Жизнь двенадцати цезарей
Шрифт:
27. Триумвиром для устроения государства он был в течение десяти лет. В этой должности он сперва противился коллегам и пытался предотвратить проскрипции; но когда проскрипции были все же объявлены, он превзошел жестокостью их обоих. Тех еще многим удавалось умилостивить мольбами и просьбами – он один твердо стоял на том, чтобы никому не было пощады. Он даже внес в список жертв своего опекуна Гая Торания [65] , который был товарищем по эдильству его отца Октавия. (2) Более того, Юлий Сатурнин сообщает, что по совершении проскрипций Марк Лепид извинялся перед сенатом за случившееся и выражал надежду, что с наказаниями покончено и отныне наступит время милосердия; Октавий же, напротив, заявил, что он хоть и прекращает проскрипции, но оставляет за собой полную свободу действий. Правда, впоследствии, как бы раскаиваясь в своем упорстве, он возвел во всадническое достоинство Тита Виния Филопемена, так как о нем говорили, что он во время проскрипций укрыл своего патрона от убийц.
65. Пространное описание проскрипций 43 г. см. у Аппиана (IV. 1-51) (о Торании – гл. 12).
(3) Будучи триумвиром, он многими поступками навлек на себя всеобщую ненависть. Так, Пинарий, римский всадник, что-то записывал ко время его речи перед солдатами в присутствии толпы граждан; заметив это, он приказал заколоть его у себя на глазах, как лазутчика и соглядатая. Тедия Афра, назначенного консула, который язвительно отозвался о каком-то его поступке, он угрозами довел до того, что тот наложил на себя руки [66] . (4) Квинт Галлий, претор, пришел к нему для приветствия с двойными
66. Наложил на себя руки, se praecipitavit – быть может, разбился, бросившись с высокого места, или утопился.
(5) Трибунскую власть [67] он принял пожизненно, и раз или два назначал себе товарища на пять лет. Принял он и надзор за нравами и законами [68] , также пожизненно; в силу этого полномочия он три раза производил народную перепись [69] , хотя и не был цензором: в первый и третий раз – с товарищем, в промежутке – один.
28. О восстановлении республики [70] он задумывался дважды: в первый раз – тотчас после победы над Антонием, когда еще свежи были в памяти частые обвинения его, будто единственно из-за Октавия республика еще не восстановлена; и во второй раз – после долгой и мучительной болезни, когда он даже вызвал к себе домой сенаторов и должностных лиц и передал им книги государственных дел. Однако, рассудив, что и ему опасно будет жить частным человеком, и республику было бы неразумно доверять своеволию многих правителей, он без колебания оставил власть за собой; и трудно сказать, что оказалось лучше, решение или его последствия. (2) Об этом решении он не раз заявлял вслух, а в одном эдикте он свидетельствует о нем такими словами: «Итак, да будет мне дано установить государство на его основе целым и незыблемым, дабы я, пожиная желанные плоды этого свершения, почитался творцом лучшего государственного устройства и при кончине унес бы с собой надежду, что заложенные мною основания останутся непоколебленными». И он выполнил свой обет, всеми силами стараясь, чтобы никто не мог пожаловаться на новый порядок вещей.
67. Трибунскую неприкосновенность Август имел с 36 г., пожизненную трибунскую власть – с 23 г., товарищами его были Агриппа в 18-13 гг. до н.э. и Тиберий в 6-1 г. до н.э. и 4-14 г., оба раза – как предполагаемые наследники).
68. О надзоре за нравами и законами говорит и Дион (54. 10), но сам Август (Деяния. 6) утверждает, что не принимал такой должности, ибо у предков ее не было.
69. Перепись он производил в 28 г. до н.э. (с Агриппой), в 8 г. до н.э. (один) и в 14 г. н.э. (с Тиберием).
70. Ср. официальное заявление Августа: «Республику из моей власти я передал в распоряжение сената и римского народа» (Деяния. 34).
(3) Вид столицы еще не соответствовал величию державы, Рим еще страдал от наводнений и пожаров. Он так отстроил город, что по праву гордился тем, что принял Рим кирпичным, а оставляет мраморным; и он сделал все, что может предвидеть человеческий разум, для безопасности города на будущие времена.
29. Общественных зданий он выстроил очень много; из них важнейшие – форум с храмом Марса Мстителя, святилище Аполлона на Палатине, храм Юпитера Громовержца на Капитолии. Форум он начал строить, видя, что для толп народа и множества судебных дел уже недостаточно двух площадей [71] и нужна третья; поэтому же он поспешил открыть этот форум, не дожидаясь окончания Марсова храма, и отвел его для уголовных судов и для жеребьевки судей. (2) О храме Марса он дал обет во время филиппийской войны, в которой он мстил за отца; и он постановил, чтобы здесь принимал сенат решения о войнах и триумфах [72] , отсюда отправлялись в провинции военачальники, сюда приносили украшения триумфов полководцы, возвращаясь с победой. (3) Святилище Аполлона он воздвиг в той части палатинского дворца, которую, по словам гадателей, избрал себе бог ударом молнии, и к храму присоединил портики с латинской и греческой библиотекой; здесь на склоне лет он часто созывал сенат и просматривал списки судей. Юпитеру Громовержцу он посвятил храм в память избавления от опасности, когда во время кантабрийской войны при ночном переходе молния ударила прямо перед его носилками и убила раба, который шел с факелом. (4) Некоторые здания он построил от чужого имени, от лица своих внуков, жены и сестры – например портик и базилику Гая и Луция, портики Ливии и Октавии, театр Марцелла. Да и другим видным гражданам он настойчиво советовал украшать город по мере возможностей каждого, воздвигая новые памятники или восстанавливая и улучшая старые. (5) И много построек было тогда воздвигнуто многими гражданами: Марцием Филиппом – храм Геркулеса Мусагета, Луцием Корнифицием – храм Дианы, Азинием Поллионом – атрий Свободы, Мунацием Планком – храм Сатурна, Корнелием Бальбом – театр, Статилием Тавром – амфитеатр, а Марком Агриппой – многие другие превосходные постройки.
71. Две площади – республиканский «Римский форум» и форум Юлия Цезаря.
72. О войнах и триумфах ранее решения выносились на Капитолии.
30. Весь город он разделил на округа и кварталы [73] , постановив, чтобы округами ведали по жребию должностные лица каждого года, а кварталами – старосты, избираемые из окрестных обывателей. Для охраны от пожаров он расставил посты и ввел ночную стражу, для предотвращения наводнений расширил и очистил русло Тибра, за много лет занесенное мусором и суженное обвалами построек. Чтобы подступы к городу стали легче со всех сторон, он взялся укрепить Фламиниеву дорогу [74] до самого Аримина, а остальные дороги распределил между триумфаторами, чтобы те вымостили их на деньги от военной добычи.
73. Округов (regiones) в Риме стало 14, кварталов (vici) – 265.
74. Фламиниева военная дорога вела из Рима через Апеннины в долину По; Аримин – ныне Римини.
(2) Священные постройки, рухнувшие от ветхости или уничтоженные пожарами, он восстановил и наравне с остальными украсил богатыми приношениями. Так, за один раз он принес в дар святилищу Юпитера Капитолийского шестнадцать тысяч фунтов золота [75] и на пятьдесят миллионов сестерциев жемчуга и драгоценных камней. 31. В сане великого понтифика – сан этот он принял только после смерти Лепида, не желая отнимать его при жизни, – он велел собрать отовсюду и сжечь все пророческие книги [76] , греческие и латинские, ходившие в народе безымянно или под сомнительными именами, числом свыше двух тысяч. Сохранил он только Сивиллины книги, но и те с отбором; их он поместил в двух позолоченных ларцах под основанием храма Аполлона Палатинского. (2) Календарь, введенный божественным Юлием, но затем по небрежению пришедший в расстройство и беспорядок, он восстановил в прежнем виде; при этом преобразовании он предпочел назвать своим именем не сентябрь, месяц своего рождения, а секстилий, месяц своего первого консульства и славнейших побед [77] . (3) Он увеличил и количество жрецов, и почтение к ним, и льготы, в особенности для весталок [78] . Когда нужно было выбрать новую весталку на место умершей, и многие хлопотали, чтобы их дочери были освобождены от жребия, он торжественно поклялся, что если бы хоть одна из его внучек подходила для сана по возрасту, он сам предложил бы ее в весталки. (4) Он восстановил и некоторые древние обряды, пришедшие в забвение, например, гадание о благе государства [79] , жречество Юпитера [80] , игры на луперкалиях, столетние торжества [81] , праздник перепутий [82] . На луперкалиях он запретил безусым юношам участвовать в беге, на столетних играх разрешил молодым людям обоего пола присутствовать при ночных зрелищах не иначе как в сопровождении старших родственников. Ларов на перепутьях он повелел дважды в год украшать весенними и летними цветами.
75. Шестнадцать тысяч фунтов золота – главным образом, из египетской добычи. Храмы всегда считались лучшими казнохранилищами.
76. Пророческие книги получили широкое хождение в смутное время гражданских войн; среди них были и списки Сивиллиных книг, подлинники которых хранились (по преданию, со времен Тарквиния Гордого) на Капитолии и погибли при пожаре 83 г. до н.э.
77. Победы, одержанные в августе, – прежде всего, взятие Александрии в 30 г. до н.э.
78. Весталки выбирались в возрасте от 6 до 10 лет, служили богине, соблюдая обет девственности, в течение 30 лет, и после этого уже редко выходили замуж. Желающих отдать своих дочерей в весталки было так мало, что с 5 г. н.э. к этому сану стали допускаться и дочери вольноотпущенников.
79. Гадание о благе государства (salutis augurium) могло справляться только во время мира; Август справил его в 29 г. до н.э. впервые после победы над Катилиной.
80. Жречество Юпитера оставалось вакантным с тех самых пор, как Сулла лишил этого сана подростка Цезаря (см.: Юл. 1).
81. Столетние торжества обычно справлялись каждые 100 лет, начиная с 509 г. до н.э.; Август отпраздновал их впервые после смуты гражданских войн, песнопение для празднества написал Гораций.
82. Праздник перепутий (ludi compitalicii) справлялся в честь богов ларов, покровителей перепутий; Август присоединил к их изображениям в святилищах собственные изображения.
(5) После бессмертных богов он больше всего чтил память вождей, которые вознесли державу римского народа из ничтожества к величию. Поэтому памятники, ими оставленные, он восстановил с первоначальными надписями [83] , а в обоих портиках при своем форуме каждому из них поставил статую в триумфальном облачении, объявив эдиктом, что это он делает для того, чтобы и его, пока он жив, и всех правителей после него граждане побуждали бы брать пример с этих мужей. А напротив царского портика, что при театре Помпея, он поставил над мраморной аркою статую Помпея, перенеся ее из той курии, где был убит Юлий Цезарь.
83. С первоначальными надписями – тогда как обычно при восстановлении древних памятников на них писалось имя восстановителя.
32. Общей погибелью были многие злые обычаи, укоренившиеся с привычкой к беззаконию гражданских войн или даже возникшие в мирное время. Немало разбойников бродили среди бела дня при оружии, будто бы для самозащиты; по полям хватали прохожих, не разбирая свободных и рабов, и заключали в эргастулы [84] помещиков; под именем новых коллегий [85] собирались многочисленные шайки, готовые на любые преступления. Против разбоев он расставил в удобных местах караулы, эргастулы обыскал, все коллегии, за исключением древних и дозволенных, распустил. (2) Списки давних должников казны, дававшие больше всего поводов к нареканиям, он сжег; спорные казенные участки в Риме уступил их держателям; затянувшиеся процессы, в которых унижение обвиняемых только тешило обвинителей, он прекратил, пригрозив равным взысканием [86] за возобновление иска.
84. Эргастулы – казармы и тюрьмы для рабов в имениях.
85. О коллегиях см.: Юл. Примеч. 113.
86. Равным взысканием: т.е. если обвинитель не мог доказать обвинения, он сам подвергался тому наказанию, которое грозило обвиненному.
Чтобы никакое преступление или судебное дело не оставалось без наказания и не затягивалось, он оставил для разбирательств и те тридцать с лишним дней, которые магистраты посвящали играм [87] . (3) К трем судейским декуриям он прибавил четвертую, низшего состояния, назвав этих судей «двухсотниками» [88] и отдав им тяжбы о небольших суммах. Судей он назначал только с тридцати лет [89] , то есть на пять лет раньше обычного. И лишь когда многие стали избегать судейской должности, он нехотя согласился, чтобы каждая декурия по очереди в течение года была свободна от дел, и чтобы в ноябре и декабре [90] обычных разбирательств вовсе не производилось.
87. Магистраты посвящали играм – игры магистратов давались ими при вступлении в должность в дополнение к тем играм, которые устраивались в обычные и без того уже многочисленные праздничные дни.
88. «Двухсотниками» – от ценза в 200 000 сестерциев. Из трех прежних судейских декурий одна была в свое время отменена Цезарем (Юл., 41), но потом восстановлена Антонием.
89. С тридцати лет – по-видимому, ошибка Светония (или переписчика), так как судьи даже до Августа избирались с 25 лет.
90. На ноябрь и декабрь приходилось особенно много праздников, в том числе Плебейские игры 4-17 ноября и Сатурналии 17-21 декабря.
33. Сам он правил суд с большим усердием, иногда даже ночью; если же бывал болен – то с носилок, которые ставили возле судейских мест, или даже дома, лежа в постели. При судопроизводстве он обнаруживал не только высокую тщательность, но и мягкость: например, желая спасти одного несомненного отцеубийцу от мешка и утопления [91] – а такая казнь назначалась только признавшимся, – он, говорят, обратился к нему так: «Значит, ты не убивал своего отца?» (2) А когда разбирался подлог завещания, и все, приложившие к нему руку, подлежали наказанию по Корнелиеву закону [92] , он велел раздать судьям для голосования кроме двух обычных табличек, оправдательной и обвинительной, еще и третью, объявлявшую прощение тем, кто дал свою подпись по наущению или по недомыслию. (3) Апелляции от граждан он каждый год передавал городскому претору, апелляции от провинциалов – лицам консульского звания, которых он назначал для разбора по одному на каждую провинцию.
91. Мешок и утопление – древняя казнь за отцеубийство: осужденного зашивали в кожаный мешок вместе с собакой, змеей, петухом и обезьяной (животные, считавшиеся примером непочтительности к родителям) и бросали в море.
92. По Корнелиеву закону за подлог полагалась смерть для рабов и ссылка для свободных.