Жизнь взаймы
Шрифт:
Где-то вдалеке раздался звук милицейской сирены.
Глава 16
Дом напоминал разворошенный муравейник. Туда-сюда сновали люди в белых халатах, одетые в камуфляж и милицейскую форму, а еще просто штатские, но с глазами, в которых навечно застыло выражение "Я-про-вас-все-знаю-меня-обмануть-невозможно".
Анну Григорьевну сразу же отправили в постель, сделав ей несколько уколов и положив на голову компресс. Возле нее неотлучно
Его допрашивали все, кому не лень. Но он больше отделывался односложными "да" и "нет". Особенно Паленого донимал следователь прокуратуры, длинный хлыщ с барскими манерами. Он был одет с иголочки и корчил из себя Шерлока Холмса.
Однако Паленый оказался непробиваем. На главный вопрос следователя – как получилось, что он, человек сугубо штатский, даже не служивший в армии, смог завалить четверых вооруженных бандитов – Паленый тупо отвечал "Не помню. С испугу…"
В конце концов от него отстали и принялись за Анну Григорьевну, которая немного оклемалась. Что она там наговорила, Паленый не знал, так как в это время бесцельно шатался по двору, внутренне все еще переживая перипетии боя.
К нему подошел Володя и сказал:
– Александр Игнатьевич, я ваш вечный должник. Спасибо.
– За что?
– Вы достали меня с того света. У нас уже заканчивались патроны. Так что ваша помощь – это как манна с небес. Поэтому еще раз – большое вам спасибо.
– Да ладно, чего там… Сочтемся.
– Одно не могу понять… – Володя посмотрел на него с восхищением. – Как это вам удалось так лихо с ними разобраться?
Еще один… А чтоб тебя!.. Паленый едва не выругался от досады. Как, как… Молча!
– Вспомнил молодые годы, – через силу улыбнулся Паленый.
Ему не хотелось грубить Володе или врать. Но и честно ответить на вопрос Паленый не мог. Он просто не знал, как на него отвечать.
– Да-а, "веселая" у вас была молодость… – Володя покачал головой.
Паленый развел руками – мол, что поделаешь, было, было… – и возвратился в дом, заметив, что начался большой разъезд. В дверях от столкнулся с врачом "Скорой помощи", который давал последние наставления испуганной Маргоше, как ухаживать за Анной Григорьевной.
– Как вы себя чувствуете? – заботливо спросил просиявший врач.
"Понятно, – подумал Паленый. – Анетт не удержалась, чтобы не сунуть в руку этого коновала сотку "зеленью". Ишь как спину выгибает, с какой преданностью смотрит. Словно кот, которому показали пакет с "Вискасом".
– Нормально, – сухо ответил Паленый.
– Я настоятельно советую вам постельный режим. Хотя бы до завтра. И попейте транквилизаторы. Рецепты я выписал. К тому же, у вас в доме кое-что имеется.
– Благодарю, – вежливо ответил Паленый. – Всего вам доброго… – И поторопился скрыться за дверью.
Анну Григорьевну он застал в гостиной. Она сидела в кресле, закутанная в шаль, хотя в комнате было тепло, и смотрела остановившимся взглядом на окно.
– Полегчало? – спросил Паленый, усаживаясь напротив.
– Наверное… – Она зябко повела плечами.
– Нам нужно взбодриться. Неплохо бы принять на грудь грамм по сто пятьдесят чегонибудь покрепче.
– Пожалуй, ты прав…
Паленый открыл бар и налил две стопки коньяка. Они выпили; Анна Григорьевна медленно, врастяжку, а он одним махом. Коньяк огненной волной пробежал по жилам, обволакивая нервные окончания защитной пленкой.
В голове немного прояснилось и приободрившийся Паленый закурил.
– Дай и мне, – неожиданно попросила Анна Григорьевна.
– Ты же не куришь, – удивился Паленый.
– Когда-то баловалась… в студенческие годы.
Анна Григорьевна курила неумело, но в затяжку. Сидя к ней вполоборота, Паленый заметил, что она внимательно наблюдает за ним.
– Что будем делать? – спросила Анна Григорьевна.
Паленый молча пожал плечами.
– Нас приговорили… – В голосе Анны Григорьевны звучало отчаяние.
– Скорее, меня, – мрачно сказал Паленый. – Вот только непонятно, кто именно и за что.
– Нас хотят уничтожить, – тянула свое Анна Григорьевна.
– И уничтожат, если мы будем сидеть, сложа руки, – сердито ответил Паленый.
– Но что мы можем сделать!?
– Многое. Врага нужно бить на опережение. Моя голова пуста и ничего не помнит. Но тыто должна знать, кто на нас бочку катит.
– Ай! – Анна Григорьевна отмахнулась. – Недоброжелателей у нас хватает. Но это все люди, по моему мнению, неспособные нанять такую банду киллеров. Тут просматривается какая-то очень серьезная организация.
– Мафия… – Паленый скептически ухмыльнулся. – Чушь! На нас наехали хорошо знакомые тебе люди. Я в этом уверен. И не исключено, что из твоего ближнего круга. Пардон – нашего круга.
– Этого не может быть!
– Хочешь сказать, что вас слишком многое связывает? Это большое заблуждение.
– Почему ты так думаешь? – уже спокойней спросила Анна Григорьевна.
– А тебе не кажется странным, что едва я здесь появился, как буквально на следующий день мне пытались прострелить башку. Кто-нибудь еще знал, что я возвратился, кроме тех, кто приезжал на барбекю?
Немного помедлив, Анна Григорьевна ответила:
– По-моему, нет. Да, точно, об этом я не говорила никому.