Жизнь и мечта
Шрифт:
Для осуществления атомной бомбы требовались огромные средства, которые могло предоставить только государство. По совету ряда ученых Эйнштейн обратился к Рузвельту с личным посланием. В этом письме излагались принципиальные возможности создания нового оружия на основе расщепления атомов, и автор просил президента обратить на это особое внимание. Эйнштейн был в полной уверенности, что американское правительство поддержит инициативу ученых. Письмо одного из известнейших ученых нашего времени, конечно, было немедленно показано президенту. Но Эйнштейн не добился никакого результата.
— Я хорошо понимаю побуждение ученых, сочувствую их стремлениям, но поставить средства государства на эту цель не могу. Сейчас имеются дела поважнее.
137
Американское правительство в скором времени вынуждено будет вести одновременную войну против Германии и против Японии, и на это необходимы большие средства, нужны все резервы государства.
Особенно большое недоверие к новым средствам ведения войны, к атомному проекту проявляли тогда военные деятели США. В беседах с учеными они давали ясно понять, что считают их не больше, чем обыкновенными «сумасшедшими изобретателями».
Убедившись, что склонить американское правительство «а финансирование работ по атомной энергии не удается, ученые избрали другой путь. Они решили рассказать об этом Руз1вельту не в служебной обстановке, а в домашнем кругу, так сказать, за чашкой чая. И вот найден человек — Сакс, который был вхож в дом Рузвельта. Однажды, выбрав удобный момент, он начал рассказывать Рузвельту о тех необыкновенных перспективах, которые открываются в связи с использованием ядерных реакций. Рузвельт уже не хотел было слушать его —он знал об этом из личного письма самого Эйнштейна. Но Сакс решил пустить последний козырь. Он сказал президенту:
— В своем упорстве против создания атомной бомбы вы уподобляетесь Наполеону -и делаете такую же ошибку, какую он совершил по отношению к идее парохода.
И Сакс рассказал Рузвельту историю с Наполеоном, которая изложена выше. Это сильно подействовало на Рузвельта, и, обернувшись к своему адъютанту генералу Уотсону, он сказал:
— Па, это дело требует действий.
Этих слов было достаточно, чтобы заработали всевозможные комиссии конгресса, военного министерства и правительства.
Вот исторический пример того, как иногда даже незначительные на первый взгляд события могут в сумме других обстоятельств сыграть немаловажную роль.
Пути и формы творчества действительно разнообразны. Но еще более разнообразны пути претворения идей в жизнь. Только учет всех обстоятельств нашего времени и опыта истории может избавить от повторения ошибок.
138
Как же в подобной сложной обстановке разобраться молодому новатору, молодому исследователю, начинающему изобретателю? Как ему найти то направление в своем творчестве, которое привело бы не к повторению уже кем-то ранее сделанных работ, не к созданию несбыточных проектов, не к труду, результаты которого могут морально устареть раньше, чем будут получены, а к открытию или к изобретению действительно нового, действительно полезного для общества?
Бездушие и косность тех, к кому приходится обращаться за помощью или за средствами нашим
Трудности, с которыми встречается новатор, изобретатель, самостоятельно начинающий мыслить молодой человек, исследователь, общеизвестны. По этому поводу написано немало книг, статей, пьес, создано кинофильмов. Но это зло у нас еще есть. Оно пришло к нам вместе с остатками капиталистического общества, вместе со всеми теми пережитками в сознании людей, которые так трудно вытравить. Объясняется оно и психологически, о чем я еще скажу.
В нашем обществе нет конкурирующих частнокапиталистических фирм, заинтересованных в одних новшествах и совершенно- не заинтересованных в осуществлении других. В принципе у нас не может быть борьбы человека с человеком за право на труд, за обеспеченную старость и т. д. Уже одно это должно было бы погасить у нас чувства зависти, боязни за свое место. Если кто-то другой сделает хорошее дело, внесет лучшее предложение, окажется более способным и т. д., это должно бы порождать (и со временем будет порождать) только чувство гордости за свою страну; любое продвижение по пути технического прогресса и развития науки есть наше общее дело, оно составляет наше коллективное достояние.
Так должно быть. Но старое, отживающее, в том числе и пережитки в сознании людей, очень цепко. По бесчисленным и часто невидимым и неуловимым каналам оно подкрадывается к новому, мешает его победоносному шагу, а творцам нового наносит психологическую травму.
139
Надо терпеливо и бережно выращивать ростки нового, ухаживать за молодыми порослями, вовремя их поддерживать, удобрять почву, на которой они растут, и безжалостно выпалывать все сорняки, которые мешают расти новому, прогрессивному.
Бывает, что новатор в своей деятельности сталкивается с рутиной и косностью. И это происходит часто совсем не оттого, что работник, к которому он обращается, по природе своей враг всему новому. Нет, есть и другая, более глубокая причина. Вся беда в том, что человек, однажды усвоивший какую-нибудь новую или уже общепринятую истину, так сживается с ней, что с некоторого времени сам становится ее пленником.
Состояние таких людей можно характеризовать словами Маркса: «Идеи, которые овладевают нашей мыслью, подчиняют себе наши убеждения. Это узы, из которых нельзя вырваться, не разорвав своего сердца».
Но есть и такие руководители научных, конструкторских и производственных организаций, которые считают, что все вопросы технического прогресса могут быть решены силами штатных сотрудников в рамках структурных, внутри сложившихся уже организаций. Однако они забывают, что любая организация всегда отяжелена грузом предыдущей работы. Груз этот — накопленный опыт — помогает быстрее решать встретившиеся вопросы, но в то же время он мешает поиску принципиально нового. В этом сказывается как бы единство и противоположность этого понятия.