Жизнь – экзамен суровый (сборник)

Багинская Виктория Ильинична

* * *

Чужая душа – небывалый цветок.Тянется к людям его стебелёк.О человек! Будь же с ним осторожен:Сломать его просто, спасти – невозможно!

ЖАЛОБЫ ЗЕМЛИ

Изнываю под тяжким бременем,Проклинаю своё безвременье.Истоптали меня, измучили,Головою в бездну, не лучше ли?Навалили здания грудами —Давят, душат усталую грудь они.Туго-натуго рельсами скована,Вся каналами исполосована —Люди гордо творят эпоху,Но не слышат ни стона, ни вздоха.Так

и катится век за веком…Тяжело под пятой человека.

* * *

Если б не было в мире зависти,Как легко и свободно дышалось бы.Не ползли бы тягучие слухи,Что порою страшнее казни,И колючее зло неприязниНам в глаза смотреть не мешало бы.Если б не было в мире зависти,Не хотелось бы нам глаза отвестиОт товарища и от друга,Заболевшего этим недугом…Ведь успехи, как солнца сияние —Наше общее достояние.

ПОЛУШУТОЧНОЕ

А у женщин глаза не сияют:Выпит блеск суетой-заботой.Их удел – обгонять трамваи,«Нажимать» до седьмого пота.Жизнь (известны её наскоки!)Вечно трудится над вопросом,Как в предельно сжатые срокиВставить больше палок в колёса.А у женщин улыбки редки,Как зимою отблески солнца.Были б попросту домоседки…Да не всё то свет, что в оконце…Но и всё ж у них голос звонкий,И энергия бьёт ключом:В каждой спряталась та девчонка,Для которой всё – нипочём!

* * *

«Не отдавай им своего огня, не отдавай —Они того не стоят,Любовь и дружба их, поверь, —Всё-всё пустое.И только крылья обретут,Тебя забудут…» —Не верю, чувства прорастутМои повсюду.

УЧЕНИЦЕ С.

Жила девчонка,Звали «стилягой»,Узка юбчонка —На полшага. Копною волосы Нечёсаные, А ей нравилось: «Хожу с начёсом».Ругали на диспутахИ на собраниях —С неё как с гуся,Знали заранее. Когда же в школе Взметнулось пламя, Девчонка душила Его руками.Стояли поодальСкромные, тихие:Просто былиОни трусихами. Пусть это лишним Стимулом будет Не по юбчонкам Судить о людях.

ШЕЛКОВИЦА

Как смотрю я на нашу шелковицу,На мальчишек орду перемазанную,Каждый раз обязательно вспомнится,Как на плечи старой шелковицыЯ сама в сорок третьем лазала,Как голодной девчонкой-букоюПоверяла ей жизни тяготы,А она на ветвях баюкалаИ кормила нас кислой ягодой.Ей дозреть бы до цвета чёрного,Красоваться до «высшего качества»,Но ребячьи руки проворныеОбносили до срока, начисто.Добродушно скрипела старая,Нам бока подставляя кротко,Будто знала, что мы усталые,Мы – с работы, а голод – не тётка…Превращать эти ягоды в кляксыНе позволила б ни за что бы я:Эти руки – чернее ваксы,Эти сытые ножки не знают,Что деревья, как люди, добрыеИ, как люди, всё понимают.

ПОЭТАМ

Воспевайте сумерки и зори,Темень ночи и сиянье дней, —Тема человеческого горяБудет вечной темою моей.

ПОСЛЕ КАТАСТРОФЫ

(на гибель летчика)

В сухом сообщеньеВсего лишь две строчки,А за ними, как тени,Бессонные ночиИ вопль отчаянья,Сдавленный силою,И стайка детейНад отцовской могилою,Ещё безысходнаяВдовья усталость,С пустыми глазамиСиротская старость…

МЕТЕЛЬ

То ли злоба людская в бессилии воет?То ли горе людское, отчаявшись, плачет?Ты скажи мне, что это такое?Ты ответь мне, что всё это значит?Все печали, что были невидимы глазу,Собрались и на землю обрушились разом.

* * *

…Ты не верь моей усталостиИ годам моим не верь:Далеко ещё до старостиМне, товарищ, и теперь.Время! Как бы ни устала я,Как бы вьюги ни мели —Паруса взметнувши алые,Вдаль уходят корабли.И не важно, я ли, дети лиВступят в дальнюю весну,Всё равно, а юность встретим мыИ, надеюсь, не одну.

* * *

Нечаянно оброненное словоВ твоё же сердце коршуном вопьётся,Как беспощадно колется и жжётсяНечаянно оброненное слово.И чтоб не мстило тягостно и больноТо, чем беспечно бросил ты в другого,Сомкни уста, до скрежета, до боли…Держи в узде убийственное слово.

* * *

Я страдаю страданием тысяч несчастных,Я – и сердце, и голос безгласных,Я для тех, для кого небосвод ещё чёрен,А у ног – океан неизбывного горя.

* * *

Полюби эту жизнь и смотри в глубь годов без боязни.Полюби эту жизнь — будто ты за минуту до казни.Заглуши в себе вздохи, сомненья и стоны,Освети своим взглядом сгустившийся мрак небосклона,Песней вдруг огласи пустоту обеззвученной ночи.Только тот и живёт, кто безумно захочет.

* * *

Люди создали храмыИ придумали бога:Им нужны идеалы — Так немного!Поклонялись Иисусу,Очищались от скверны,А тем временем гнусыРазвелись непомерно.И в то время как пасторыБесновались от жира,Люди жаждали хлеба, Свободы и мира.Как дитя, подрастая,Ломает игрушки,Мир, утративший веру, Идеалы разрушит.