Жмурки

Зимин Дмитрий

— Идёт.

Слишком быстро согласился, даже секундочки не подумал. ТОЧНО обманет, — горько, но вместе с тем — удовлетворённо, подумала Маша. Приятно всё-таки, когда ты права.

Взяв Машу за руку, Шаман повёл девочку по коридору.

Они почти дошли до двери, за которой был Сашхен.

Машино сердце начало стучать громко и быстро: а вдруг он заведёт её сюда, а Сашхен не успеет сориентироваться и что-нибудь вякнет, и тогда Шаман поймёт, что они знакомы,

и это всё очень-очень осложнит…

Но они прошли мимо.

Шаман открыл совсем другую дверь — дальше по коридору, в красиво обставленную комнату.

Одну из стен полностью занимал телевизор. Он был таким большим, что нельзя было охватить экран одним взглядом.

Невольно Маша замерла в восхищении.

— Ух ты! Как в кинотеатре.

— Рад, что тебе нравится, — Шаман польщенно улыбнулся. — А теперь… Садись вот сюда, — и он указал на неудобный стул, с металлической спинкой и твёрдым сиденьем.

Но Маша послушно села.

— Будем смотреть кино? — спросила она.

— Ты будешь смотреть кино, — поправил Шаман. А потом присел рядом и принялся пристёгивать Машины ноги к ножкам стула. — Пойми меня правильно, — он ласково улыбнулся. — Мне бы не хотелось, чтобы ты опять сбежала.

— Когда мне только что пообещали килограмм конфет? — скептически спросила девочка. — Я что, «того»? — она покрутила пальцем у виска.

— Вот и молодец, — Шаман поймал её за руку и тоже привязал — точнее, пристегнул, толстым ремнём к ручке стула.

Ощутив кожей холодный металл, Маша вздрогнула. Но сдержалась.

Больше всего ей хотелось вырваться и убежать. Но далеко убежать не получится — она не сомневалась, что Шаман её поймает. И тогда уже не будет прикидываться таким добреньким…

Честно говоря, добрым он и сейчас не был — хорошие люди не привязывают детей к стулу ремнями — да-да-да, она это ТОЧНО знает. Но ведь у неё есть шанс избавиться от него, а потом сбежать.

Таков ПЛАН.

— Пока я смотрю кино, ты поищешь Мишку? — спросила она. — И приведёшь его ко мне?

— Обязательно, — фальшиво пообещал Шаман и проверил: крепко ли держит ремень Машино запястье…

— И конфеты. Килограмм, понял?

— Понял. Килограмм Косолапого мишки.

— Мишки на севере, — укоризненно поправила Маша.

Как только он ушел, девочка попыталась освободиться.

Честно говоря, связывание в её ПЛАН не входило. Она думала: в крайнем случае запрут. Оставят одну, без обеда и ужина — так бывало раньше, в детдоме, когда она шалила слишком уж сильно.

Защелки, — напомнила себе Маша.

Если не получилось с серебряной сетью, это ещё ничего не значит. Сейчас на её руках и ногах — обычные ремни с металлическими пряжками. Изнутри они были влажными, как будто до неё тут кто-то уже сидел, и при этом сильно потел.

От ремней кисло пахло страхом, но зато они были мягкими, и почти не натирали кожу.

Дёргать бесполезно — в этом Маша убедилась моментально. И принялась расстёгивать ремень с помощью телекинеза.

Тот поддавался плохо — ей не хватало практики.

А потом ожил экран телевизора, и по нему поплыли круги и спирали.

Невольно они привлекали взгляд, а экран был таким большим, что Маше казалось, она падает, падает в громадную чёрную воронку…

* * *

— Ну что?.. — Рамзес нетерпеливо переминался с лапы на лапу, ожидая ответа Терентия.

— Весь дом облетел, — бедный мыш запыхался так, что уже не мог держаться в воздухе, и присел на ветку дуба. — Нигде её нет.

— Утром ты сказал, что видел Машу, — укоризненно прорычал пёс.

— Так то утром, — Терентий перевернулся вниз головой — так ему лучше отдыхалось. — А сейчас опять ночь.

Рамзес вздохнул.

Весь день они не отходили от забора. Спали, совершали обход — надо было проверить, что на территории нет других ворот, и Машу не увезут в противоположную сторону.

План был такой: дождаться темноты, затем мыш полетит к Маше и скажет, что на улице ждёт Рамзес. Девочка выберется в окно, затем перелезет через забор, и все они дружно пойдут домой…

Ни один план ещё не выдержал проверки боем, — вздохнул Рамзес и сев на задние лапы, посмотрел на Терентия.

— Послушай, — внушительно сказал он. — Маша точно там, клык даю. Ворот больше нет, а через эти девочка не выходила. Сегодня их вообще не открывали! А это значит…

— Да знаю я, — мыш покрепче перехватил лапками сучок. — Я вот чего боюсь: там были и другие дети. Ну знаешь, в подвале… В мешках.

— Господи помилуй, — до пса дошло, о чём изо всех сил не хочет говорить мыш.

Он встряхнулся — так, что во все стороны полетели брызги слюны, а потом сказал:

— Слушай мою команду, боец! Лети внутрь и ищи. Обшарь каждую комнату, Маша должна быть там.

— Есть искать, пока не найду, — мыш сорвался с сучка и затрепыхал крылышками. Через секунду крошечный силуэт скрылся на той стороне.

А Рамзес вновь принялся ждать.

Надейся на лучшее, — сказал сам себе мудрый пёс.

Прапорщик Наливайко всегда так говорил: рассчитывай на худшее, но надейся на лучшее.