Жизнь и цель собаки
Шрифт:
Мне и в голову не приходило, что мы можем уехать с Фермы, но через несколько дней приехал Папа, и Мама начала ходить из комнаты в комнату, доставая вещи из открытых шкафов. У меня появилось чувство, что мы снова переезжаем, и я тревожно бродил по дому – боялся, что меня забудут. Только когда мальчик крикнул «В машину!», мне разрешили забраться на сиденье и высунуть голову в окно. Лошадь Флер пялилась на меня – явно с нескрываемой завистью. Дедушка и Бабушка обняли меня, и мы поехали.
Мы все стремились домой, и я с радостью встретился с детьми и собаками округи – не считая
Это просто невыносимо. На мой лай издалека ответила Мармеладка, мы полаяли друг на друга, но не думайте, что мне стало легче. Я с грустью вернулся в гараж. Презрительно обнюхал конуру. Я не буду торчать здесь целый день!
Под дверью я увидел лапы Смоки и, прижав нос к щели, стал вдыхать его запах. Он сердито фыркнул. Сочувствия от кота не дождешься.
Теперь я был большим псом и легко доставал до ручки двери; так что я сообразил, что могу кое-что сделать в своем затруднительном положении. Я положил лапы на дверь, вцепился зубами в ручку и повернул.
Ничего не произошло, но я продолжал свои попытки, и наконец, тихо щелкнув, дверь открылась!
Когда я возник перед самодовольным котом, его зрачки потемнели. Смоки развернулся и бросился прочь, я, естественно, за ним и гнал, пока он не запрыгнул на полку.
В доме гораздо лучше. Вчера вечером у передней двери появилась пицца в плоской коробке – она все еще лежала на барной стойке, и ее легко было достать. Я стянул коробку на пол и съел прелестный картон, отбросив невкусные куски – Смоки старательно изображал отвращение. Потом я съел его кошачью еду, дочиста вылизав банку.
Обычно мне не разрешалось спать на диване, но я совершенно не видел смысла следовать этому правилу – ведь все изменилось, раз я сам забрался в дом. Я прилег отдохнуть, положив голову на мягкую подушку; солнце грело мне спину.
Позже солнце сдвинулось, и пришлось со стоном проползти по дивану.
Вскоре я услышал, как открывается шкафчик на кухне, и поднялся посмотреть, что происходит. Смоки, стоя на барной стойке, дотянулся до дверцы и открыл ее – весьма неглупо с его стороны. Кот прыгнул в шкафчик и принялся своим носом двигать вкусности внутри. Потом посмотрел на меня, что-то прикидывая.
Тут я решил покусать под хвостом, а когда снова повернулся, с удивлением заметил, как Смоки колотит по пакету с едой. Он ударил раз, потом еще, и с третьего удара спихнул мешок из шкафа на пол!
Я прокусил пластик и, обнаружив соленые хрустящие кусочки, торопливо съел их, пока Смоки не спустился за своей долей. Кот бесстрастно смотрел на меня со своего места, потом спихнул еще один пакет, полный сладких колечек из теста.
Тут я решил, что ошибался насчет Смоки. Я уже почти жалел, что съел его кошачий корм, хотя я не виноват: надо доедать, когда кормят. На что же он рассчитывал?
Я не мог самостоятельно открыть шкаф; такие штуки мне не удаются. Я ухитрился свалить буханку хлеба с барной стойки, аккуратно снять упаковку и сжевать ее отдельно. На мусорном ведре в кухне не было крышки, поэтому забраться в него не составило труда, однако там нашлось не так уж много: какие-то горькие черные зерна, прилипшие к языку, когда я лизнул на пробу, яичная скорлупа и пластиковые контейнеры – все несъедобное. Разве что можно погрызть пластик.
Когда подъехал автобус, я ждал снаружи. Вышли Челси и Тодд, а моего мальчика не было – значит, он приедет домой с Мамой. Я снова отправился в дом и вытащил туфли из Маминого шкафа; хотя грызть их не очень-то хотелось – я впал в дрему после всех угощений Смоки. Предстояло решить: то ли лечь на диван, где уже не осталось солнца, то ли в пятно света на ковер. Выбор был сложный, и, улегшись на солнце, я вовсе не был уверен, что поступил правильно.
Когда хлопнула дверца Маминой машины, я промчался по дому в гараж и, выскочив в собачью дверь, завилял хвостом у забора. Итан сразу побежал ко мне играть, пока Мамины туфли цокали по дорожке.
– Бейли, я скучал по тебе! Ты сегодня веселился? – спросил мальчик, почесывая мой подбородок. Мы в восхищении смотрели друг на друга.
– Итан! Посмотри, что натворил Бейли!
Услышав свое имя, произнесенное таким сердитым тоном, я опустил уши. Каким-то образом нас со Смоки раскусили…
Мы с Итаном вошли в дом, и я подбежал к Маме, изо всех сил виляя хвостом, чтобы она простила меня. Мама держала в руке разодранный пакет.
– Дверь в гараж была открыта. Посмотри, что он натворил, – сказала Мама. – Бейли, ты плохой пес. Плохой пес.
Я повесил голову. Несмотря на то что я не делал ничего плохого, я понимал, что Мама сердится на меня. Итан тоже сердился, особенно, когда начал собирать с пола кусочки пластика.
– Как он смог добраться до стойки?.. – удивилась Мама.
– Ты плохой пес, плохой, плохой, – повторил Итан.
Пришел Смоки и вяло запрыгнул на барную стойку. Я сердито посмотрел на него – плохой кот, плохой, плохой.
Никто не обвинил Смоки, который все и затеял. Наоборот, ему открыли новую банку еды!.. Я терпеливо ждал, полагая, что заслужил хотя бы собачью галету, но на меня лишь бросали сердитые взгляды.
Мама возила по полу тряпку, а Итан понес мешок мусора в гараж.
– Бейли, ты плохо поступил, – снова прошептал мне мальчик.
Я еще был на кухне, когда из глубины дома донесся крик:
– Бейли!!!
Мама нашла туфли.
10
В течение следующих года или двух я заметил, что если дети собирались играть вместе, Тодда обычно не брали. Когда он появлялся, детей охватывало смущение. Девочки обычно отворачивались от Тодда, мальчики принимали его в свои игры с явной неохотой. Итан больше никогда не ходил к Тодду домой.
Старший брат Тодда, Дрейк, появлялся редко – только чтобы сесть в машину и уехать куда-то, зато Линда каждый день выезжала на велосипеде к своим ровесницам.