Живые люди
Шрифт:
Интернет и мобильная сеть давно перестали работать, в первые дни я с огромной осторожностью поднимался на крышу и ловил радиопередачи с новостями. Потом бросил это занятие: и без этого приходилось делать слишком много рискованных вылазок за водой, едой и прочим. Судя по передачам, в мире всё было плохо. В стране всё беспросветно. Мой город вообще списан в расход. Непонятно было, когда всё это закончится – и закончится ли вообще. Но сегодня я понял, что где-то неподалеку есть живые люди.
Я поднялся и сел на диване, посмотрел на лежащий у ног чемодан. Темно-серый, из прочного пластика, удлиненный, как будто в нем оружие. Посылка, не дошедшая до адресата…
Военный джип, в котором я нашел его сегодня, ждал меня перевёрнутым и разбитым на узкой улочке. Вокруг и внутри – ужасающие следы необузданной трапезы зомбарей. Но груз,
И вот, я был в своем укромном убежище и наконец мог узнать, ради чего рисковал.
Щелкнув застежками чемодана, я откинул крышку и заглянул внутрь. Пневматическое ружье для стрельбы шприцами со снотворным, оснащенное оптическим прицелом. Пять шприцев с каким-то прозрачным препаратом, флешка в корпусе из нержавейки, запаянная в водонепроницаемый пакет. Всё. Наклейки на шприцах вместо обилия мелкого текста содержали лишь одно название – незнакомый цифробуквенный код. Вся информация о назначении ружья и зарядов, очевидно, была на флешке. Разорвав пакет, я воткнул флешку в ноутбук и устроился с ним на диване. На флешке было несколько файлов, самыми значимыми, похоже, были небольшая видеозапись и PDF-документ. Разумеется, сначала я открыл запись. И пусть она была лишь приложением к документу – если бы не то, что я в ней увидел, никогда не поверил бы прочитанному…
3.
Разрешение 360, картинка махровая, но разборчивая. Белая комната, стол типа операционного. На столе лежит крупный мужчина, дёргается, пристегнутый к столу всеми конечностями, на лице намордник. Заражённый. Это же надо, умудрились поймать эту тварь и скрутить, хочется верить, что никто при этом не пострадал… Звук тоже пишется: слышно сдавленное злое рычание. К столу подходит человек в белом костюме для защиты от инфекций. Помазав спиртом сгиб локтя зараженного, он берет шприц и вводит что-то в его вену. Я боюсь верить своим догадкам… Зомбарь быстро прекращает трепыхаться и затихает. Вряд ли это была смертельная инъекция, пуля в голову проще и надёжнее… Кадр сменяется: та же комната, тот же ракурс, но слегка другое освещение и поверх картинки наложен титр, что прошло несколько часов. Зомби всё так же лежит на столе. Над ним снова стоит человек в белом скафандре. Камера дергается: ее сняли со штатива и несут к столу. Заражённого показывают крупным планом: запавшие глаза в темных кругах медленно, сонно моргают над намордником, слышится вялое мычание. Ученый осторожно отстегивает намордник и откидывает его набок. Камера показывает изможденное бледное лицо, искусанные губы еле шевелятся. Взгляд осмысленный. Явственно звучит, слабым осипшим голосом:
– Пииить…
Потрясенный, я бросил ноут на подушку и вскочил с дивана. Перешагнул через чемодан, опрокинув его и чуть не разбив содержимое. Прошелся по комнате туда-обратно. Схватился за голову. Хотелось выйти на свежий воздух. Стоп, а вдруг я всё неправильно понял? Я взял ноут, поставил на стол и сел перед ним. Оказалось, что запись на этом кончалась. Надо было прочесть документ. Открыл. Стал читать…
Текст был написан сложным научным языком, я понимал его от силы через слово, плевался, перескакивал абзацы и даже целые страницы. Потом дошел до части, выделенной жирным шрифтом. Она была уже не столь официозна, и именно ее я прочел внимательнее, с открытым ртом и затаив дыхание.
"Капсулы, с образцами полученного препарата, смешанные с надежной долей снотворного и готовые к тестированию в полевых условиях, отправляем вам, поскольку ваша военчасть оборудована биолабораторией, позволяющей размножить препарат. Рекомендуется проводить тестирование на заражённых, захваченных путем заманивания в ловушку, изолированно от других больных – во избежание потерь среди личного состава или уничтожения инъектированного объекта другими зараженными. Следует отбирать недавно заболевших, чей мозг меньше поражен: у них больше шансов на выздоровление. В дальнейшем предлагается начать массовое излечение населения: отлов зараженных, их реабилитацию и временное содержание на территории части с последующим созданием для их размещения изолированных и обороняемых поселений. Настоятельно просим передать информацию о нашем открытии верховному командованию страны, чтобы производство и использование препарата было налажено повсеместно. Так мы сможем переломить ход войны с вирусом. Мы уверены, что предлагаемое нами средство в руках правительства и армии сможет остановить пандемию и вернуть мир и безопасность в города нашей страны"
Захлопнув ноут, я выскочил из убежища в прохладную тьму парковки. Напрочь забыв об осторожности, слонялся кругами среди автомобилей и колонн. К счастью, этой ночью там было тихо, и никто не набрёл на меня в поисках жертвы. В голове переворачивался мир…
Я приучил себя не думать о зараженных как о людях. Они были для меня зомбарями, живыми мертвецами, животными – кем угодно, но уже не людьми. Я боялся их до дрожи – и ненавидел до омерзения. Дважды за всё время мне приходилось сталкиваться с ними в коридорах торгового центра. Один раз мне удалось убежать и спрятаться. В другой раз пришлось стрелять. Я выжил, а убитый зомби так и лежит там наверху… Тот случай был потрясением, я тогда чуть не ушел в запой, две недели не решался совать нос наружу. Но это было от испуга, шока, ведь я лицом к лицу встретил смерть. Как убийство я тот случай не воспринимал. Даже животное в этой ситуации я бы жалел, а то был монстр, который хотел меня сожрать. Я защитил себя и сделал город чуточку безопаснее.
И вот теперь оказалось, что зараженных можно лечить, что они не безвозвратно потеряны. Это было неожиданно. И в целом это было здорово. Правда, убийство зараженных уже не было таким геройством. Но я и так удовольствия от этого не испытывал, наоборот, предпочел бы вовсе с ними не сталкиваться.
Я остановился и оглянулся в холодной темноте. Сглотнул, передёрнул плечами и поспешил вернуться в свое убежище. Продолжил читать, просмотрел остальные мелкие файлы на флешке. Понял, что лекарство везли из лаборатории на одном краю города в военную часть, расположенную в паре километрах за другим краем. Я не знал раньше, что совсем рядом есть военная база. А впрочем, зачем мне было об этом знать в мирное время? Похоже, у ученых не было ни спутниковой связи, ни рации, иначе им не пришлось бы столько информации пересылать на флешке и рассказывать о своем открытии с нуля. Бедолагам оставалось только прорываться к военным, чтобы вручную передать им лекарство вместе с информацией о нем… Но неопытные солдаты из охраны лаборатории ценный груз до цели не довезли. И если бы не моя вылазка, так и лежал бы заветный чемоданчик с надеждой для человечества в искореженном джипе, в луже крови, среди разорванных тел…
Но теперь лекарство у меня. А у меня тоже нет оборудования, которое позволило бы выйти на связь с военными, нигде в торговом центре ничего подобного не продавалось, это я проверил еще в первые дни. И что же, мне тогда самому, пешком, нести лекарство в военчасть через город, кишащий людоедами? Но я же сам только чудом до сих пор жив, я не решаюсь отойти от торгового центра дальше пары домов и со страхом думаю о времени, когда в супермаркете кончится пригодная еда и придется делать более дальние вылазки. Где же мне соваться на улицу и пытаться пройти полгорода? Меня просто сразу сожрут, и никто не узнает о моем "подвиге”. Нет, я не могу. Простите, нет… Я не зомби-киллер какой-нибудь. Долг родине я отдал, я больше не солдат, я никому ничего не должен. Нет.
Нет, я сказал!
Я хочу и дальше сидеть в своей норке, смотреть сериалы и пить пиво с консервами, дожидаясь конца пандемии. Да что говорить, я и потом был бы не против продолжать такую жизнь. И уж точно я это не променяю на верную гибель. Так что всё. Оставьте меня в покое!
Я встал из-за стола и в беспокойных раздумьях нарезал круги по комнате. Да, ну и подарочек я нашел… Как теперь спать, как дальше жить, зная, что у меня здесь ключ к спасению стольких жизней? Совсем бездействовать всё-таки тоже было бы свинством. Так я тоже не могу. Надо как-то попытаться связаться с частью. Пусть приезжают или прилетают – и забирают лекарство. И меня вместе с ним пусть заберут в безопасное место. Тем более, в армии я служил, всё равно им как-нибудь пригожусь. Но где найти рацию?