Жизнь замечательных времен. 1975-1979 гг. Время, события, люди
Шрифт:
Я в это время болел, переходил на ногах воспаление легких. Жил у родителей, в моей квартире жила Вивиан (жена режиссера. — Ф.Р.). Саша привел Наташу Андрейченко: высокая, статная, круглая, вся, как яблоко, крепкая — укусить невозможно. Она мне понравилась, я начал нести какую-то ахинею — тут же решили выпить водки, болезнь этому занятию не помеха. Она стояла готовила яичницу; я смотрел на ее икры, плотные, сбитые — вся казалась сделанной из одного куска. Сразу понял: она настоящая и, наверное, может сыграть Настю…
У нас с Наташей стало намечаться что-то романтическое. Я пригласил ее съездить со мной в Ленинград. Она пришла в малиновом бархатном берете. Берет мне как-то не очень понравился. Но поездка была приятной. Правда, потом наши отношения быстро завершились. У меня начался роман с Лив Ульман. Я вернулся из Норвегии.
— Очень сожалею, но…»
На «Мосфильме» режиссер Евгений Карелов продолжает снимать «Два капитана». 5–6 апреля в 12-м павильоне студии, в декорации «комната фон Вышимирского», снимали эпизоды, где Саня Григорьев (Борис Токарев) приходит к фон Вышимирскому (Александр Вокач), чтобы узнать от него подробности участия Николая Антоновича Татаринова (Николай Гриценко) в снаряжении экспедиции своего родного брата в Арктику. Вышимирский сообщает гостю шокирующие подробности: из-за того что Николай Антонович был тайно влюблен в жену брата, он сделал все от него зависящее, чтобы экспедиция назад не вернулась: снабдил ее негодным продовольствием, невыезженными собаками и т. д. и т. п.
В эти же дни случилось событие из разряда тех, про которые обычно говорят: награда нашла своих героев. В посольстве Польши в Москве тамошний посол вручил медали своей страны пятнадцати участникам популярной телевизионной передачи «Кабачок «13 стульев». Эта передача появилась в январе 1966 года и быстро завоевала популярность не только у себя на родине, в Советском Союзе, но и далеко за его пределами. Но особенно сильно ее почитали в Польше, поскольку персонажи «Кабачка» были списаны с тамошних юмористических журналов. В итоге польское правительство пошло на беспрецедентный шаг — наградило авторов передачи медалями «Заслуженный деятель польской культуры». В числе награжденных оказались производители «Кабачка» (режиссер Георгий Зелинский, редактор Анатолий Корешков), а также 8 актеров, которые работали в передаче с первого выпуска: Ольга Аросева (пани Моника), Зоя Зелинская (пани Тереза), Наталья Селезнева (пани Катарина), Борис Рунге (пан Профессор), Валентина Шарыкина (пани Зося), Спартак Мишулин (пан Директор), Роман Ткачук (пан Владек), Вадим Байков (пан Вотруба).
Тем временем КГБ готовил два суда над видными диссидентами: Андреем Твердохлебовым в Москве и Мустафой Джамилевым (лидер крымских татар) в Омске. Пытаясь лишить Андрея Сахарова возможности присутствовать на обоих судах, КГБ назначил их на один день — 6 апреля. Академик встал перед выбором: какому суду отдать предпочтение? После консультаций с супругой Еленой Боннэр Сахаров принял решение лететь в Омск: мол, в Москве подсудимого было еще кому поддержать, а в далеком Омске нет. И вот накануне суда супруги самолетом отправились в путь. Но КГБ оказался хитрее: едва узнав о том, куда отправился Сахаров, чекисты дали соответствующий приказ своим омским коллегам. В результате суд был отменен, а причина была придумана просто смехотворная: из-за аварии водопровода в следственной тюрьме. Но академик с женой были людьми последовательными и, возвращаясь обратно в Москву, дали себе твердое обещание, что попадут на суд, чего бы это им ни стоило.
Рано утром в четверг, 8 апреля, на территории Узбекистана, в Центральных Кызылкумах, произошло сильнейшее за последних 47 лет землетрясение (8 баллов). Эпицентр его был в районе города Газли (население — 13 тысяч жителей), откуда брали начало крупные газопроводы Бухара — Урал и Средняя Азия — Центр. Газли тряхнуло так, что из 246 его зданий были разрушены 216. Только по счастливой случайности удалось избежать человеческих жертв: как писали тогдашние газеты, были только раненые — несколько десятков человек. По всей стране был объявлен клич: «Поможем Газли!», после чего туда были отправлены специалисты и различная помощь: медикаменты, техника и т. д. Наша семья в те дни волновалась пуще других: у нас в тех краях жили родственники по линии отца, с которыми мы поддерживали телефонную и эпистолярную связь. Узнав о землетрясении, отец в тот же день позвонил родным и выяснил, что с ними все в порядке — их трясло меньше других.
В тот же день в «Двух капитанах» снимали одну из самых драматичных сцен: Николай Антонович (Николай Гриценко) приходит по вызову Сани Григорьева в его гостиничный номер и застает там вместе с хозяином своего лучшего ученика — Мишу Ромашова (Юрий Богатырев). Гость недоумеваете
8 апреля в польском городе Катовице открылся чемпионат мира и Европы по хоккею. На него советская сборная отправилась практически в том же составе, что выступала на Олимпийских играх (не взяли лишь Владимира Петрова, наказав его за плохое поведение), «пристегнув» к себе нескольких талантливых новичков: Александра и Владимира Голиковых («Химик», Воскресенск), Хельмута Балдериса («Динамо», Рига), Сергея Короткова («Спартак», Москва), Виталия Филиппова («Динамо», Москва).
В первый же день нашим ребятам досталась в соперники сборная Польши. Та самая, которую мы всегда легко клали на лопатки: три года назад обыграли с сенсационным счетом 20:0, а на прошлом чемпионате по сумме двух матчей выиграли со счетом 27:3. Короче, настрой перед матчем у наших хоккеистов был соответствующий: один из молодых хоккеистов в разговоре с Третьяком самоуверенно заявил, что сыграть с Польшей — пустяки. Вратаря от такого Заявления покоробило. И, как выяснилось, не зря.
Поскольку и наши тренеры считали поляков не самыми сильными соперниками, они решили дать отдохнуть основному вратарю Третьяку, выставив с самого начала Александра Сидельникова. Игра началась, как и следовало ожидать, с атак советской сборной. Однако сколько бы ни создавали опасных моментов наши ребята, все их атаки разбивались о неприступную твердыню — вратаря поляков Анджея Ткача. В тот вечер он буквально творил чудеса, выручая свою команду даже в безнадежных ситуациях. И, глядя на самоотверженную игру своего голкипера, вдохновилась вся польская сборная. Тем более что играли они у себя дома при бешеной поддержке болельщиков. Как результат: уже в первом периоде поляки забросили в ворота Сидельникова две безответные шайбы.
Этот матч транслировали поздно вечером (с 22.30), но ваш покорный слуга, как и миллионы других болельщиков, не спал. Когда наши ушли на перерыв, проигрывая с разницей в две шайбы, я все равно был уверен, что это всего лишь досадная ошибка. Что со второй двадцатиминутки наши обязательно воспрянут и набросают Ткачу как минимум десяток шайб. Ведь сборная Польши всегда считалась вечным аутсайдером, и никакие родные стены не могут изменить эту ситуацию. Но произошло невозможное. Второй период наши тоже проиграли, правда, с разницей в одну шайбу — 2:3. Но легче от этого не стало, ведь общий счет был для нас катастрофическим — 2:5. И это при том, что после четвертой пропущенной шайбы у нас в ворота встал Третьяк. Но разве мог он в одиночку переломить ход игры? Если защитники передвигаются, как вареные курицы, и позволяют соперникам обстреливать ворота с близкого расстояния? Если нападающие грешат неточными передачами, а порой и вовсе не видят друг друга? А поляки между тем летают по льду, будто на крыльях. Особенно усердствует их дебютант, 22-летний Веслав Шобчик, который совершил хет-трик — забил в наши ворота три шайбы. А наши дебютанты показали Себя с самой плохой стороны: новая тройка Капустин — братья Голиковы свой микроматч начисто проиграла, пропустив 4 шайбы.
В третьем периоде наши ребята предприняли попытку переломить ход игры, но было поздно: поляки, почувствовав вкус победы, буквально вгрызались в каждый сантиметр площадки. А при любом удобном случае ловили соперника на контратаках и забивали новые голы. До конца игры оставалась всего минута, а мы проигрывали полякам 3:6. И только за 51 секунду до финальной сирены Харламов сократил разрыв до двух шайб. Но это было слабым утешением. Вся Польша в тот день ликовала.
Поражение от поляков стало первым звоночком для миллионной армии советских болельщиков: что-то с нашей сборной не то. Это опасение усилилось на следующий день, когда сборная СССР встречалась с очередным аутсайдером — сборной ГДР — и буквально вымучила победу со счетом 4:0. Но общее впечатление от игры нашей сборной все равно было тусклое. «Что же будет, когда мы встретимся с чехословаками?» — с тревогой спрашивали себя миллионы советских болельщиков.