Шрифт:
Annotation
Скрипов Владимир Александрович
Глава 1. Жизнь в четырех измерениях
Глава 2. Звуки и краски времени
Глава 3. Жизнь до и после занавеса
Скрипов Владимир Александрович
жизнь без войны
ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение
Солнечнй круг
Сила привычки
Жизнь в двух географиях
Страсти вокруг ИР
"Железный занавес": за ним и после
Глава 2. Звуки и краски времени
Зв туманом
Албанское танго и уроки китайского
Вставайте, кубинцы
Итальянский рефрен
Глава 3. Жизнь до и после занавеса
Жизнь в валовом измерении
Игры наши взрослые
Откуда дровишки
Их время
Заключение. Занавес.
Попытка поставить точку
Когда тебе под 70, кажется, что жизнь проскочила, как мышка через комнату. Хотя сколько в ней было моментов, когда она тянулась густым повидлом. Когда время просто убивалось, заполнялось всяким хламом.
В старости, кстати, вопреки логике и ожиданиям, оно транжирится впустую особенно часто и безжалостно. Это в молодости кажется, будто все самые главные раздумья о Смысле придут вместе с сединами. Но это иллюзия. В старости люди не становятся ни умнее, ни философичнее. Напротив, из своего опыта довольно рано пришел к ощущению, а потом - и к убеждению, что самые мудрые существа - дети. А самые глубокие заглядывания в недры души и самые далекие орбиты кружения над миром происходят на заре юности.
Иллюзию озарения в старости рождает ошибка в причинно-следственных связях. Полагается, что мудрость питает опыт. Но это чепуха. Ведь опыт у очень многих людей таков, что лучше б его не было совсем. К тому же одним из его проявлений является сама способность мыслить. Да просто - думать, выходя за околицу самого обыденного и необходимого. Оглянитесь-ка по сторонам, критически присмотритесь к себе - и станет очевидным, что "о смыслах" и "процессах" маются, напрягая мозги, лишь единицы. Да и те - лишь изредка. Ну и уж точно не постоянно.
Мало того, заметите, что людям свойственно избегать или просто драпать от тяжелых (в смысле- трудных)
библиотеки, которые скопили, оказываются мифами. Книжки по-прежнему пылятся на полках, потому как возбуждают, располагают к мысленной жвачке. А этому инстинктивно противится организм. Ибо жизнь требует бодрости, точнее - бодрячества.
Так что "философствовать", то бишь витать и плутать в абстракциях спекулятивного толка, повзоляют себе разве что те, кто в силу призвания или профессии приучен к перу. Кто занимался этим и по жизни. И благодаря этому накопил и тем, и слов, которые расплывчатыми облачками повисли в голубизне воображения или спрятались в потемках души. И пришло то искомое "свободное время", когда все это можно превратить в занятие - в литературный жанр. Подчеркну- в занятие. То бишь в искомую работу: процесс, нагрузку, в трудовой распорядок. Ведь в сущности и для "писателя" такие размышлизмы играют роль садового участка, освобождающего от томления, которым оборачивается праздное безделие.
Целиком и полностью разделяю эти замечания и применительно к себе, за комповой клавиатурой засевшего. Конечно, подспудная мотивация здесь - процесс во имя процесса. Спрашивается, ну какие основания имеются у этого Автора, чтоб приняться за автобиографическое, когда ничего графического в его "авто" не было? Ни ярких приключений, ни подвигов, ни заслуг. Ни даже случайных прислонений к Заметным Фигурам, интересным для историков. Мелкая статистическая единица, вспоминать о которой будут лишь несколько лет пяток-десяток из узкого круга.
Единственный резон нахальства - погружение во время глубиной аккурат с поколение. Причем поколение это уникально. Вряди ли большинство из его представителей задумывается, как ему, всем нам повезло. Умудриться пожить в двухвеках и даже тясячелетиях, в разных социально-экономических укладах. Но самое главное - без большой войны. Таких счастливчиков в истории страны и даже- континента - немного. А мы и этого не рефлексируем, подобно тому, как не замечаем дыхания или работы сердца. Полетать, попарить над этим пространством даже махонькой птичкой - это уже кое-что. Вот и хочу попробовать.
А потому штрихи из собственной биографии будут лишь по остаточному принципу - исключительно как некая связующая нить для словесной конструкции. Не будет по этой части и никакой последовательности и порядка. Ибо все личное имеет значение лишь как отдельные звуки, иллюстрации. Эренбургские "люди, годы, жизь", то есть время в красках и ощущениях, это главное и единственное, что имеет смыл и оправдание в этом тексте. А не наоборот. Такую "скромную" задачу ставлю перед собой. Ну, а что уж выйдет - не мне судить.