Жизнь, как морской прилив
Шрифт:
Она перевела взгляд с него на лошадь, которая разворачивала кеб на середине дороги, а он посмотрел на свой багаж и сказал:
— Мне кажется, что лучше внести это в дом, как вы думаете?
Эмили не предложила ему свою помощь. Она просто отступила назад и наблюдала, как Ник почти забрасывает свои чемоданы в гостиную. Но сундук он очень осторожно перетащил через порог. Когда все вещи были внутри, он постоял секунду, глядя на нее, затем подошел, взял ее за локоть, повернул и повел в кухню. Там он сказал:
— Ну, что вы можете сказать своему новому постояльцу?
Вместо
Ник не стал подходить близко к Эмили, но рассмеялся и сказал:
— Я могу заплатить вперед. Двенадцать шиллингов и шесть пенсов за неделю. Только я не все время буду находиться в своей комнате.
Эмили закрыла глаза. Тетя Мэри. Тетя Мэри имела к этому отношение. Вот почему она так странно вела себя. Она была с ним заодно. Все, что она рассказывала тете Мэри, ее тетя Мэри передавала ему. Ник все узнавал от нее. Девушка тихо сказала:
— Неужели, неужели? Неужели вы оставили ферму?
Радостное выражение исчезло с его лица.
— Вчера, в три часа пополудни. И я чувствую огромное облегчение. Второй раз в жизни я ощущаю, что меня выпустили из тюрьмы.
Глядя Нику в лицо, Эмили не могла не поверить, что он говорит правду. Однако, если бы не она, он все еще оставался бы там и был хозяином прекрасного дома и отличной фермы - богатым человеком. Эмили прошептала:
— Но вы ведь остались ни с чем.
— Ну, я бы так не сказал. Однако, согласно завещанию, я не имею право на деньги, только на мою долю в доходах за последние шесть месяцев. Но я полагаю, что я коварный человек, Эмили. Если это не врожденная черта характера, то я приобрел ее в тюрьме. Там можно научиться позаботиться о себе. Поэтому в течение периода, когда я исполнял роль хозяина фермы, я не забывал о себе. Я часто наведывался к мистеру Гольдбергу, когда мне хотелось приобрести золотую булавку для галстука, или золотые запонки, или что-нибудь еще. Я записывал их в статью расходов, конечно под другими названиями... — Стюарт посмотрел в сторону, и добавил: — Наверное, я знал, что наступит день, когда мне придется уйти. Одновременно, будучи нормальным человеком, я мстил Рон за ее жестокость. Я также тратил деньги на красивый фарфор и на серебряные изделия. Я даже не предполагал, что имею вкус к таким предметам. Поэтому в моем сундуке есть вещи, которые помогут мне продержаться, пока я не начну свое дело.
— Свое дело?
— Да, я собираюсь начать свое дело, Эмили. О нет. — Ник поднял руку и улыбнулся. — Нет, я не собираюсь стать владельцем меблированных комнат. Нет. Я собираюсь снова заняться портновским делом, хочу открыть ателье.
— Но вы говорили, что вам не нравится эта работа. Поэтому... поэтому вы продали свою мастерскую.
— Да, это так, Эмили. Но совсем недавно я понял, что портновское дело нравится мне намного больше, чем фермерство. Кроме того, я недавно прошелся по этому району и увидел, что здесь нет приличного ателье на милю в округе. Конечно, спрос здесь будет не на вечернюю одежду, но я еще не
Эмили расцепила руки и подняла одну из них к горлу, потом к губам и, наконец, прикрыла ею глаза. Опустив голову, она издала глубокий стон. И снова расплакалась, как плакала в первый день своего возвращения сюда...
Ник опустился возле нее на колени, крепко обнял, но ничего не сказал.
Он не заговорил, даже когда девушка успокоилась. Она освободилась из его объятий и откинулась на спинку стула, всхлипывая. Стюарт достал из внутреннего кармана бумажник, вытащил из него конверт, из которого он вынул узкий сложенный лист бумаги. Этот лист он разгладил и держал так, чтобы она могла его прочесть.
Эмили вглядывалась в бумагу, но из-за слез, застилавших ей глаза, она ничего не могла прочесть. Поняв это, он ласково сказал:
— Это лицензия, Эмили. Когда вы решитесь, все будет сделано, как вы захотите. Вы можете не торопиться.
Слезы снова брызнули из ее глаз. Девушка поднялась и стала ходить взад-вперед по коврику возле очага. Потом неожиданно остановилась, посмотрела на него, и в следующее мгновение она была в его объятиях. Но сейчас и Эмили его обнимала, а когда ее губы коснулись его губ, он поцеловал ее с такой силой, что они чуть не упали. Потом они оперлись о край стола, их лица были очень близко. Они посмотрели друг другу в глаза, и она прерывисто прошептала:
— Я... я никогда не забуду того, что вы сделали для меня.
В ответ он сказал:
— Эмили. О Эмили! Моя дорогая, дражайшая Эмили! Моя красивая Эмили! Я никогда не забуду, что вы делаете для меня! — Затем, крепко закрыв глаза, Ник снова прижал ее к себе и уткнулся лицом в ее шею.
Когда они стояли так, прижавшись друг к другу, в молчании, как картинка в волшебном фонаре, Эмили показалось, что она видит Сепа, сидящего за столом. Он смотрел на нее так, как он смотрел тогда, когда она делала что-то, чтобы доставить ему удовольствие. Когда губы Ника снова нашли ее губы, Эмили ответила объятием на его объятия и подумала, что Сеп был бы ею доволен. Да, Сеп был бы доволен!
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.
Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.