Жизнь коротка
Шрифт:
— Успокойтесь, свободный, — сказал Пеггол. — Убили человека.
— И он не будет жаловаться, если я все-таки увижу пресловутые чудеса Котлован-Парка! — подхватил Бентер, так яростно сверкая глазами, словно сам Наследственный Тиран распекал тупого подданного.
Рэднал, видя, как Бентер реагирует, когда ему перечат, невольно подумал, не сломал ли тот Дохнору шею просто в отместку за проигрыш в бой. Бентер, конечно, не молод, но далеко не слаб. И наверняка ветеран последней войны с Моргафом — или предпоследней с Моргафом и Крепалганским Единством. Старик
Рэднал покачал головой. Эдак вскоре можно заподозрить Фера и Жозела или собственную тень. Жаль, что ему «повезло» со жребием на работу гида. Лучше изучать метаболизм жирной песчаной крысы, чем гадать, кто из его подопечных совершил убийство.
— Прежде необходимо осмотреть наружные строения, — сказал Пеггол вез Менк. — Свободный вез Кробир уже обещал вам завтра начать тур. Я как профессионал считаю, что ни один суд не поддержит иск из-за однодневной задержки, когда вам гарантирована компенсация потерянного времени.
— Ба! — Бентер яростно фыркнул и отвернулся.
Гид поймал взгляд Тогло зев Памдал. Слегка приподняв бровь, девушка покачала головой. В ответ он еле заметно пожал плечами. Оба улыбнулись. В каждой группе всегда найдется такой сварливый тип. Рэднал был рад, что Тогло не держит зла из-за его опрометчивых забав с Лофосой и Эвилией.
— Кстати о наружных строениях, свободный вез Кробир, — сказал главный Глаз-и-Ухо, — у вас там только хлев?
— И уборная, — ответил Рэднал.
— Ах да, уборная. — Пеггол сморщил нос. Его нос был даже больше, чем у Рэднала. Широкобровые вообще отличались крупными носами, словно бы служащими противовесом их удлиненным черепам. Поэтому лиссонесец, чьи носы обычно были маленькими и приплюснутыми, порой мог назвать тартешца «рылом». Это прозвище вызывало драку в каждом порту Западного океана.
Фер вез Кантал сопроводил одного из людей Пеггола к хлеву; Глаз-и-Ухо явно нуждался в поддержке в борьбе против могучих бешеных ослов — об этом красноречиво свидетельствовал его внешний вид. Когда шеф отдал агенту приказ, тот вздрогнул и побледнел, словно ему велели вторгнуться в Моргаф и снять скальп с островного короля.
— Вы, Глаза-и-Уши, должно быть, ведете в основном дела в больших городах, да? — спросил Рэднал.
— А вы заметили это? — Пеггол вез Менк поднял бровь. — Верно, мы горожане до мозга костей. Угроза государству обычно исходит из толпы маскирующихся людей. Когда толпа не маскируется, в дело, как правило, вступает армия.
Мобли, сын Сопсирка, подошел к полке, где лежала доска с боевыми фигурами.
— Раз уж мы сегодня остались в лагере, может, сыграем партию, на которую не решились вчера, Рэднал?
— Лучше, наверное, как-нибудь в другой раз, свободный вез Сопсирк, — ответил гид, обратившись к Мобли на тартешский манер. Может быть, коричневокожий поймет намек и будет использовать его имя более формально.
Но Мобли, похоже, намеков не понимал, как видно было из его неудачных заигрываний с Эвилией и еще более неудачного выбора времени для партии в бой.
Глаз-и-Ухо вернулся из хлева, так и не найдя разгадку смерти Дохнора. Судя по его тихому рассказу коллегам, он был рад, что вообще сумел унести ноги из этого логова кровожадных хищников. Работники Котлован-Парка с трудом прятали улыбки. Даже некоторые туристы, на два дня дольше знакомые с ослами, нежели несчастный Глаз-и-Ухо, посмеивались над его страхом.
Что-то на крыше громким скрипучим голосом отчетливо произнесло: «Хи-хи-хи». Агент, бесстрашно покоривший хлев, оцепенел, а Пеггол вез Менк снова поднял бровь:
— Что это, свободный вез Кробир?
— Коприт, — ответил Рэднал. — Людей на колючий кустарник эти птицы практически никогда не насаживают.
— Вот как? Приятно слышать. — Смех Пегголу заменяло сухое покашливание.
Обедали снова военным рационом. Рэднал озабоченно посмотрел на Лиема вез Стериза — незапланированные лишние рты быстрее истощат запасы продовольствия. Расшифровав взгляд, Лием сказал:
— Если понадобится, мы подвезем продукты из отделения милиции.
— Хорошо.
Пеггол вез Менк и Лием вез Стериз большую часть дня провисели на радиофоне. Рэднал подумал было о повышенном расходе энергии, однако тут же успокоился. Даже если закончится горючее для генератора, необходимое количество тока дадут солнечные батареи. Уж в чем-чем, а в солнечном свете Парк недостатка не испытывал.
После ужина милиционеры и Глаза-и-Уши расстелили свои спальные мешки на полу гостиной. Пеггол составил расписание дежурств — каждому из его людей и людей Лиема придется бодрствовать примерно по полдесятины. Рэднал вызвался нести вахту первым.
— Нет, — твердо ответил вез Менк. — Хотя я не сомневаюсь в вашей невиновности, свободный вез Кробир, вы и ваши коллеги формально остаетесь под подозрением. Моргафское представительство вправе заявить протест, если вам будут предоставлены некие возможности, которые вы могли бы использовать в личных интересах.
Хотя и вполне обоснованный, отказ задел Рэднала. Биолог удалился в свою клетушку, лег и обнаружил, что не в состоянии заснуть. Две последние ночи он буквально проваливался в сон, когда появлялись Эвилия и Лофоса. Сейчас сна не было ни в одном глазу — а они не шли.
Любопытно почему? Они ясно показали, что никого и ничего не стесняются. Может быть, девушки решили, что он чересчур робок, чтобы заниматься любовью, когда за дверью и милиция, и Глаза-и-Уши. Несколько дней назад так оно, безусловно, и было. Сейчас… трудно сказать. Лофоса и Эвилия так просто и естественно относились к совокуплению, что любой другой взгляд на это казался нелепым.
Так или иначе, девушки не пришли. Рэднал долго ворочался в спальном мешке и хотел даже выйти поболтать с тем, кто нес сейчас вахту, но потом раздумал: Пеггол вез Менк заподозрит, что он сделал это в каких-то своих черных целях. Рэднала вновь захлестнула волна раздражения и обиды и прогнала сон еще дальше. Немалую роль сыграла в этом неистовая ссора четы Мартос за стенкой — супруги выясняли, кто из них потерял единственную скребницу.