Животные инстинкты
Шрифт:
Данника задержала дыхание, когда полностью скользнула на него, а затем поднялась, и так снова и снова, постепенно набирая скорость. На мгновенье Дэмиан потерял контроль и обнаружил, что начал глубоко и сильно вколачиваться в неё.
— Я не могу дышать, Дэмиан, — простонала она. Его лев вырвался на свободу, заняв ведущую роль, и Дэмиан не мог остановить его. Быстрым движением, он снова уложил Даннику на спину, тазом прижимаясь к её бедрам. Он сжал в ладони ее волосы, оттягивая голову Данники назад, заставляя ее выгнуть шею.
— Твой зверь, Дэмиан, — простонала она. — Боже, да.
Её обнажённое горло уже само по себе означало капитуляцию, и Данника никогда не узнает, что это делало с ним и его львом. Проведя теперь удлинившимися клыками вверх по её шее, Дэмиан наслаждался дрожью, прошедшей сквозь нее. Данника крепко сжала его бока и подняла бёдра, насаживая себя на член. Дэмиан всё ещё был похоронен внутри её тугого влажного жара, и это стало настоящей эйфорией. Скрутив руками простыни около её головы, он начал быстро и сильно, равномерно и мощно двигаться внутри Данники. Пот стекал вниз по его лбу, а кожа будто натянулась. Киска Данники пахла так чертовски хорошо, и всё, что он хотел сделать, это снова зарыться лицом в сладкое лоно. Но его член — жадный ублюдок — пульсировал, вынуждая Дэмиана продолжить выходить и входить в неё.
Он позволил своему взгляду остановиться на основании её горла, где на коже находилась его метка. Он опустил глаза вниз по ее телу — между грудями, вниз по животу и остановился на вершине её киски. Клитор набух, умоляя о внимании. Вбиваясь членом в трепещущее лоно своей пары, Дэмиан трахал ее, так сладко и основательно. Их блестящие от пота животы прижимались к друг другу, и оборотень смог проникнуть еще на дюйм дальше, когда толкнулся сильнее в Даннику.
— Дэмиан, — задыхаясь, произнесла она его имя. — Я чувствую такую натянутость, такую наполненность.
Он издал рык, когда её тесное, маленькое тело сжалось вокруг него. Медленными и размеренными движениями он продолжил входить и выходить из неё. Её внутренние мышцы сжались вокруг него, затем расслабились. Яйца Дэмиана поджались, предвещая неминуемый оргазм. Он наполнит её своим семенем, заполнит так, что она всю следующую неделю будет ощущать, как оно вытекало из её киски. Несколько мгновений Дэмиан не двигался, не мог, из-за того насколько это хорошо чувствовалось. Он не сможет продержаться долго, только не когда Данника скользнула руками по его бокам, обнимая за спину. Её ногти вонзились в его кожу, когда она обернула ноги вокруг талии Дэмиана.
Приподнявшись достаточно, чтобы его руки выпрямились, а грудь больше не касалась её, Дэмиан вышел из её мокрого жара и снова вошёл.
— Медленно тоже очень хорошо, Дэмиан, так хорошо, но не сдерживайся, пожалуйста, — она выгнула спину дугой и её груди приподнялись от этого движения.
Взгляд Дэмиана был прикован к ее соскам, затвердевшим еще сильнее, и он дал Даннике именно то, что она просила. Он сел на колени, обхватил её талию своими руками и принялся трахать так, как давно мечтал, твою мать, и теперь он именно это и сделает. Звуки, которые раздавались, когда член водил в тугое влагалище — только это уже могло вызвать оргазм. Дэмиан толкался все глубже с каждым разом, как входил внутрь. Данника дёрнула за его волосы, и незначительный укол боли ощущался так чертовски хорошо. Дэмиан отстранился, желая, чтобы Данника знала, в ней не было ничего, чего бы он не желал.
— Я снова кончаю, — она снова передвинула руки на его спину и пронзила его кожу ногтями. Удовольствие было всепоглощающим и позволило оргазму пройти через него. Мышцы Данники выдаивали его так сильно, что Дэмиан откинул голову и зарычал в экстазе.
— Твою мать, детка. Черт. Это так хорошо, — он дёрнулся напротив неё, извергаясь в её гостеприимное тело, отдавая Даннике каждую каплю своего семени. Тот факт, что он наполнил её спермой, заклеймил её и пропитал своим запахом, заставило животное в Дэмиане царапаться от желания выбраться. — Ты моя, Данника, — голос оборотня был искажён, его лев не сдавался в стремлении заклеймить её. — Ты всегда будешь моей, — он продолжил неглубоко толкаться в неё, ощущая, что Данника все еще находилась во власти оргазма. Он не хотел это заканчивать, не хотел выходить из её сладкой, влажной и тёплой киски. — Я не могу пообещать тебе, что со мной всегда будет легко, но я постараюсь, Данника. Проклятье, я попробую ради тебя всё.
Она посмотрела на него широко распахнутыми, наполненными удовольствием глазами.
— Боже, Дэмиан… Боже.
Сладкий аромат её возрастающего желания наполнил его нос, и Дэмиан закрыл глаза и низко зарычал. Он обхватил её лицо сбоку.
— Просто скажи, что ты со мной, малышка, — может это было не лучшее время, чтобы говорить о подобном, но его лев хотел, чтобы Данника подтвердила это.
Она не колебалась, когда сказала:
— Я твоя и никуда не уйду, Дэмиан. Я выбрала быть твоей, и всегда буду твоей.
Его клыки ещё сильнее удлинились и мускулы, казалось, увеличились в размерах, когда его животное попыталось взять контроль. Наклонившись вперёд, он сперва провел кончиком носа вверх по её горлу, глубоко вдыхая и втягивая её восхитительный аромат в себя. Дэмиан принадлежал Даннике также, как и она принадлежала ему. Он почувствовал свой запах на ней, ощутил языком поставленную метку и зарычал.
— Ты только моя, малышка, — он никогда не чувствовал такой свободу с самкой и знал, что так всегда будет с Данникой. Всегда. Позволив зубам задеть её плоть, Дэмиан осязал её кожу под собой, а затем попробовал острый металлический вкус её крови, попавший на его язык, когда отметил её во второй раз. Он провёл языком по ранкам, которые оставил на ее плоти, позволив своей сущности сильнее вырваться на поверхность, сильнее подтверждая тот факт, что Данника принадлежала ему. Когда они оба были пресыщены, Дэмиан в последний раз облизал её шею и вышел из неё.
Поцеловав Даннику в лоб, прежде чем выбраться из кровати, он направился в ванную, схватил тёплую мокрую мочалку и вернулся к ней. Нежно помыв её между ног, он заметил, что Данника уже находилась на грани сна. Отложив тряпку, Дэмиан позволил своим рукам скользить по её гладкой плоти. Он не отказывал себе ни в чём, когда это касалось его пары, так что наклонился вперёд и начал водить языком по нежной косточке её лодыжки. Данника была мягкой под ним, не борясь с его побуждением попробовать её всю. Он продолжил двигаться вверх по её икрам, вдоль колена, поднимаясь все выше, пока не провёл языком по её бедру. Дэмиан повторил тоже самое с ее другой ногой, удостоверяясь, что уделил ей такое же количество внимания. Он проложил дорожку вдоль её тазовой кости, затем вокруг пупка и по рёбрам, добираясь к её грудям. Он сосал один из сосков Данники намного дольше, чем было нужно, но лишь потому, что ему нравилось ощущать её под своим языком. Наконец, заставив себя продолжить запоминать её тело своим ртом, Дэмиан проследовал ртом вверх по её горлу и облизал свою метку на ней.
Он сжал Даннику в своих руках и почувствовал, что она скользнула в глубокий сон.
— Я попытаюсь, малышка. Я попытаюсь быть парой, которая тебе нужна, а не помешанным собственником, дураком-оборотнем, который хочет убить любого, кто хотя бы заговорит с тобой, — это будет сложно, но теперь Данника стала его жизнью и всегда будет ею, пока Дэмиан не перестанет дышать. С этими мыслями он обернул своё тело вокруг её в защитном объятии и закрыл глаза.
ЭПИЛОГ