Жизненная сила
Шрифт:
Проснувшись и зная, что больше не заснет, Вице-премьер глядела в темноту, представляя себе иной потолок и иную себя. Когда Миоцен была еще ребенком, ее родители - люди крайне скромные - вдруг подарили ей неожиданную, чудесную игрушку. Это была сделанная из аэрогеля и бриллианта модель той исследовательской ракеты, что совсем еще недавно открыла Великий Корабль. По просьбе девочки модель подвесили над ее кроватью. Она напоминала голубоватую паутину, составленную из полусотни крошечных круглых зеркал. В центре была устроена кабина размером с кулак. В ней находился простой компьютер, в памяти которого хранились
Ас приходом утра игрушка приветствовала ее неизменными словами:
– Хочу, чтобы у меня были ноги, чтобы пойти гулять. А еще хочу иметь твой разум, твою свободу и хотя бы половину того блестящего будущего, которое тебя ожидает.
Она любила эту игрушку. Иногда девочке казалось, что она ее самый лучший друг и самый преданный союзник.
– Тебе не нужны ноги, - убеждала ее Миоцен.
– Куда бы я ни пошла, я всегда возьму тебя с собой.
– Люди будут смеяться,- предупреждал ее маленький друг.
Но Миоцен еще ребенком всегда ненавидела шутки.
– Знаю, знаю, - смеялась игрушка над ее неопытностью.
– Придет время, и ты оставишь меня. И это произойдет гораздо скорее, чем ты думаешь.
– Нет, - всхлипывала девочка,- никогда. Конечно, она оказалась не права. Не прошло и двадцати лет, как Миоцен повзрослела и начала задумываться над взрослыми вопросами; затем в жесткой конкуренции она выиграла полный школьный курс в Академии Белтера. Начиналась ее знаменитая карьера, и, конечно, она оставила свои игрушки. Сегодня ее бывший друг валялся где-нибудь в кладовке или был потерян. Возможно, ее родители, не очень отягощенные сентиментальностью, просто выкинули его. И все-таки…
Были моменты, когда она лежала без сна, одна и, глядя в потолок, снова видела висевшего над ее годовой друга и слышала его низкий героический голос, обращенный только к ней, рассказывающий о том, каково было плыть одному меж далеких звезд.
– Миоцен!
– позвал знакомый голос.
Она явно не спала, она не могла заснуть, Миоцен была в этом уверена. Но кровать поднимала ее до тех пор, пока она не села прямо и не включила лампу. Только тогда она заметила, что времени прошло много. Девяносто пять минут непрерывного сна, сна со сновидениями - сообщили ей ее внутренние часы.
И снова она услышала: «Миоцен!»
У противоположной стены сидела Капитан-премьер. Или, скорее, простое изображение Премьера сидело на гипотетическом стуле, который выглядел вполне массивным, хотя и состоял из ничего, кроме особым образом сложенных протонов. Но знакомый голос сказал своему самому любимому и самому преданному подчиненному:
– Ты хорошо выглядишь.
Интонация предполагала нечто совершенно обратное. Вице-премьер собрала все свое самообладание, склонилась в отточенном поклоне и сказала:
– Благодарю вас, мадам. Как всегда. Короткая, как вспышка света, пауза.
– Ты очень гостеприимна.
Эта женщина обладала странным и жестким юмором, и потому Миоцен никогда даже не пыталась культивировать подобное чувство в себе. Премьеру нужен не веселящийся друг, а нужен серьезный помощник, воплощение рассудительности и преданности.
– Ты просила дополнительного снаряжения.
– Да, мадам?
– В этом отказано.
– Премьер улыбнулась.
– Тебе совершенно не нужно никаких дополнительных ресурсов. И, говоря откровенно, некоторые твои коллеги задают слишком много вопросов.
– Могу представить, - ответила Миоцен и со вторым, совсем уже незначительным поклоном, добавила: - Имеющегося снаряжения достаточно. Мы сможем достичь намеченной цели. Как я указывала в своем рапорте, вторая линия связи и новый полевой реактор дадут нам дополнительную гибкость.
– Что же, резервы тебе не очень-то и нужны?
– усмехнулась Премьер.
Тысячелетний опыт удержал Миоцен от того, чтобы высказаться или даже выказать простое неудовольствие.
– Они задают лишние вопросы, - повторила Премьер. Миоцен знала, что остается только молчать.
– Боюсь, твои коллеги не верят нашей легенде..
– Круглое лицо улыбнулось еще шире, и золотистая кожа засверкала еще ярче, словно впитала цвет лампы.
– Я тоже попала в такую историю. Полный афронт. Твой робот-факсимиле поднимается на борт. Моментальный старт. Но всякий знает, как просто лгать и как трудно уговорить кого-либо поверить…
И снова Миоцен промолчала.
Их прикрытие было чистой фикцией: делегация капитанов отправилась в некий высокотехнологичный мир. Там они должны встретиться с экзофобами, которых люди должны склонить к дружбе или, по крайней мере, уговорить поработать на выгодных условиях. Такие миссии не раз проводились в прошлом и всегда окружались некой таинственностью. Именно поэтому другие капитаны - менее квалифицированные, чем те, что находились сейчас на Медулле, - относились к этой истории как к сплетне.
– Если я пошлю тебе реактор, это могут заметить, - пояснила Премьер.
«Как бы не так»,- подумала Миоцен.
– А если мы проложим вторую линию связи, то риск того, что кто-нибудь услышит липшее, также удваивается.
«Похоже на правду», - подумала Миоцен и спокойно ответила:
– Как вам будет угодно, мадам.
– Как мне будет угодно.
– Подтверждающий кивок. Потом вопрос уже слишком откровенный: - Вы следите за своим расписанием?
– Да.
– Вы доберетесь до планеты за шесть месяцев?
– Да, мадам.
– Еще вчера мост Ааолин был на полпути к Медулла оссиум.
– Мы работаем изо всех сил, и будем продолжать в том же темпе, если ничто не помешает.
– Именно так и должно быть.
Осторожный кивок, а затем Миоцен попыталась взбунтоваться.
– Все сгорают от нетерпения, мадам.
– Не сомневаюсь. Дело исключительной важности.
Миоцен почувствовала, как теплая волна радости пробежала по телу, и не удержалась от крошечной, почти незаметной улыбки.
– Это все, мадам?