Жизнь после жизни

Маринина Александра

Но не говорить же Вторушину, что она подозревает его коллегу. Кто знает, как он к этому отнесется? Особой любви между оперативниками она не заметила, но ведь никогда не знаешь, как человек себя поведет.

— Так бы сразу и сказали, — проворчал капитан. — Снимки есть у меня на флэшке, я завтра принесу.

— Сегодня, — попросила Настя.

— Но она у меня дома. Вы что, хотите, чтобы я все бросил и кинулся домой за флэшкой?

Само собой, именно этого она и хотела. Но это уже переходило

все границы приличия.

— Илья, я готова подождать до вечера, когда вы освободитесь. Но я хочу посмотреть фотографии обязательно сегодня.

Настя понимала, что нельзя терять ни минуты. Она слишком близко подобралась к Федулову, и если он пока не выказывает признаков беспокойства, то это вовсе не означает, что он этого самого беспокойства не испытывает. Он может спохватиться в любой момент, как только Ярцев расскажет ему в деталях про разговор с Настей. А уж если Илья передаст ему Настану просьбу принести фотографии Стоунхенджа, то вообще пиши пропало. Загнанный в угол, Дмитрий Федулов может оказаться способным на все, что угодно.

— И еще одна просьба, возможно, несколько необычная, — продолжала она. — Не говорите, пожалуйста, Дмитрию о моей просьбе.

— Почему?

— Я вас прошу. Пожалуйста. Так надо. Просто поверьте мне, — твердо сказала Настя.

— Хорошо, — недоуменно протянул Вторушин. — Не понимаю, в какие игры вы играете. Мне это не нравится.

— Мне тоже, — вздохнула Настя. — Давайте так: вы мне вечером даете флэшку, я при вас ее смотрю, и если я права, то я сразу же вам все расскажу. Идет?

— А если вы не правы?

— Все равно расскажу, только при этом еще и извинюсь.

— Ну ладно, — смилостивился Илья. — Когда я освобожусь, я вам позвоню и скажу свой адрес, вы подъедете, и я вам все покажу.

— И когда примерно это будет?

— Слушайте, Анастасия Павловна, вы ведете себя как нахальная жена, которая требует отчета за каждый шаг.

Ей показалось, что Вторушин при этих словах улыбнулся.

— Вы не можете этого знать, — возразила она. — Вы никогда не были женаты. Так когда?

— Примерно часа через два. Я позвоню.

Ну вот, еще два часа как минимум. Ничего, надо взять себя в руки и подождать. Просто подождать.

Настя позвонила Чистякову. Она всегда так делала, когда волновалась и не знала, куда себя девать. Разговоры с мужем, да только один звук его голоса успокаивали и приводили ее в равновесие.

— Леш, а ты носишь в портмоне мою фотографию? — спросила она.

— Ты что, мать? — изумился Алексей. — Совсем обалдела? Зачем мне твоя фотография? Я твою физиономию и так постоянно вижу. Соскучиться не успеваю.

— Но вот меня смотри как долго уже нет, ты меня не видишь, — возразила она. — Неужели тебе не нужна моя фотография?

— Не

нужна, — признался он. — Я и так отлично тебя помню. А разве ты мою фотку носишь с собой?

— Нет.

— А чего тогда спрашиваешь?

— Так просто. Многие носят фотографии своей семьи с собой. Скучают, наверное.

— Аська, с тобой определенно что-то не так, — заявил Чистяков. — Тебе там долго еще ковыряться?

— Не знаю, — вздохнула Настя. — Может, пару дней, а может, и гораздо дольше. Как пойдет.

— А давай я приеду, — предложил он. — Ты ведь мне это уже предлагала. Хочешь?

— Хочу. Очень хочу, Леш. Я соскучилась просто ужасно.

— Тогда я приеду. Вот только разгребу немножко дела на работе. Представляешь, мы будем с тобой по вечерам и по ночам Олимпиаду смотреть, как ты мечтала. Ты не забыла, что Олимпиада уже началась?

— Забыла, — призналась она. — Я тут вообще про все забыла с этими трупами и тайнами. А правда, Леш, приезжай, а? Мы с тобой гулять будем, телевизор смотреть, я тебя с Подружкой познакомлю.

— С какой еще подружкой?

— Это собаку так зовут. Собаку, которую я опекаю. И еще я тебя познакомлю с невестой Бегорского, с Тамарой. Она тебе понравится, ты же любишь людей с нестандартным мышлением.

— Что, у этого олигарха и невеста есть?

— Есть. А что тебя удивляет?

— Я думал, у олигархов бывают только жены и любовницы.

— Но в переходный период между статусом любовницы и статусом жены они называются невестами, — засмеялась Настя. — Тамара хорошая, правда. И умная. Приезжай.

— Ну, если только ради Тамары… — усмехнулся Алексей.

Настя ждала звонка Вторушина и злилась, что оперативник все не звонит и не звонит. Забыл, что ли? Уже половина десятого. Неужели что-то случилось, Илье пришлось выезжать на место происшествия, и ему теперь вовсе не до Насти с ее фантазиями насчет фотографий?

Но неожиданно Илья объявился собственной персоной на пороге ее апартаментов.

— Я вспомнил, что у меня в квартире страшный беспорядок. Я просто не мог пригласить вас к себе и при этом не сгореть со стыда, — признался он. — Вот решил лучше приехать.

Он протянул ей флэшку и продолжал топтаться у двери.

— Раздевайтесь, — предложила Настя, — проходите.

— Неудобно, поздно уже. Да и устал я. Поеду домой.

Настя пожала плечами.

— Ладно, как хотите. Спасибо. Мне неудобно, что вам пришлось ехать ко мне.

— Да ничего, у нас город маленький, это же не Москва. Концы не бог весть какие, и пробок вечером уже нет.

— Но вы ведь хотели, чтобы я вам все объяснила, — напомнила Настя. — Мы, кажется, так договаривались.