Жизнь, застигнутая врасплох (Сломанные побеги-2)
Шрифт:
— Может, вас проводить до дома?
Она впервые подняла на него глаза и внимательно посмотрела, будто он предложил ей что-то невероятное.
— Ночевать негде? Тут шлюх полно. За одну ночь берут гроши, по вашим меркам.
— По моим?
— Вы же не местный. Руки холеные, как у пианиста. Только взгляд усталый. Это не у меня, а у вас что-то случилось.
— Угадали. Шлюха мне не нужна. Своими проблемами тоже докучать не собираюсь. Просто мне жаль ваше хорошенькое личико.
— Мните себя героем?
— Нет. Просто злость делает людей сильными и отчаянными.
— Сколько плюсов. Сильный, отчаянный и к тому же не местный. Уезжаешь утром?
— Угадала.
— Что ж, тогда пошли. Одна ночь — и все забыто. Павел сунул недопитую бутылку в карман.
— Оставь. У меня есть пойло получше этого.
Они вышли на улицу. Стемнело. Фонарных столбов хватало, только фонари не горели. Улицу освещали витрины. Слепцов огляделся по сторонам.
— Не беспокойся. Он уже далеко. Трус и подонок.
— Не люблю, когда бьют по голове тяжелыми предметами в самый неожиданный момент.
Впервые девушка улыбнулась.
Они пошли по темным и пустынным улицам города. Шел первый час ночи. Черные глазницы окон отражали лунный свет.
— Тихий у вас городок.
— Это же окраина. В центре все иначе. Там жизнь не прекращается круглые сутки.
У Арины была легкая изящная походка, она держала его под руку. Он не мог не ощущать волнения. Давно забытые чувства теребили душу. В какой-то момент девушка положила голову ему на плечо. Слабый аромат дорогих духов вызвал в нем трепет и непреодолимое желание. А тут еще теплый весенний воздух, да и коньяк в крови играл. Захотелось закричать кошачьим воем.
Она о чем-то говорила, но он плохо ее слышал.
Сколько они шли и по каким улицам, он не помнит.
Арина остановилась возле трехэтажного дома, похожего на памятник архитектуры девятнадцатого века.
— Ты здесь живешь?
— А где я могу жить? Мой муж был известным адвокатом. Уголовников из петли вытаскивал. Весь третий этаж наш. Когда-то этот дом принадлежал известному купцу. Идем.
Они зашли в подъезд с белыми мраморными лестницами и колоннами и поднялись вверх.
Дубовая двустворчатая дверь высотой в два с лишним метра, золоченые резные ручки.
Квартира состояла из множества комнат. Тут могли жить только очень состоятельные, даже по московским меркам, люди.
Арина отвела его в спальню без всяких прелюдий и вступлений. Павлу кровь ударила в голову. Он уже ничего не соображал. Одежда полетела в разные стороны. Остановить его мог только очередной удар по голове либо выстрел. Бог смилостивился. Даже заходя в квартиру, он думал, что его тащат в мышеловку.
Страсти кипели долго. Девушка превзошла все его ожидания. Конечно, на безрыбье и рак рыба, но только в данном случае ему в руки попалась золотая рыбка.
Обессиленные, они откинулись на подушки.
— Сколько тебе лет, Павлуша?
— Много.
— Я тоже так думала. Но ты меня переубедил. Лежи. Я принесу выпить.
Она встала. Они не гасили свет, и он увидел ее обворожительное тело. Девушка выскользнула за дверь.
Что могла делать такая милая нежная красавица в поганом грязном баре среди отребья? Лучше не думать об этом. Рядом на тумбочке лежал пульт, а на стене перед кроватью висела плазменная панель.
Он включил телевизор. В позднее время часто передают музыкальные клипы. Фон не помешает. Не угадал. Передавали сводку новостей. Слепцов отрезвел.
Он увидел знакомую дорогу и перевернутую милицейскую машину. Репортер с микрофоном брызгал слюной с места происшествия.
«… Трагедия на южном шоссе произошла в районе пяти часов вечера буквально в двух километрах от границ города и поста ГИБДД. Машина была расстреляна в упор неизвестными из автоматов Калашникова. На месте происшествия найдено больше сорока гильз. Стреляли как минимум двое. Предположительно, сотрудники ГИБДД преследовали опасных преступников. До города оставалось совсем немного. Три-пять минут езды. Преступники не могли никуда свернуть и неминуемо угодили бы в капкан. Все, что им оставалось сделать, это отрезать «хвост». Погибли двое офицеров. Сиротами остались дети и жены. В городе объявлен план-перехват. Следственная группа проверяет видеоматериалы, полученные с видеокамер наблюдения поста ГИБДД. Все машины, подъезжавшие в это время к городу, будут найдены и проверены. Следствие имеет несколько версий, но нам о них ничего не говорят. Трудно поверить в то, что бандиты наивные люди. Нет сомнений, в первую очередь они избавятся от главных улик — машины и оружия. Но у следственной группы останутся номера автомобилей, по которым можно вычислить владельца. Утверждать мы этого не можем. Возле поста в те часы скопилась пробка, горожане возвращались с дач после выходных. Машины стояли, прижавшись друг к другу, и не все номера попали в объективы камер наблюдений. Рассчитывать на удачу слишком самонадеянно. За умышленное убийство двух офицеров милиции по головке не погладят…»
Арина стояла в дверях с двумя бокалами шампанского и внимательно смотрела на лежащего любовника.
— Почему ты так побледнел, Павел?
Он выключил телевизор.
— Я был там в это время и номер моей машины засвечен. Неприятностей не оберешься.
— И что? Сотни машин стояли в пробке.
— У меня приметная машина.
— Ты говоришь так, словно стрелял в этих ребят.
— Я не умею стрелять.
Она села на кровать и подала ему бокал. Он выпил шампанское залпом.
— Твои проблемы мы сумеем решить, Паша. Но ты должен помочь мне решить мои проблемы.
— Набить морду тому подонку?
— Нет. Идем, я тебе кое-что покажу.
Он встал, плохо понимая, о чем идет речь. Все его мысли находились в другом месте.
Девушка подала ему махровый халат, накинула свой и повела по квартире с множеством комнат.
Указав на дверь, она сказала:
— Зайди сюда.
Он повернул ручку и вошел.
— Включи свет, справа выключатель.
Он включил.
На ковре перед письменным столом лежал человек. Он подошел ближе.
Мужчина лет шестидесяти, седой, в дорогом костюме, который портила дырка под левой грудью. На светло-сером фоне багровело кровавое пятно.
— Кто это?
— Мой муж.
— Кто убил его?
— Ты. А я твоя сообщница. Другой версии у прокурора не будет.
Он повернулся, рассчитывая увидеть пистолет в ее руках. Но оружия у девушки не было. Она не угрожала, она тряслась от страха.
— Ты не откроешь двери. На окнах решетки. Я сама вызову милицию. Даже к телефону подходить не стану. Сработает сигнализация. Тогда отвечать будешь один.
И все же он угодил в мышеловку. Рано расслабился. Садык предупреждал: никаких общений с посторонними. Просто и гениально. Есть машина, есть дорога и есть цель. Чего тебе не хватало?