Жизнь длиною в лето. Часть 2
Шрифт:
– Спасибо. Девушки из отряда студентки или работают? – полюбопытствовала Кармель. Ей хотелось узнать что-нибудь о Тимуре, но она не желала выдавать свой интерес.
– Хочешь выведать о монголе, – прошептала Катя.
Кармель повернулась в её сторону и сделала большие глаза.
– Лена Данькова работает тренером в спортивной школе, там же трудится и Птицын. Лина Снегирь в салоне тату. Ира Солнцева воспитательницей в детском саду. Мариша пока в академическом отпуске, учится в институте на менеджера. Про Кирилла ты знаешь, в больнице хирургом работает, Долгов и Доля в автомастерской, Феликс художник…
– Что? – удивилась Кармель. – Художник?
– Ну да. Классно рисует, его картины даже за рубежом продаются. Он знаешь, сколько уже набросков с тебя сделал. – Сашок хлопнул себя по губам. – Слушай, не выдавай меня. Феликс просил не говорить пока о рисунках.
– Ладно.
– Ты сказал: Марина взяла академ. Почему? – заинтересовалась Кармель.
– Не моя тайна. Если захочет, сама расскажет.
– А Тимур?
– Тимур Авилов программист в какой-то крутой фирме.
– Остался только Стёпа?
– Я и Стёпка со второго класса в отряде, – похвастался Сашок. – Не думай, что ты ему не понравилась. Он просто стесняется девчонок.
– Из-за лица?
– Ну да. Считает себя уродом. Петрович деньги копит на операцию.
– А что с ним случилось?
– Граната взорвалась… три года назад… – Сашок помрачнел, вспоминая. – Ему лицо посекло. Лицевой нерв задело. Ему немного шрамы убрали, а то был вообще полный атас.
– И он всё равно продолжает копать, – развела руками Кармель.
Сашок посмотрел на неё искоса.
– А кто, если не мы. Все знают об опасности. Думаешь легко вымётывать наверх лопаты с сырой землей, натыкаясь на железо, черепа и каски. Но кто-то же должен это делать.
Кармель не знала, что ответить на эти слова.
– А как же работа? Или они увольняются?
Сашок стряхнул крошки. Сложил салфетки и бумагу горкой, чиркнул зажигалкой.
– Один отпуск берет так, другой за свой счёт.
Кармель уложила пустую банку в целлофановый пакет.
– Завтра поеду в город за хлебом и выброшу мусор, у меня уже немало скопилось. Ну что, пошли дальше?
– Купи мне пару пальчиковых батареек, – попросил Сашок, затаптывая последние искры огня.
***
Птицын вытер пот рукой, оставляя грязный след на лбу.
– Петрович, кажется, все ящики вытащили. Фотокор оказался за ящиками, кобура под наган пустая, от «лейки»9 остались только стёкла в объективе, корпус почти рассыпался.
– Про оружие придётся в милицию сообщить. Собирайтесь ребята, – приказал Игорь Петрович. – Выдвигаемся. Все боеприпасы сразу не унесём. Возьмём сколько сможем. Закончим завтра. И так сегодня без обеда остались.
Марина посмотрела на ящики с гранатами, винтовками, и её охватило дурное предчувствие. Когда ребята убрали поваленные деревья, сняли верхний слой дерна, обнажились почерневшие брёвна. Ещё пару часов искали вход в блиндаж. Он обнаружился под завалом из трухлявых досок и земли. А дальше поисковиков ждал сюрприз. Часть блиндажа обвалилась от взрыва, видимо, похоронив под собой радиста и лейтенанта, если верить Кармель. Половина блиндажа прекрасно сохранилась, и здесь обнаружились ящики с боеприпасами. Промасленные винтовки и гранаты чуть тронула ржа. Всё оружие в хорошем состоянии. Такого они ещё не находили. Фотокора нашли за ящиками, он до конца сжимал в руках свою «лейку». В расстёгнутой кобуре нагана не оказалось. Марина посмотрела на пластиковый мешок, в который упаковали останки корреспондента. «Вот ещё один вернулся из боя с беспамятством».
Путь назад показался уставшей девушке бесконечным, хотя она несла всего лишь пару титановых щупов. Ящики с оружием затащили в штабную палатку. Фотокор присоединился к остальным найденным солдатам возле креста. Феликс накрыл мешок еловыми лапами. Под такими же ветками уже лежали останки шестерых человек.
Пока привели себя в порядок, пришло время ужина. Поварихи разогревали не съеденный обед.
– Ну вот, сэкономили. Нам с Иркой повезло, – улыбнулась Лина, наливая гороховый суп Птицыну.
– Хотелось отрыть блиндаж побыстрее, только всё равно не успели. Завтра продолжим.
– А Сашок с новенькой ещё в лесу?
Сергей, откусив большой кусок хлеба, невнятно буркнул:
– Ага.
– Бедный мальчик. Уморит она его.
– Линка, ты ничего не попутала. Ха! Сашок голодным никогда не останется. Вспомни прошлым летом…
Лина улыбнулась. Сергей буркнул:
– Вот-вот. Нам бабки хлеба не дали, а Сашку борщом накормили. Вы бабы в любом возрасте красавчиков любите.
Феликс сел рядом с Птицыным.
– Это вы о ком?
Сергей наклонил тарелку, доедая суп.
– Да она тут Сашку пожалела.
Лина наклонилась к Феликсу.
– Ты с этой Кармель будешь картину рисовать?
Феликс посмотрел на девушку чуть рассерженно.
– Ты брала альбом? Я не разрешал смотреть наброски. В любом случае это моё личное дело.
Марина, которая до этого молча слушала разговор, вспыхнула:
– Получается, именно она будет Магдаленой. Никто из нас тебе не подошёл. Наверно, в ней ты сразу разглядел шлюху.
Тимур с любопытством глянул на друга, побелевшего от гнева.
–Я никому не разрешаю лезть в мои дела. Даже тебе, Мариша. Кстати, оскорблять человека за его спиной очень некрасиво. В Магдалене прежде всего должна сочетается чистота и женственность. Если тебе так любопытно, то да, мне идеально подходит внешность Кармель. В ней есть что-то библейское.
Тимур усмехнулся:
– Вернее, семитское. Она ведь еврейка.
Тимур вспомнил почти написанную картину друга. Выцветшее от зноя небо, обожжённая солнцем земля, камни. На переднем плане скрюченный ствол смоковницы, колючий кустарник. Разъярённая толпа окружила женщину, стоящую чуть на пригорке. В руках людей зажаты острые осколки камней, кажется, вот-вот и они полетят в несчастную. Феликс нарисовал всё, кроме лица женщины. Он долго не мог найти свою Магдалену. И вот, оказывается, нашёл – Кармель.