Жизнь взаймы (в сокращении)
Шрифт:
Я забросал его вопросами, но он почти не отвечал. Наконец я спросил:
— Вы посмотрели фотографии?
— Да. Номера фальшивые. Парня я объявил в розыск. Вам нужно приехать ко мне завтра утром, обменяемся информацией.
— А больше ничего?
— Вы же специалист по журналистским расследованиям? Так пора расследовать.
Мы еще немного поговорили, и я повесил трубку. В комнату вошла Элли, я рассказал ей о разговоре с Кентрисом.
— Кентрис не знает, почему на него давят, — заключил я. — Единственное, что он сделал, —
— Так зачем он хочет тебя видеть завтра утром?
— Он не хочет привлекать слишком большое внимание к тому, чем занимается, и, вероятно, думает, что я смогу раскопать больше, чем он.
— Это как же?
Я пожал плечами.
— Ну, что-нибудь придумаем.
Элли готовила ужин. Не то чтобы она умела это делать, но ей нравилось, и я не возражал. Одно плохо — мне приходилось это есть; но сегодня предполагались спагетти с мясным соусом, это я стерплю.
Потом я позвонил Крейгу, рассказал о вмешательстве ФБР.
— Если Ласситер мошенничает с испытаниями лекарства, то это компетенция Управления по контролю за пищевыми продуктами и лекарственными препаратами, — сказал он. — ФБР есть смысл привлекать, если там что-то заподозрили. Я поспрашиваю.
— Завтра утром я поеду к Кентрису, чтобы выработать стратегию, — сказал я. — Посмотри, что удастся узнать.
Элли разбудила меня в семь.
Она не стучала в дверь, не входила в комнату и не трясла меня за плечо. Она действовала тоньше. Она подняла на кухне такой грохот, что я бы даже из комы восстал.
Я вышел в кухню.
— У нас что, землетрясение?
— Извини, я просто уронила кастрюлю.
— Ты хотела меня разбудить.
Она кивнула.
Через час мы были уже в пути: по мосту Джорджа Вашингтона перебрались в Нью-Джерси и порулили по трассе номер семнадцать. Всю дорогу Элли была спокойна. После возвращения она стала печальнее. Я всегда видел, когда она вспоминала вдруг о сестре, и видел, как она старается стряхнуть с себя депрессию.
Я взял ее руку и задержал в своей. Она посмотрела на меня, наши глаза встретились, и мы долго не отводили их, пока я не вспомнил, что надо и на дорогу иногда смотреть.
Мы продолжали ехать по Семнадцатой трассе, потом свернули на скоростную автостраду штата Нью-Йорк. Минутах в двадцати от Монроу машина вдруг поехала медленнее. Я нажал на газ. Никакой реакции.
Мотор заглох, несмотря на то что ключи были в зажигании. Просто умер, и мы некоторое время катились по инерции.
— Что случилось? — спросила Элли.
— Понятия не имею. Заправился только вчера.
Я свернул на обочину, и мы остановились, как раз под знаком, сообщающим, что место отдыха в одной миле впереди.
— Ты разбираешься в машинах? — спросила Элли.
— Я знаю, как вызвать «Трипл-Эй». А ты?
— Тогда звони, — сказала она.
Я вытащил телефон и увидел, что «нет доступной сети»; мы оказались
— Глазам не верю, — сказал я. — А твой принимает сигнал?
Элли проверила телефон; он тоже был вне сети.
— Я хочу дойти до этого места отдыха, — сказал я, открывая дверцу. — Там должен быть телефон-автомат.
— Мне идти с тобой или остаться в машине? — спросила она.
— Идите с ним. — Я узнал этот голос и невольно застыл. А когда обернулся, мои страхи подтвердились: это был тот тип, что следил за нами. Пистолетом он целил мне в грудь. Я поднял руки.
— Опусти руки, — нахмурился он. — Это тебе не кино. — Он двинулся к открытой двери и сказал Элли: — Выходите.
Элли открыла свою дверцу и вышла. Я испугался до полусмерти, она же, казалось, скорее рассердилась.
Мимо проехали две машины, но я отметил, что пистолет заслоняет от дороги спина этого типа. Никому и в голову не придет, что у нас что-то не так. Еще я отметил, что на обочине стоит только наша машина; этот тип, должно быть, пришел пешком, из леса. Из чего следовало, что он знал, где мы встанем. Из чего, в свою очередь, следовало, что он-то нас и остановил.
— Пошли. Туда, — сказал он, указывая в чащу деревьев.
Элли послала мне взгляд, предупреждавший: «Не делай этого». Я подумал, если не пойти, движение здесь такое слабое, что он спокойно может пристрелить нас и уйти, никем не замеченный.
Я чуть кивнул Элли, и мы пошли, и он — вслед за нами. Войдя в лес футов на десять, Элли остановилась.
— Все, — сказала она. — Дальше мы не пойдем.
Мужчина засмеялся.
— Она черт знает насколько умнее тебя, — сказал он. — Но этого достаточно. Обернитесь.
Мы обернулись к нему. В правой руке он по-прежнему держал пистолет, но теперь и в левой что-то было. Что-то металлическое, и он бросил эту штуку в меня. Я отшатнулся. Он засмеялся.
— Подними, бандюга, — сказал он, и я поднял пару открытых наручников. — Обхвати руками это дерево и надень. И мы с твоей новой подружкой можем уходить.
Я соображал удивительно ясно, хоть это и не приносило мне никакой пользы. Я понял, что если я это сделаю, то стану совершенно бесполезен и беспомощен. Я должен поверить, что он хочет сохранить мне жизнь, иначе зачем же приковывать меня к дереву? Но я не мог позволить ему забрать Элли.
Элли снова покачала головой. На сей раз я внял.
— Нет, — сказал я.
— Не строй из себя героя, Килмер. Ласситер не станет возражать, если я всажу пулю тебе в голову.
— Я не строю, — сказал я. — Мы пошли.
— Иди-иди. — Он вытянул руку с пистолетом.
— Нет, — вскрикнула Элли и бросилась к нему.
Раздался непонятный звук, словно что-то тихонько лопнуло, и мужчина подался вперед. Но вперед подалась только его верхняя половина, а не ноги, и на лице появилось непонятное выражение, похожее на удивление. И он упал, повалился лицом в грязь.