Жизнь высших миров

Оуэн Вейл

Так она текла до нас и среди нас, тогда как мы стояли, удивляясь как происходящему, так и его красоте. Струйка растекалась, пока не покрыла всю землю, на которой стояло это громадное множество людей. Но они стояли не в жидком озере, ведь оно не поднималось выше их ступней, но образовывало море под ними, и они стояли на нем. Взгляд не мог проникнуть сквозь него и рассмотреть траву, над которой оно стояло, как над морским дном. Казалось, оно лежит под нами очень глубоко, это море жидкого стекла, всех цветов радуги, и на поверхности моря мы стояли, как на твердой земле. И в то же время оно всё было в движении, там и тут покрытое маленькими волнами и речушками красного, синего или других цветов, текущими у нас под ногами. Зрелище это было странным и красивым.

Но

вскоре было замечено, что происходящее не всем служит одинаково. Были среди толпы такие, кто заметил изменения в себе; и это погрузило их в молчание и глубокое созерцание. Это изменение очень скоро заметили и их ближайшие соседи, ведь поток света возле тех становился желто-золотым и охватывал сначала щиколотки, а потом, поднимаясь, словно колонна сияющего жидкого стекла, покрывал его колени, поднимаясь еще выше, пока вокруг него не возникала колонна света и он оказывался внутри золотого сияния. Затем над головой, на месте драгоценности, или венца, или другого головного убора, появлялось одиннадцать звезд. Они также были золотыми, но более яркими, чем поток, как будто он сконцентрировался в одиннадцать драгоценных звезд, чтобы увенчать избранного. У каждого из таких людей этот обруч из звезд покоился на голове на уровне лба и охватывал голову. Так он лежал и сиял, делая обладателя более красивым, ведь свет как будто овладевал его обликом и всем телом и возвышал его над собратьями.

Затем Сын Человеческий вернул чашу в прежнее положение, и поток прекратился. И скала снова стала видимой, тогда как прежде она была скрыта рекой падающего света. Вскоре и траву вокруг огромного собрания тоже стало видно, и, наконец, всё море цветов истаяло, и мы опять стояли на равнине, как и прежде.

Но остались те, кто ранее был окутан светом, теперь свет не окутывал их. Но они изменились навеки и уже не могли стать прежними. Их лица приняли более эфирный облик, как и их тела, и оттенок их мантий стал ярче, чем у их собратьев, и другого цвета. Одиннадцать звезд по-прежнему венчали их своим светом. Только колонна сияния больше не окружала их.

Тогда другой человек вышел из Храма на Святую Гору и крикнул очень сильным голосом, исполненным сладости, что те, кто увенчан звездами, должны выйти из толпы и встать перед Горой Благословения. Они вышли, и я среди них — потому что я был один из призванных подобным образом — и мы встали перед основанием Горы и перед Ним, Который стоял высоко над нами перед Храмом.

Когда мы стояли там, Он сказал нам примерно следующее: «Вы хорошо справились, мои возлюбленные дети, с тем заданием, которое было на вас возложено. Не с совершенством служили вы Отцу и Мне, но так, как могли, так вы и делали свою работу. Я не прошу от вас большего в той более широкой сфере служения, в которую призываю вас сейчас. Так подойдите же ко Мне, Мои возлюбленные, и Я покажу вам путь в это более высокое место, где вас уже ждут ваши дома. Множество друзей, готовых приветствовать вас, найдете вы там. Подойдите ко Мне».

Мы увидели, что перед нами возникла широкая лестница, опиравшаяся основанием на равнину прямо перед нами, а другим концом доходившая до Его ступней, очень высоко, над вершиной Горы. И мы все пошли вверх по этому длинному пролету ступенек, а было нас числом много тысяч. Однако, когда мы уже порядочно поднялись над равниной и я обернулся, чтобы помахать рукой с прощальным приветствием группе своих товарищей, которые стояли, глядя нам вслед, мне показалось, что число оставшихся не уменьшилось по сравнению с тем, сколько пришло на сход. Так велико было это собрание.

Когда мы все поднялись на платформу перед Храмом, Он сказал добрые слова одобрения и благословения тем, кто остался на равнине. Если кто и сожалел, что тоже не был призван вместе с нами, не показывал вида. В Присутствии своего Господа- Спасителя никто не мог скорбеть, но лишь радовался Его великой любви и благословенности Его присутствия.

Затем по лестнице несколько Ангелов спустились оттуда, где мы теперь были, и встали на ступенях, от верхней до середины пути или что-то около того. Они запели гимн Благодарения, славя Бога в Высших Небесах Его Славы. На равнине многие отвечали, чередуясь с теми, кто был на лестнице. Так они пели и допели до конца.

Певцы поднялись снова и встали с нами наверху. Лестница теперь исчезла — как, я не знаю. Более ее не было видно. Он поднял руки и благословил их, а они хранили молчание, склонив головы. Затем Он повернулся и пошел в Храм, и мы последовали за Ним.

ПРОЩАЛЬНЫЙ ПРИВЕТ ЗАБДИЭЛЯ.

Мой друг и брат и подопечный! Я не говорю слов прощания перед разлукой, ведь я всегда с тобой, чтобы помогать, слушать и отвечать. Считай, что я всегда рядом, и, хотя истинный мой дом далеко отсюда в том смысле, в котором люди воспринимают понятия близко и далеко, всё же тем способом, которым мы умеем пользоваться, я всегда рядом с тобой, в соприкосновении с тобой в том, что ты думаешь, и чего хочешь, и что делаешь. Ведь этим вещам я должен время от времени вести счет тебе во благо. Поэтому, если я был тебе хоть сколько-нибудь другом и помощником, помни, что в своих расчетах я могу радоваться тебе, как ты, если будешь полон веры, сможешь радоваться себе. Помни об Ангелах Семи Церквей и будь добр ко мне, мой подопечный. Помни, более того, что однажды ты сам, как я знаю, получишь жребий хранить другого, и вести, и следить, и помогать, и отвечать за его жизнь и то, как он пользуется ею.

А теперь мое благословение. Может статься, я найду средства и позволение говорить с тобой снова, как я делал в этих посланиях. Это может быть сделано таким же способом или даже еще более простыми способами, чем этот. Я ничего не обещаю. Многое здесь зависит от тебя. Но что бы ни случилось, будь сильным и терпеливым и храни святую простоту, со смирением и в молитве.

Благослови тебя Бог, мой дорогой подопечный. Мне не хватает силы воли проститься с тобой. Но так нужно.

Помни, я всегда рядом с тобой во Имя и Служение Господа. Аминь.

Забдиэль

Часть третья: НЕБЕСНЫЕ ВЛАСТИ

ГЛАВА I: Ангельские пастыри Земли

Воскресенье, 8 сентября 1917 г.

Я вещаю через ваш разум, а потому оставьте ненадолго все свои мысли, чтобы я смогла диктовать вам; у вас еще будет время прочесть и обдумать написанное. Надеюсь, впоследствии я научусь диктовать вам беспрепятственно — так, чтобы мои мысли совершенно не соприкасались с вашими. А пока скажу вам, что многие пытались заняться подобного рода письмом, но не многие преуспели в этом деле, поскольку их собственные мысли препятствовали нашим, и в результате получалась совершенная неразбериха. А потому я предлагаю начать пока с самого простого — и вы и я будем совершенствовать свое умение на практике.

Задумывались ли вы когда-нибудь над мудростью этих слов: «Тем, кто любит Бога, идут во благо все вещи»? Лишь немногие в полной мер осознают эту истину, поскольку взгляды большинства людей ограничены. «Все вещи» это не только то, что приходит к нам на Земле, но и то, что существует в царстве духа. Начала «всех вещей» остаются невидимыми для нас, ибо восходят в царства еще более возвышенные, чем даже наше нынешнее, сходясь к Великому Престолу Самого Бога. Действие этих начал, хотя и едва заметно, но в то же время несомненно. Здесь имеются в виду и Ангелы, которые путешествуют из конца в конец, исполняя свои обязанности, как здесь — у нас, так и на земном уровне. И хотя исполнение ими воли Высочайших, надзирающих за Божьим хозяйством, зачастую кажется противоречащим человеческим представлениям о справедливости, милосердии и добродетели, те, кто стоят выше, у самой вершины, и обладают более широким кругозором, взирают на происходящее, освещаемое для них солнечным светом Божьей любви, спокойно и пониманием, ибо ангельские деяния представляются им разумными и прекрасными, так же как и нам (хотя и в гораздо меньшей степени).