Жизни и судьбы тех, кто ждал…

СКВОРЧИХА

1939 год..

Скворчиха. Так ее называли местные жители в ее родном селе Веселое. Скворцова по фамилии, по имени Екатерина , привыкла отзываться на это прозвище, которым наградили еще давно ее мать Глафиру, а потом уж и саму девушку.

Так их называли местные кумушки когда посылали своих мужей на помощь женщине по дому – то крышу подлатать, то забор поправить. А та взамен давала яйца гусей или тушку утки или курицу. Отец девушки умер во время голода 6 лет назад и они с матерью жили с тех пор одни. Мать не покладая рук работала и в колхозе и свое хозяйство держали. Птиц разводили, да поросят.

Казалось, в их селе все дома имеют свое название. Деревенским жителям было так проще : " дом Ваньки-хромого", "дом Петрова", "Дом Скворчихи".

Кате было неприятно это прозвище и она жутко злилась когда к ней так обращались, натура у нее была своенравная, боевая и в конце концов она приучила односельчан обращаться к ней по имени. Только один Колька никак не приучился. Насмешливо глядя на нее, произносил: "Скворчиха.."

Ей от этого было обидно вдвойне потому что она любила его. Любила так, что готова была за него бороться против всего мира. А он на нее не смотрел. А если и обращал внимания, то только в рабочие моменты. Катерина в колхозе попросилась с ним рядом работать, председателю слезы горькие лила и обещала план перевыполнять лишь бы только рядом с ним быть.

А Коля не замечал ни ее, ни ее любви к нему, что и было причиной Катькиных страданий. Местные кумушки над ней посмеивались, над тем как она в открытую заявляла что он будет только с ней.

– Насильно женишь на себе? ?? Каким образом? Он же нос от тебя воротит!

– А хоть бы и насильно, моей любви на двоих хватит!

А Николай тем временем то с одной девкой зажимается на сеновале, то с другой. Все свою любовь ищет, не замечает никого под носом… А Катя злилась.

"Приворожу…Вот ей-Богу приворожу. Ни на какую другую смотреть не сможет, будет только мой. А козы эти еще завистью захлебнутся!" – Бормотала девушка себе под нос когда в очередной раз застукала предмет своих воздыханий с Галкой, распутной девкой , которая не отказывала ни одному мужику в селе.

"И что он в ней нашел? Она же общая! Как не брезгует?" – Катерина недоумевала.

И чем ближе девушка подходила к дому, тем сильнее сжимала кулачки от злости, перед глазами стояло нахальное лицо Галки , которая смеялась над ней и грозный крик Николая, он отчитывал ее за то что она стоит и смотрит на них.

– Тебе что, нравится? Нет бы отвернулась, постеснялась! Девушка же ведь невинная. Али тебе нравится наблюдать?

– А вам не стыдно? Вместо того чтобы работать, вы тут в стоге сена кувыркаетесь. Тьфу!– Катька от злости плюнула на землю.

– Коль, да она же нам завидует, вернее мне – все село знает как она по тебе сохнет. А ну брысь отсюда, мелкая!
– Галя топнула ногой.

– Я не мелкая – мне уже 17!

– Ой-ой, какие мы взрослые. Коль, тебе нравятся такие молодухи?

Николай, которому исполнилось уже 32 года, насмешливо глянул на Скворчиху и произнес:

– Нет, мне никогда худосочные не нравились, тем более она еще ребенок. Вот то ли дело ты, есть за что подержаться.– Он ущипнул Галю за ягодицу. Катька развернулась чтобы они не видели выступающих слез, и пошла обратно к бабам. Работа отвлечься не помогала…

И когда она уже дошла до дома, в голове прочно сидела мысль о том, что надо бы его приворожить. Даже знает кто этим занимается. Было страшно…Но любовь переборола испуг и затмила разум.

– Мама, когда нужно в город ехать?

– Через три дня. С дедом Макаром поедешь, он как раз свинью забьет, вот и ты с яблоками и творогом отправишься на рынок. С ним же и назад вернешься.

– Мам, а можно я заеду в Александровку к Тамаре? Давно не виделись с ней..

– Заедь, повидайся с подругой. Только же ты не долго.

– Я ночь переночую и вернусь. Спасибо.

Через три дня, ближе к вечеру, дед Макар высадил Екатерину в селе Александровка, а сам поехал дальше до дома. Катя довольна была – в городе все продала, так еще и мать отпустила с ночевкой к подруге которая переехала в соседнее село. Складывается все лучше некуда.

– Томочка, скажи пожалуйста, жива ли еще Танька-Ведьма? – Катя помогала подруге полоскать белье в реке и, пока не слышат посторонние, решила задать этот вопрос.

– А что ей сделается? Даже не стареет! Мы как сюда переехали 5 лет назад, так она вовсе не изменилась. Лет ей за пятьдесят, но больше тридцати не дашь. Из села ее, правда, выжили, в лесу она теперь поселилась, но наши бабоньки втихую бегают к ней за сборами трав, лечат они хорошо. А почему ты спрашиваешь?

– У нас в селе говорят за нее что она приворожить человека может. Это правда?

– Ну правда, а тебе зачем. Ой, Колька? Я думала ты своей напористостью уже давно его окрутила.

– Нет, он даже не смотрит на меня.

– Оставила бы ты это дело…

– Ну уж нет, я хоть немного, но буду счастлива! Помоги мне пожалуйста – покажи где она живет, сходи со мной.

– Хорошо.. – Тамара задумалась и схватила Катю за руку, шепча ей чуть ли не в ухо. – Только не вздумай никому об этом проболтаться. Если узнают наши в селе, что я тебе помогала, худо будет. А отчим так вообще выпорет. Он категорически запретил маме даже за травами к ней ходить.

– Ты что? Кто же о таких вещах говорит?

Рано утром девушки вышли из дома и направились в сторону леса. Тамара взяла корзинку и отпросилась у матери под предлогом того что Катя хочет набрать маслят, которых в Веселом нет.

Зайдя в землянку к Ведьме, Екатерина поздоровалась с ней и встала на пороге, не решаясь пройти дальше.

– Ааа, проходи.. Что же подружка-то твоя сидит на улице? Боится меня что-ли?

– Нет у нее надобности.

– А у тебя, значит, есть?

– Есть, любовь у меня есть. И хочу чтобы он был со мной. – Катя подалась вперед, осмелев от тихого и спокойного голоса этой красивой женщины. Ей и правда больше 30 лет не дашь. Может врут что ей за пятьдесят?

– Задаром ничего не делаю, а приворот дорогого стоит.

Катя сняла сережки из ушей , подаренные бабушкой перед смертью, и протянула ведьме.

– Ммм, с изумрудом. А что, твоя бабка из этих, богатеньких что ли?

– Нет, она гувернанткой была в господском доме и те за хорошую службу подарили ей на именины серьги. Аккурат перед революцией. Бабушка серьги сберегла и мне подарила.