Животное
Шрифт:
– Что это такое?
Охранник требовательно смотрел на меня, и я понял, что машина может сейчас остановиться с непредсказуемым развитием событий. Как объяснить оживший воротник спутницы просто и достоверно? Мой взгляд скользнул по наклейке на приборной панели с изображением цилиндра и зайца, и я тут же ответил, сочиняя на ходу:
– Просто фокусы. Она цирковая артистка.
– Да ну? – протянул водитель и некоторое время, судя по замутненному взгляду, пытался переварить эту информацию. Потом он улыбнулся и громко выдохнул: – Вот как? Ну, извините. А я-то не пойми что уж подумал.
– Бывает, молодой человек, – кивнула женщина и неожиданно приятно рассмеялась: – Но, согласитесь, если предупреждать – ничего путного не выйдет.
– Может быть. Но я все-таки веду машину.
А я смотрел на подрагивающие лапы котенка, который начал выгибаться и, кажется, в любой момент мог переползти на руки хозяйки. Может ли он быть тем самым домашним любимцем, который был у меня много лет назад? Или это все-таки лишь тот самый котенок, который стал случайной причиной смерти Ди? Пока непонятно – ведь, разумеется, пытаться рассуждать как-то рационально в складывающихся обстоятельствах попросту бессмысленно. А вот то, что он может быть опасен, – очевидный факт.
Я вдруг вспомнил, как однажды ко мне в гости пришла одноклассница – милая девочка, которая, думаю, была в меня немного влюблена, но мы никогда почему-то об этом не говорили. Так получилось, что она однажды пригласила меня зайти после школы, «донести тяжелый портфель, а то лифт второй день не работает», а потом напросилась на ответный визит ко мне, и мы периодически, но всегда спонтанно, виделись вне школы. Узнав, что у меня «появилась киска», девочка не отставала, пока я не согласился их познакомить. Она говорила, что, как ни упрашивала родителей, они ни на что такое не соглашались, а вот мои «классные старики» молодцы. Может быть, в чем-то девочка была и права, однако, познакомившись с котенком, больше не горела желанием бывать у меня в гостях. Я и оставил-то их всего на несколько минут, чтобы налить на кухне по стакану апельсинового сока, а когда вернулся в комнату, обнаружил, что несчастная гостья стоит, замерев, в углу, а рядом, изогнувшись, угрожающе двигается котенок и неприятно утробно урчит. Позднее девочка мне рассказала, что стоило мне уйти, как «странное животное» подпрыгнуло и попыталось царапнуть ее когтями по ноге. Потом еще раз, наконец, вынудив встать и зажаться в угол. И это все сопровождалось громким шипением, которое, насколько я понял, больше всего напугало одноклассницу, даже предположившую, что котенок страдает бешенством.
– Между прочим, куда вы нас везете? – спросила женщина и постучала пальцем по стеклу. – Вроде бы про Островцы вы услышали впервые?
Наступила тишина, и я инстинктивно откинулся к дверце, подальше от водителя.
– Так что скажете, молодой человек?
– Мы уже приехали, – напряженно ответил охранник, выкрутив руль и резко притормозив. – Озарения на вас, конечно, находят, но слишком поздно.
Я оглянулся и увидел ряды каких-то старых гаражей и пару неприметных «девяток», рядом с которыми толклись человек шесть угрожающего вида ребят.
– Что это значит? – спросил я и почувствовал, как сердце учащенно забилось в груди.
– Непонятно, что ли? Ты практически покойник, – усмехнулась попутчица, впрочем, не проявляя никакого беспокойства. – Но знаете, молодой человек. На этот раз гораздо менее внимательным и доверчивым оказываетесь все-таки именно вы.
– Хватит разговоров. Выходите.
Охранник распахнул дверцу и крикнул заспешившим в нашу сторону подельникам:
– Их двое. И чтобы тихо.
– Чем же я вам не угодил? – хрипло спросил я, облизывая пересохшие губы, но никакого ответа не получил. Вместо этого водитель странно дернулся и начал медленно поворачиваться в мою сторону. Выражение его лица стало странно задумчивым и отдаленным, а из уголка рта засочилась яркая струйка крови. Мой взгляд скользнул ниже, и из груди вырвался невольный крик ужаса. Это была снова она – торчащая под углом кошачья лапка, вылезающая из груди охранника и, кажется, становящаяся все длиннее. Слипшиеся в крови волоски и широко расставленные белесые когти, как и когда-то на Бородинском поле, заставили меня попытаться распахнуть дверцу, чтобы в ужасе бежать, но ничего не выходило. Видимо, водитель закрыл центральный замок, и единственный путь к свободе лежал только через кошачью лапку. Это заставило меня сильно стиснуть зубы, прикрыть глаза и, собравшись с силами, попытаться сделать последний рывок, но тут явственно прозвучал странно спокойный и даже отстраненный голос Ди:
– Не дергайся. Ничего с тобой не случится.
– Хорошо, любимая, – прошептал я, осторожно открыв глаза и видя, как водитель, словно нелепая кукла, вываливается из джипа, больше не поддерживаемый куда-то исчезнувшей кошачьей лапкой. Его тело грузно рухнуло у широкой рифленой подножки, а подошедшие молодые люди замерли полукругом на расстоянии пары шагов от машины. Они переводили удивленные взгляды со своего подельника на меня, а потом один из них – лысый, с серебряной серьгой в ухе, выступив вперед, крикнул:
– Эй, ты! Брось оружие и подними руки!
Оглянувшись, я обнаружил, что попутчица бесследно исчезла – на заднем сиденье лежала только закрытая бутылка воды.
– Без глупостей!
Я прерывисто вздохнул и ответил:
– У меня нет оружия. Не стреляйте.
– Подними руки, чтобы мы видели. Где второй?
Какой прок во всей этой «тянучке»? Если они хотят убить меня, почему не действуют? Есть здесь со мной кто-то еще или нет – какая разница? Взрывайте машину, да и дело с концом.
– Здесь больше никого нет, – сказал я и неторопливо переместился на сиденье водителя, чувствуя, как под руками неприятно скользит липкая кровь. Ключ в зажигании соблазнительно находился на своем месте, но я не хотел рисковать. Машину я не водил, и из моей попытки уехать от преследователей вряд ли вышло бы что-то толковое. Это и хорошо – раз нет альтернатив, то сойдет и единственное возможное решение, что порой и оказывается самым верным.
Я уцепился за край дверцы и спрыгнул на землю. Почему-то я был уверен, что эти люди тут же на меня набросятся – чтобы выполнить то, что должны, и, разумеется, отомстить за своего мертвого товарища. Однако ничего не происходило – они просто стояли и смотрели куда-то сквозь меня, а по лицам разливалось недопонимание и удивление, граничащее с тупостью.
– Э-гей, налетай! Спрашивай и отвечай! – раздался сзади пронзительный женский голос, и, резко обернувшись, я увидел человек десять, одетых в русские народные костюмы, весело смеющихся и сжимающих в руках музыкальные инструменты. Кажется, они полностью игнорировали лежащее у моих ног залитое кровью тело, как и группку бандитов, у двоих из которых в руках было оружие.
– Много прожил – хорошо, рано хоронить еще! – снова задорно затянула идущая впереди женщина в развевающемся сарафане и с деревянными ложками, причудливо зажатыми в длинных тонких пальцах. Ее шея была укутана в просторный шарф, в котором я без труда и даже не удивившись узнал свернутого котенка. Да, он в разы раздулся и пока не выпрямил лапы, но никаких сомнений у меня не было. Значит, это снова Ди, которая, пожалуй, все так же похожа на мою гостью?