Живой робот
Шрифт:
— Чтение… Надо же! Кай, прочитай что-нибудь.
— Что именно?
— Читай продолжение той книги, что мы читаем, — сказала я.
— А что вы читаете?
— "Жизнь командира Танто", — ответил Кай.
Кай немедленно визуализировал себе книгу, открыл ее и начал читать. Вот за что еще Кая люблю, так это за то, что ему не нужно ничего повторять. Если уж он запомнил, то навсегда! Хорошо читает, исполняет все мои рекомендации.
— Пришел господин Элиас, — сказал, будто прочитал, Кай. Нам с Хати потребовалось
— Впусти его, — спохватилась Хати, и мы поспешили встречать.
— Привет. Что это вы как долго не открывали? — с порога спросил Элиас.
— Привет! Кая заслушались! — хором ответили мы и рассмеялись.
— Что вы сделали? — неуверенно спросил Элиас.
— Кай нам книгу читал, — пояснила я. — Хати понравилось.
— Да я теперь ни за что с ним не расстанусь! — смеялась Хати. — Он может все! Кай, да иди сюда. Эль, ты, кстати, принес?
— Да, все принес, — кивнул Элиас и тут увидел Кая, который встал за моей спиной.
Все-таки совсем он не виртуальный. Я его вполне чувствую! Не как человека, конечно, но и пустым местом назвать никак нельзя.
— Надо же! Как живой человек! — честно сказал Элиас.
— Просто хорошая иллюзию, — усмехнулась я.
— Но двигается, стоит, все текстуры, свет и тень, все предусмотрено!
— Полная визуализация, — сообщил Кай. — Но без материализации.
— Ты что, еще и материальным стать можешь? — поразилась я.
— Могу, но на это уйдут все ресурсы системы, — ответил Кай.
— Материализоваться — это значит создавать не только визуальный образ, но и осязательный, обонятельный и прочее. Это все будет ненастоящее, только твои ощущения, но будет казаться, что он настоящий, — пояснил Элиас.
— А-а, вон как, — кивнула я.
— Ладно, вы тут с техникой разбирайтесь, а я пойду что-нибудь приготовлю! — сообщила Хати. — Очень уж я соскучилась по кухне за время пребывания в больнице. Кай, давай сразу все необходимое в распоряжение Элиаса. Тебе обновки принесли!
— Да, хозяйка, — кивнул Кай и девизуализировался со сверкающими серебристыми искорками и легким звоном. Тоже одно из моих последних нововведений.
Элиас удивленно уставился на этот феномен, качнул головой и отправился в конец коридора к глухой стене.
— Панель, — скомандовал он. Стена отъехала в сторону, обнажая железную подноготную Кая.
— Так вот как ты на самом деле выглядишь… — протянула я, рассматривая странную архитектуру разнообразных приспособлений.
Видимо, это и были платы, модули и карты. На микросхемы нашего времени совершенно не походило. Тут были разноцветные штучки совершенно разных форм и размеров, по центру был круглый дисплей, от него расходились всякие надстройки и нашлепки. Я туда разве что не нырнула.
— Да, госпожа, — неожиданно ответил Кай, голова которого показалась на дисплее. — Это я настоящий, такой, какой есть.
Я подскочила на месте, погрозила Каю пальцем и снова принялась рассматривать.
— Сколько всего-о… И как ты во всем этом только не путаешься!
— Это все легко. Гораздо легче, чем понять закономерности настроения. Например, вот это — сектор памяти, — красные равномерные кубики засветились. — Это — вычислительные модули, — загорелись зелененькие полоски. — Тут все понятно.
— Тебе! Мне проще с настроением разобраться, — усмехнулась я.
Элиас, в это время что-то проверявший, вежливо оттеснил меня от дисплея и скомандовал:
— Покажи базовые настройки. Ага, а нововведения? Ого, сколько! Ладно, заархивируй. Да, заархивируй все важные данные на всякий случай и сделай жестко закрепленную память. Очисти все временные хранилища, обесточь панель, и в анабиозный режим, — Элиас быстро потыкал в дисплей, что-то будто смахнул с него, и тот погас.
— Все? Кая больше нет? — спросила я.
— Есть, — усмехнулся Элиас. — Просто он в анабиозе. Сейчас доставлю ему платы памяти и модуль самообучения и запущу снова.
Элиас вытащил из небольшой сумки у бедра какую-то довольно длинную палочку и стал сосредоточенно тыкать ею в, казалось бы, случайные места.
— Что ты делаешь? — наконец не выдержала я.
— Проверяю цикл жизни, износоустойчивость, целостность и так далее, ну, еще и на обесточеность, на всякий случай. А то, если током стукнет, мало не покажется. Месяц будешь в больнице валяться без памяти!
— Месяц? Это какое же тут напряжение? — ужаснулась я.
— Не менее Истона, с другим напряжением домашние системы не работают. Тут, кстати, для хорошего удара и остаточного напряжения достаточно, вот я его и собираю заодно, если вдруг где осталось, — Элиас взмахнул палочкой, как волшебной, и снова тыкнул в какой-то белый кружок. Палочка мигнула алым. — О, это как раз оно было! Если бы коснулся рукой, то схлопотал бы штук пятьдесят Канатов.
— Канат? — удивилась я.
— Тысячная доля Истона.
Да, мало мне это говорит! Элиас, тем временем спрятал волшебную палочку и достал… волшебную лопаточку или совочек. Не знаю, что это такое и как называется. Этим чем-то он ловко подцепил панельку и открыл ее. Я заглянула ему под руку. Там полость и довольно глубокая, сверху и снизу две одинаковые нашлепки. Элиас достал еще две таких же и сунул туда руку. Я обошла и заглянула с другой стороны. Парень что-то нажал, откуда-то что-то выщелкнул или наоборот, я точно не поняла, и приладил новый модуль памяти. Думаю, это именно он. Со вторым он проделал все тоже самое, но я опять не успела понять, что же именно он сделал. Жаль! Элиас тем временем закрыл панель.