, чтобы рассказать ту или иную историю, Франкенхаймер использовал не только изумительную актерскую игру и отличный сценарий, но и восхитительные кинематографические планы и качественный монтаж. И хотя для съемок более поздней киноверсии «Дней вина и роз» выбрали другого режиссера, на мой взгляд, «живая» телевизионная постановка Франкенхаймера с Клиффом Робертсоном и Пайпер Лори в главных ролях была гораздо трогательнее и эмоциональнее: игра в прямом эфире и кинематографическое режиссерское видение придавали ей душераздирающее правдоподобие.
Никогда не забуду тот день в середине 1950-х гг., когда мама зашла ко мне в комнату и сказала, что папу показывают по телевизору. Я кинулся к телевизору, стоявшему в его студии, двумя этажами ниже, и увидел, что так и есть — вот он на экране, играет на флейте. Но потом я обернулся и опять увидел отца: он сидел за пианино и тоже смотрел трансляцию. Я был потрясен. Папа объяснил мне, что программа была записана на новое устройство видеозаписи от компании Ampex (в разработке которого участвовал молодой Рэй Долби) и отличить ее от прямого эфира абсолютно невозможно. Устройство Ampex появилось в 1956 г. (за год до трансляции «Комика» Франкенхаймера), а за ним, в 1959-м, последовало устройство от Toshiba с технологией наклонно-строчной видеозаписи, что решило проблему гигантской полосы пропускания, требующейся для записи видео, с помощью блока вращающихся магнитных головок. Для меня «Комик» — это шедевр «живого кино», потому что он снят в кинематографическом стиле и все, чем он так хорош, было сделано в прямом эфире. Такие постановки были живыми и реалистичными, и это делало их незабываемыми. Позже Франкенхаймер занялся более масштабными проектами, как «живыми», так и теми, что демонстрировались в записи, некоторые из них он снимал для «Театра 90»: например, «Поворот винта» с Ингрид Бергман в главной роли и «По ком звонит колокол» в двух частях. Но с появлением нового устройства видеозаписи Голливуд наконец настиг телевидение, и экономические интересы победили: телепостановки «золотого века» уступили место смонтированным фильмам и комедиям вроде «Я люблю Люси», и далее последовали десятилетия развлекательных программ, идущих в записи.
Эра новых возможностей
С момента окончания того необыкновенно творческого периода прошло более полувека, и телевидение расширилось во всех возможных направлениях. На сегодняшний день самым популярным из всех видов программ остаются спортивные передачи, которые по необходимости транслируются в прямом эфире. Церемонии вручения многочисленных премий, скроенные наподобие «Оскара», также идут живьем. Но, за исключением новостных каналов, феномен которых возник после того, как Теду Тернеру пришла в голову гениальная идея использовать космические спутники для создания суперстанции CNN в Атланте, и некоторых «живых» спектаклей и мюзиклов, развлекательное телевидение в большинстве своем работает с заготовленными заранее материалами.
Интересно, что благодаря технологиям, созданным для нужд спортивных передач: спутниковым трансляциям, возможности мгновенного повтора и прочим новым разработкам, которые появляются чуть ли не каждый месяц, — мы располагаем большим арсеналом оборудования, которое при желании можно применить в художественных целях. Дни, когда телевизор служил для развлечения дома, а фильмы можно было посмотреть только в кинотеатрах, остались в прошлом. Сейчас телевидение и кинематограф, как показали сериалы «Клан Сопрано» и «Во все тяжкие», почти слились в одно целое. Кино теперь может быть продолжительностью от одной минуты до сотни часов и демонстрироваться где угодно: дома, в кинотеатре, в церкви или общественном центре, в любой стране мира — и все это благодаря спутникам и цифровым технологиям.
Самый пророческий и неловкий момент моей жизни
Мой друг Билл Грэм, промоутер рок-групп и актер, всегда хотел посетить церемонию «Оскара». Поэтому, когда в 1979 г. меня пригласили вручать награду, я позвал его с собой на два полагавшихся мне VIP-места, а мои родные сели подальше, в другом секторе зала. Мы оба были одеты в смокинги, и Билл получал от всего происходящего нескрываемое удовольствие. Но я заметил, что он принес с собой пакетик с печеньем, которым то и дело похрустывал. Я никогда не мог сидеть спокойно, если кто-то рядом ест, так что залез в его пакет, взял одно печеньице и закинул в рот. Билл изменился в лице и сказал: «Нет, только не эти». Я и предположить не мог, почему он так отреагировал. Чуть позже в проходе возле наших мест показался координатор церемонии и дал мне знак, что пора идти за сцену и готовиться исполнить свою роль в шоу. Я должен был в паре с актрисой Эли Макгроу вручать награду «Лучший режиссер». Победителем в этой номинации стал Майкл Чимино, очень приятный и скромный человек, со своим фильмом «Охотник на оленей». Даже сейчас, спустя столько лет, я не могу заставить себя посмотреть записи этой церемонии. Я вышел на сцену, чтобы объявить победителя, и, безусловно не вполне отдавая себе отчет в происходящем после того, что было в том печенье, беспрестанно почесывая бороду, обрисовал миллионам и миллионам зрителей по всему миру перспективу грядущего «живого кино»:
«Хочу сказать, что, по-моему, мы стоим на пороге чего-то такого, на фоне чего промышленная революция покажется сущей ерундой, этакой демоверсией. Я говорю о революции в коммуникации, и мне кажется, что она случится уже очень скоро. Я думаю, что эта революция произойдет благодаря кино, другим видам искусства, музыке, цифровым технологиям, компьютерам, спутникам, но главное — человеческому таланту. И она настолько все изменит, что мастера кинематографа, от которых мы унаследовали свое дело, просто не поверили бы, что подобное вообще возможно».
До конца жизни не забуду, какое изумление отразилось на лице Эли Макгроу, когда я завел эту импровизированную речь!
Второй «золотой век» телевидения
Считается, что на период 1970-х — начала 1980-х гг. в истории кинематографа пришелся всплеск режиссерского самовыражения, который позже стал источником вдохновения для следующего поколения режиссеров, взращенных на «Бешеном быке», «Короле комедии», «Китайском квартале», «Таксисте», «Французском связном», «Манхэттене» и некоторых моих фильмах. Но вместе с тем новые кинотворцы поняли, что Голливуд уже затворил дверь в этот этап вседозволенности, и создавать фильмы в том же ключе более нельзя. Потому они обратились к формату многосерийных фильмов для кабельного телевидения, намереваясь дать себе волю там. В результате начался второй «золотой век» телевидения, когда, среди прочих, были поставлены «Клан Сопрано», «Во все тяжкие», «Прослушка», «Безумцы» и «Дедвуд». Кроме того, на протяжении всего этого времени, еще с 1975 г., на телевидении в прямом эфире шла одна передача, граничащая с «живым кино», — Saturday Night Live[4] (SNL).
Saturday Night Live
SNL удалось стать одновременно популярной и актуальной программой — несомненно, ее популярность объясняется ее актуальностью. Она идет в прямом эфире и недалеко отстоит от «живого кино», потому как зачастую рассказывает историю последовательностью кадров, а не просто полным охватом сценического действия. Этот формат не нов: нечто подобное нередко делали Эрни Ковач, а также Сид Сизар, Имоджен Кока и Джеки Глисон. Оригинальный комедийный сериал «Новобрачные» также зачастую пародировал последние события. Конечно, обратившись к бесценным архивам, можно убедиться в том, что эти шоу столь же хороши в записи, сколь и живьем. (Кстати, в SNL так или иначе всегда использовались некоторые записанные материалы, и даже отснятые ранее эпизоды, и видеосервер EVS.) Так в чем же тогда разница между тем, смотрите вы шоу живьем или в записи? Передача SNL «живая» по своему существу: сам факт показа в прямом эфире дает ей возможность моментально отреагировать на все актуальные проблемы, коснуться животрепещущих вопросов. Пародия SNL на экстренный выпуск новостей позволяет включить в программу только что возникшие темы из политической действительности. В этом вся суть «живых» событий — проще говоря, вы не знаете, что случится, пока оно не случится.
Так что SNL по определению шоу в духе «живого кино» — оно обладает теми же свойствами, какими должны обладать трансляция любого спортивного мероприятия или выпуск новостей, — и не важно, смотрите вы его в записи или нет. В основе этого популярного комедийного шоу лежат пародии на текущие события, а потому его создателям следует дождаться, чтобы события произошли, прежде чем их можно будет высмеять. SNL лучше смотреть, пока злоба дня еще свежа, но есть и другой режим просмотра, когда вы обращаетесь к передаче позже. Немного похоже на семейную фотографию, на которую интересно взглянуть сразу, как только она была сделана, но которую порой еще приятнее увидеть некоторое время спустя, испытывая легкую ностальгию.