Жизнь Ленина
Шрифт:
Владимир Ильич взял ноты. Мамины ноты. Семь месяцев не дожила мама до этого дня. И Надина мама не дожила.
Владимир Ильич с грустью оглядывал комнату, похожую на нос корабля. В этой качалке мама сидела с книжкой, куталась в шаль. Старенькая, было ей зябко, и вечно болела душа за детей. Кто-то в ссылке. Кто-то в тюрьме. Мамочка! В какие только тюрьмы не носила ты передачи! Петербургскую, московскую, киевскую, саратовскую... По каким городам не мотала тебя судьба! Митя выслан в Подольск. Ты в Подольске. Маняшу выслали в Вологду. Без жалобы, без слова упрёка, немедля начинаешь собирать чемодан, и поезд увозит тебя
Владимир Ильич положил ноты на пианино и тихо вернулся в комнату, в которой сестра поселила их с Надей. Раньше здесь жила мама. Последнее мамино жильё. Мамино тёмно-красное кресло. Вышила своими руками: разбросала по шёлку цветы... Мама! Хоть на мгновение увидать бы тебя, поцеловать твои нежные, терпеливые, твои материнские руки!
Скоро в доме проснулись. Но сегодняшнее утро было не то, что вчера. Вчера были все радостны, оживлены. Сегодня говорили негромко.
Сестра Анюта спросила:
– Сразу поедем туда?
Всю дорогу Владимир Ильич молчал.
От Лиговки к Волкову кладбищу вела Расстанная улица. Скорбная улица. Последний путь. Расстаёмся.
На кладбище ещё лежал снег. Там и тут между могилами белели сугробы. Сосновая ветка на могиле у мамы. Рядом холмик поменьше, Олин холмик. Понуро свесили неодетые ветви осины.
Ленин снял шапку. Низко опустил голову. Долго стоял над могилой.
Картины детства пронеслись перед глазами. Симбирский дом. Уютная лампа зажжена в столовой. Дети уселись за стол. Мама раскрыла книгу. Что-то интересное, необыкновенное ожидает детей. Какой хороший у мамы голос, звучный и лёгкий!
Или вот совсем другое. Громыхает на двери камеры тюремный замок:
"Заключённый Ульянов, на свидание с матерью!"
Он спешит тюремным коридором, боясь упустить хоть одну минуту свидания. Сумрачный зал с низкими сводами. Двойная решётка.
К решётке прильнуло мамино светлое от ласки лицо. "Здоров ли? Володя! Молока тебе принесла, гостинцы. Книжки, какие просил..."
Милая мама! Не дожила ты до нашей новой жизни, не увидишь. Как горько, как больно! Мама, родная, не забуду твой ум, твою доброту.
ВЛАСТЬ СОВЕТАМ
Ленин поклонился могиле матери и с Волкова кладбища поехал на собрание большевиков делать доклад. Было 4 апреля 1917 года, поэтому доклад Ленина после назвали "Апрельские тезисы". Он писал их в вагоне, когда возвращался на родину. Кратко нарисовал точный план, как после свержения царя действовать в России большевикам и народу.
Временное правительство взяло власть. А кто во Временное правительство входит? Помещики да капиталисты, богач к богачу. Охота ли богачам заботиться о рабочих и крестьянах? Совсем неохота. Они о своих богатствах заботятся. Для чего же тогда большевикам поддерживать Временное правительство? Не будем. Будем Советы поддерживать. Советы рабочих и крестьянских депутатов в ту пору уже создались, да не очень ещё были сильны. Много меньшевиков в них засело и других несогласных с большевиками людей.
– Усиливать надо Советы!
– говорил Ленин.
Что это значит? Значит, сделать их большевистскими. И тогда с помощью Советов отобрать у помещиков землю, у капиталистов заводы. Земли и заводы станут народными. И кончим войну.
Вот к чему звал Ленин большевиков и рабочих.
Он был
Рабочие понимали, что путь их с большевиками. Но не все. И крестьяне не все понимали. Меньшевики и буржуи всячески сбивали крестьян и рабочих. Писали в своих газетах разные небылицы про большевиков. Агитировали за войну. За буржуйскую власть. А у большевиков была своя газета под названием "Правда". Помещалась она в одном большом доме на набережной реки Мойки, занимала три комнаты. Газета действительно открывала народу правду.
Ленин сразу приехал в свою большевистскую газету. Написал статью. На другой день ещё. Каждый день одну или две, даже три статьи писал в "Правду". Выступал на заводах и фабриках по всему Петрограду. И так понятно объяснял народу борьбу большевиков за счастье трудящихся, что всё больше и больше склонялось рабочих и крестьян на сторону Ленина.
Солдаты писали с фронта: "Товарищ, друг Ленин. Помни, что мы, солдаты... все, как один, готовы идти за тобой".
Только три месяца, как Ленин приехал в Россию, и как всё переменилось! Ленин был не один. У него были товарищи. Вместе добивались нового. Солдаты не хотят воевать. Рабочие не хотят работать на капиталистов. Крестьяне требуют землю.
В один летний день рабочие и солдаты Петрограда вышли сами на улицы. Слишком тяжко им было. Большевики не призывали их к этому, но, уж раз так случилось, возглавили демонстрацию и старались, чтобы она была мирной. Шли по городу с лозунгами: "Вся власть Советам!", "Долой министров-капиталистов!", "Хлеба, мира, свободы!".
Шли уверенно, строго - могучие силы чувствовались в этом народном движении.
И министры Временного правительства струсили. Что делать? Как остановить демонстрацию? Хоть называли они себя революционным правительством, а поступили подло, как царь. Открыли по демонстрантам огонь. Приказали войскам стрелять в безоружных людей.
Это было 4 июля 1917 года.
На другой день утром Владимир Ильич поехал на набережную реки Мойки в редакцию "Правды". Проверить, как идёт выпуск газеты, дать советы товарищам. Владимир Ильич понимал: наступает опасное время.
...Военный автомобиль с визгом затормозил у здания "Правды". Послышался топот сапог. Рывком распахнулась дверь. Несколько юнкеров со штыками наперевес ворвались в редакцию "Правды":
– Где Ленин?
К счастью, Ленина не было. Владимир Ильич в это время благополучно возвращался из "Правды" домой. Надежда Константиновна и сестра дожидались его в коридоре, прислушивались у двери, безмолвные и застывшие. Надежда Константиновна, несмотря на жару, нервно кутала плечи шарфом.
– Володя! Временное правительство объявило тебя вне закона.
И тут зазвенел длинный звонок. Все вздрогнули, затаили дыхание.
– Неужели за тобой?
– шёпотом спросила Надежда Константиновна.
Владимир Ильич неслышно шагнул к своей комнате. Порвать адреса и документы. Быстро! Не дать сыщикам в руки.
– Откройте!
– раздался за дверью приглушённый голос.
– Свердлов!
– узнала Анна Ильинична.
– Да, это Свердлов!
Отлегло от сердца: не арестовывать пришли, не с обыском. Все обнимать готовы были Свердлова.