Жизнь после жизни
Шрифт:
— Алла снова пыталась сблизиться с Полинкой, она надеялась, что уж теперь-то девочку ничто в Томилине удерживать не будет, но ничего не вышло. Полина сказала Надежде Андреевне, что никакие тетя с дядей ей не нужны, она будет жить здесь и приходить к Аиде Борисовне на могилу. В общем, довольно скоро Алла поняла, что ничего у нее не получается, и сказала, что видеть больше не может этот город. Она хотела уехать в Москву, но такой переезд нужно долго и тщательно готовить, а вот в наш областной центр мне переехать было проще, я к тому времени уже перевел туда часть бизнеса. Вот мы и уехали.
Чем дольше Настя смотрела на Романа Ярцева и слушала его, тем больше убеждалась: не мог он «взять заказ», да ему никто бы этот заказ и не дал,
Было уже совсем поздно, когда Илья Вторушин подъезжал на своей машине к Томилину. Он ездил в областной центр собирать информацию о Романе Ярцеве. Первым делом Илья побывал у него на фирме, поговорил с секретаршей, некрасивой, средних лет женщиной, очень деловой с виду, но на самом деле очень болтливой и любящей посплетничать. Та почти сразу решила вывалить капитану всю правду-матку: да, Роман Валерьевич злоупотреблял алкоголем, и по вечерам в кабинете попивал, и по утрам, бывало, опохмелялся. Ему не нужна была компания, но уж если компания подворачивалась, то напивался вообще до бесчувствия. И еще она посоветовала поговорить с водителем Ярцева Витей.
— Я у Романа Валерьевича только с осени работаю, а вот Витя с ним давно, Роман Валерьевич его из Томилина с собой привез. Уж если кто и знает что-то такое, то только Витя.
Водителя Витю Илья нашел дома, тот в отсутствие хозяина сидел без работы и упоенно предавался мелким ремонтным работам, необходимость в которых накапливалась еще с момента переезда из Томилина, да все времени было не найти. Зато теперь времени хоть отбавляй. Витя, так же, как и секретарша, не особенно удивился появлению оперативника, о том, что Ярцев задержан по подозрению в совершении преступления, на фирме уже знали. Он поведал капитану, что пить его шеф начал после гибели дочери, сначала понемногу, потом все больше и больше.
— Он из-за жены очень переживал, — говорил Витя, сидя на табуретке перед Вторушиным и машинально крутя в руках молоток, — из-за того, что она не может смириться со смертью Алисы. Оттого и пил, что ее очень жалел, а помочь ничем не мог. Ну и вообще, Алла Ивановна давала поводы для беспокойства, это еще до смерти Алисы было, она ведь женщина красивая, яркая, мужчинам нравилась и пользовалась этим. Роман Валерьевич что-то подозревал, нервничал, но очень жену любил и все ей прощал. Но ведь и из-за этого тоже можно спиться, правда же?
Да, Алла Ивановна была той еще штучкой. И поводы для ревности она давала. Так что сильно, как выяснилось, пьющий Роман Ярцев вполне мог приревновать жену и в один прекрасный момент не выдержать и убить ее вместе с любовником. И в тот день, когда они приехали в Томилин и сходили на кладбище, он заподозрил что-то в поведении Аллы, которая первой предложила выпить и подливала мужу, а сама только пригубила чуть-чуть. Он понял, что она собирается на свидание и ждет, когда Роман уснет, вот он и притворился спящим, а как только она вышла из квартиры, отправился следом за ней. Так он и нашел любовников на дамбе. И на полной скорости столкнул их в реку, благо на этой части реки лед не стоял, вода круглый год не замерзает, поскольку рядом расположен сбрасывающий отходы химкомбинат. Роман был так пьян и так напуган собственным поступком, что плохо соображал, даже ключи в машине оставил, спасибо еще, что не угнал никто.
Все сходится. Завтра утром капитан Вторушин доложит майору Федулову о результатах своей поездки.
И Каменской позвонит. Они наверняка согласятся с его выводами.
И еще Илья Вторушин думал о том, как часто сильные и властные руководители, сумевшие поставить на ноги и развить собственный бизнес, оказываются совершенно беспомощными перед женщинами, к которым питают слабость. Это только кажется, что так не бывает. На самом деле на каждом шагу встречается. И даже частенько оказывается, что человек, ненавидящий сам себя за
— Вы правы, все сошлось, — кивнула Настя, выслушав Илью Вторушина. — Можно мне посмотреть вещи Ярцева?
— Вещи? — удивленно вскинулся сидящий рядом Федулов. — Какие вещи?
— Ну, личные вещи Ярцева, которые были с ним в момент задержания.
— Да ради бога, — пожал плечами Дмитрий. — А что вы там хотите найти?
Настя и сама не знала, что хочет найти. Но есть ведь многолетняя привычка все проверять и во всем убеждаться самой и до конца. Ей не давала покоя мысль о возможном заказе, и хотя она в нее уже почти совсем не верила, это маленькое «почти» сидело в мозгу занозой и требовало оперативного вмешательства. Может быть, в вещах Ярцева найдется записка, или какая-нибудь интересная эсэмэска в памяти телефона, или… В общем, ей надо посмотреть и успокоиться.
Вторушин проводил ее в помещение, где хранились вещи задержанных. На стол выставили сумку и положили рядом документы, мобильный телефон и портмоне.
В сумке стандартный набор для кратковременных поездок с ночевкой: туалетные принадлежности, смена белья, книга для чтения, зарядное устройство для мобильника. Телефон выключен — села батарея. Паспорт, водительское удостоверение, техпаспорт на машину. Настя открыла портмоне, поинтересовалась, сколько в нем денег. Оказалось, немало — восемьдесят пять тысяч пятитысячными купюрами и еще немного по тысяче и по пятьсот рублей. В боковом отделении портмоне две фотографии — Алисы и Аллы. Алла на снимке была потрясающе красивой, без вызывающе яркого макияжа, со счастливой улыбкой, развевающимися волосами и сияющими глазами. Она стояла на фоне равнины, на которой паслись овечки. Пейзаж показался Насте странным, каким-то очень не российским. Но ничего подозрительного, такого, что свидетельствовало бы о намерении Ярцева совершить запланированное убийство, она не обнаружила. Надо бы для очистки совести проверить еще и телефон, но ПИН-код для включения знает только сам Ярцев.
— Ну что? — настороженно спросил Вторушин, который все это время стоял у нее над душой. — Нашли что-нибудь?
— Мне нужно проверить телефон, — сказала Настя. — И вообще я хотела бы еще раз поговорить с Ярцевым.
— Опять?! Что на этот раз?
— Не знаю. Я работаю методом научного тыка, — призналась она. — Меня что-то беспокоит, но я не могу понять, что именно. Что-то где-то не складывается. И потом, у нас ведь не только убийство Ярцевой и Путилина, у нас еще Аида Борисовна, про которую мы как-то подзабыли за всей этой суетой. Если Алла Ярцева нанимала кого-то для убийства Павловой, то муж может об этом знать, пусть не все, но хоть что-то. Я хочу в этом покопаться. И еще одно, Илья: мы совсем упустили из виду, что убийца Павловой знал детали убийства Корягиной. То есть либо он присутствовал при осмотре места убийства Корягиной, либо у него был источник информации в правоохранительных органах.
— Или сам этот убийца — наш сотрудник, — продолжил Илья. — Вы ведь это имели в виду?
— И это тоже.
— Что, постеснялись сказать? — насмешливо спросил он.
— Мне показалось, что ваш коллега Федулов эту мысль не разделяет, у него прямо-таки судороги сделались, когда я ее озвучила в первый раз, помните? И я. подумала, что вам, может быть, это предположение тоже неприятно, вот и промолчала.
— Напрасно, — он покачал головой. — Мы с Димкой почти никогда не думаем одинаково, слишком мы с ним разные люди. Так что, если ему что-то не нравится — можете быть уверены, что я с этим соглашусь. У него свое собственное понятие о профессиональной этике и корпоративной чести, он совершенно не выносит, когда выясняется, что где-то какой-то сотрудник милиции оказался преступником, его от этого коробит.