Жизнь полна загадок
Шрифт:
— Ты становишься важной персоной, Виктория. Сначала приняли твой проект, а теперь посылают от фирмы в командировку. Мне казалось, Ник никогда не позволит тебе стать взрослой, уж очень ты ему нравилась такой, какой была. Он и сейчас, по-моему, не очень доволен тем, что ты занялась бизнесом, но придется ему к этому привыкнуть.
Не зная, что на это ответить, Виктория что-то пробормотала и улыбнулась. Ну почему ее жизнь должна все время вращаться вокруг Ника? Похоже, все считали это совершенно естественным — все, кроме Тони.
— Мама, наверно, самый наивный
— Ей, по-видимому, так спокойнее. Матери любят, когда их дети остаются детьми.
— Возможно, но она тобой гордится. Ведь проблема не в тебе, а в Нике. Ему не понравилось, что ты стала более самостоятельной после окончания университета.
— Почему мы все время говорим о Нике? — нетерпеливо огрызнулась Виктория. — Можно подумать, он единственный человек на свете!
— А разве нет? Ты пытаешься отдалиться от него, и это доставляет тебе массу неприятностей. Ты не можешь понять, какое место он теперь занимает в твоей жизни, ведь так?
— Он вообще не занимает никакого места в моей жизни. Мы уже давно отдалились друг от друга, и тебе это прекрасно известно.
— Отношения меняются, — возразил Тони, — ты сама об этом говорила. Весь вопрос в том, какими они становятся.
По всей вероятности, Тони просто хотелось непременно вмешаться, но Виктория решила с этим покончить раз и навсегда.
— Я попытаюсь стать руководителем филиала нашей фирмы в Эдинбурге, если мы его там откроем, — заявила она, чтобы переменить тему, скрыв решительный отказ Крейга отпускать ее из Лондона на совсем.
— Отлично, я скажу об этом Нику. Это ведь ничего не изменит, разве что Ник придет в бешенство.
— Я смотрю, ты такой же зануда, как и он, — раздраженно бросила Виктория.
— Правда, в несколько другом плане. Я твой закадычный друг, а вот Ник — он кто?
Она и сама об этом думала. Порой он казался ей далеким сном, а иногда — постоянно присутствующей частью ее сознания. Но чаще — судьбой.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Крейг настоял на том, чтобы Виктория доехала до Эдинбурга поездом, а потом, взяв напрокат машину, отправилась дальше. Только сидя в поезде, откинувшись на спинку сиденья и обозревая проносившийся мимо пейзаж, она почувствовала, как устала от постоянного напряжения.
Все эти дни она ни на минуту не переставала думать о Нике. Ко всему прочему прибавилось и чувство вины из-за его поцелуев. Ее раздирали противоречия, поэтому отъезд показался ей самым разумным решением. Ей было все равно, куда ехать, лишь бы подальше от Лондона.
Автомобиль, заказанный из Лондона Крейгом и встречавший ее на вокзале в Эдинбурге, был крошечным и на вид довольно ветхим. Если ей предстоит открывать новое отделение, на такой машине она вряд ли произведет благоприятное впечатление на клиентов. Придется оставлять машину за несколько кварталов и идти пешком. Она еще вкатит Крейгу за такую скаредность, видимо свойственную всем Паркерам.
Хоть в одном ей повезло: мотор работал исправно. Водитель, подогнавший машину, был явно ошарашен тем, что столь элегантная леди садится за руль такого неказистого автомобиля. Что же в таком случае подумают будущие клиенты фирмы? Да, она непременно выскажет свое мнение Крейгу! Отъезжая от вокзала, она даже стала придумывать, в каких именно выражениях она это сделает.
Сверившись с картой и убедившись, что коттедж Крейга находится довольно-таки далеко от Эдинбурга, Виктория поняла, что и машина, и коттедж были частью все того же «плана экономии». Было бы гораздо удобнее снимать номер в отеле в городе и оттуда ездить к потенциальным клиентам, но это обошлось бы дороже. А так и жилье бесплатное, и еду ей придется покупать за свои деньги. Дудки! Она заставит Крейга оплатить все счета!
Погода стояла жаркая, и Виктория опустила боковые стекла и всю дорогу любовалась великолепными окрестностями. Шоссе было таким пустынным, а кругом расстилались такие просторы, что ее настроение улучшалось с каждой милей пути. Даже скупость Крейга стала меньше ее раздражать. Если коттедж окажется мало-мальски приемлемым, она останется еще на недельку. В Лондоне обойдутся и без нее, тем более что у нее и так давно не было отпуска. Усевшись поудобнее, она решила не думать о своих проблемах и наслаждаться жизнью. А о Нике вообще забыть.
Спустя час Виктория увидела перед собой пологие Окилские Холмы — место своего назначения. Она остановила машину, чтобы насладиться видом. Высоко по склонам холмов паслись овцы, казавшиеся снизу крошечными, пушистыми, белыми облачками. В стороне от дороги шумел небольшой водопад. Виктория вышла из машины и, облокотившись на поручни мостика, долго смотрела, на сверкающую, на солнце воду. Мокрые, покрытые мхом скалы тоже блестели под лучами яркого солнца, внизу, у самой воды, росли гигантские папоротники.
— Вот это жизнь! — пробормотала Виктория, щурясь на солнце, но на самом деле она чувствовала себя одинокой и несчастной. А все оттого, что здесь Ник уж никак ее не найдет. Что это с ней? Сначала она уезжает, ничего ему не сказав, а теперь хочет, чтобы он приехал к ней. А может, вообще, вернуться домой?
Во всем виноват только Ник. Это он заставил ее поверить в свои силы, сделал из нее совсем другого человека. А теперь, поддавшись чувствам, она позволяет ему все разрушить. А ведь он принадлежит Черил!
Наконец Виктория добралась до деревушки Арна-Глен, которую ей в качестве ориентира указал Крейг. В деревушке было два-три магазинчика и небольшая гостиница. Какой-то старик с обветренным лицом указал ей дорогу.
— Коттедж? — задумался старик. — Ах да! До него еще мили две. Вы не проедете, англичанин повесил там указатель, — презрительно добавил он.
Интересно, чем Крейг вызвал такое неодобрение? Все стало понятно, когда Виктория увидела этот указатель. На большом белом щите, оправленном кованым железом, было выведено огромными черными буквами: ДОЛИНА МЭРИ.