Живописец смерти
Шрифт:
— Я думаю, этого будет достаточно, чтобы дать совету представление о том, как вы трудитесь.
Перес снова кивнул и пригладил густые черные волосы с седой прядью. Кейт вздохнула.
— Здесь недавно выступала Элена. Такая необыкновенная девушка. Вы с ней, случайно, не виделись после перфоманса?
— Нет, — ответил Перес — К сожалению, мне пришлось сразу же уйти. Договорился поужинать с двумя знакомыми художниками. Начали у одного в мастерской, а потом продолжили в маленьком ресторанчике на Десятой улице, в Ист-Сайде.
Это
— Я знаю это место, — сказала она. — Там много чудесных маленьких ресторанчиков. В каком именно вы ужинали?
— Дайте подумать… — Он качнул головой в одну сторону, затем в другую. Его седая прядь трепыхалась взад-вперед как мультипликационный вопросительный знак. — Вспомнил. Это заведение называлось «Спагеттини».
Кейт знала этот ресторанчик. Бывала там несколько раз с Эленой. Вспомнила, как они сидели за столиком в маленьком садике, пили дешевое красное вино и поглощали спагетти.
— Вот, Рафаэль, какого рода информацию вам следует обязательно включить в отчет, который я представлю на совете музея. Понимаете? Встречи с художниками за ужином. Это тоже работа. В общем, кратко запишите все. С кем встречались и где.
— Я займусь этим прямо сейчас.
— Замечательно, — сказала Кейт.
Чтобы попасть в большую лекционную аудиторию Музея современного искусства, нужно было спуститься на один пролет по широкой лестнице, которую художники недавно решили покрыть золотой фольгой.
«Что это, — подумала Кейт, — стремление превратить обыкновенное, в данном случае лестницу, в необыкновенное или просто блажь? Ведь украшать то, что я без того красиво, пустое занятие. Впрочем, не важно — все равно у них получилось великолепно».
Кейт поднялась на сцену, где Элена устраивала свой последний перфоманс, и посмотрела в пустой зрительный зал, пытаясь восстановить в памяти заключительные минуты этого вечера. Все разошлись кто куда. Ричард направился к себе в офис, ему нужно было подготовить записку в апелляционный суд. Уилли пошел домой рисовать. А у Элены — это Кейт запомнила хорошо — было плохое настроение. Они поцеловались, пожелали друг другу спокойной ночи. И все. Конец.
Это было настолько тяжело, что Кейт покачнулась. И вдруг откуда-то из задних рядов послышался слабый шум. Кейт пристально вгляделась в серую мглу. По проходу медленно двигался молодой человек. Остановился у первого ряда и опустил на пол щетку с длинной ручкой.
— Я вас напугал? Извините.
Ему было лет двадцать семь, короткие баки, как у генерала Кастера[32], висячие усы, рыжеволосый, симпатичный.
— Вы давно работаете в музее?
— Шесть месяцев. Я художник. Зарабатываю, чтобы платить за квартиру. Понимаете, пока не подвернется большая выставка, приходится туговато.
— Не сомневаюсь, подвернется. — Кейт
— Дэвид Уэсли. — Он протянул руку. — Я вас, конечно, узнал. Вы — ведущая передач на телевидении «Портреты художников», очень интересно. У меня есть также и ваша книга. — Он смутился или просто ловко изобразил смущение. — Мне очень хотелось бы как-нибудь показать вам свои картины.
— Это можно устроить. Вы сначала пришлите мне слайды.
Художник просиял.
— А по субботам вы здесь работаете? — спросила Кейт.
— К сожалению, да. — Он вздохнул, пригладив рыжие волосы. — С четверга по субботу вы всегда можете застать меня здесь со щеткой, вот как сейчас.
— Значит, вы здесь находитесь во время субботних представлений?
Он посмотрел вниз, на тяжелые рабочие ботинки.
— Я работаю до пяти и обычно ухожу до начала представления.
— А в прошлую субботу, когда выступала Элена Солана?
— Я знаю, что с ней случилось. Прочитал в газете. Ужас.
— Так вы остались на перфоманс?
Художник почесал затылок.
— Вообще-то да.
— Значит, вы не все представления пропускаете?
— В данном случае получилось так, что мы познакомились. Элена Солана пришла пораньше, чтобы подготовиться к выступлению. Красивая девушка. В общем, я решил задержаться.
— И досидели до конца перфоманса?
— Да. Надеялся, что повезет.
— И повезло?
Он отрицательно покачал головой:
— Нет, она меня отшила, сославшись на усталость.
Кейт подождала немного, но художник больше ничего не добавил.
— Знаете, я сейчас обдумываю план новой книги по искусству и, возможно, новую серию передач на телевидении, поэтому готова посмотреть ваши работы.
— В любое время! — воскликнул он.
Кейт достала блокнот и авторучку, протянула ему.
— Напишите ваш адрес и номер телефона.
Молодой художник был очень возбужден. Кейт наблюдала, как он сжал авторучку и побелели костяшки пальцев. Значит, должен остаться превосходный набор отпечатков. Но как забрать у него авторучку, чтобы не оставить своих? Она достала из сумки бумажный носовой платок, поднесла к носу.
— Вот. — Парень передал ей ручку и блокнот вместе с ослепительной улыбкой.
Кейт незаметно обернула ручку салфеткой.
— Хорошо. Я вам позвоню.
Глава 16
Солнце освещало здания на Пятьдесят седьмой улице. Они поблескивали стеклом и стальными конструкциями, а голубое небо и пышные облака возвещали о скором наступлении весны.
Кейт обогнала нескольких женщин с сумками с символикой универмагов «Бендел» и «Сакс», бросила взгляд на витрину великолепного ювелирного магазина, которая на прошлой неделе, возможно, заинтересовала бы ее. Но не сейчас.