Жнец поневоле
Шрифт:
– Тебя не пугает возможность потерять себя? Ведь если это продолжится…
– Нет, – замотала головой девушка, разметав рыжие волосы по плечам. – Я никогда не превращусь в Марию. Это словно фильм, который посмотрел. Вроде и пережил все произошедшее, но понимаешь, что это было не с тобой. Не знаю, как объяснить. Да и неважно это. Я просто должна была сказать тебе, что чувства Марии… Я их полностью разделяю, мой господин.
– Ох… – выдавил я из себя.
Этого мне только не хватало! Да, я любил Марию, но Катя – это совсем, другое! Пусть у них одна душа, но эта рыжая девчушка – совершенно другая личность. Хотя, вынужден признать, что за прошедшее время ее характер претерпел серьезные изменения. Взгляд стал твердым, характер – сильным, а воля – крепкой. Что могло так повлиять на нее, изменив
Искренний заливистый смех вывел меня из процесса самокопания, в который я непроизвольно погрузился, ошарашенный такими известиями. Катя откровенно веселилась, утирая выступившие от смеха слезы.
– Ты и правда неправильный демон! – хихикнула она, когда я с недоумением уставился на ее осыпанное веснушками лицо. – Любой другой на твоем месте просто поддакнул мне, сказав, что тоже меня любит и все такое прочее. И плевать было бы ему, что это грубая ложь. Ведь главное – результат! А ты? Испереживался весь. Как же ему теперь быть с неразделенной любовью существа, от которого зависит направленность целого мира на ближайшие века? – Катя вновь заливисто рассмеялась, потом резко себя оборвала и уже серьезным уверенным тоном продолжила: – Этот проклятый артефакт вместе с человеческой Сутью на тебя слишком влияют. Ты становишься совершенно неуравновешенным. Будь осторожен и следи за собой! Неизвестно, как отнесется Бездна к тебе, если слияние чуждых энергоструктур с твоей психикой продолжится.
Тьма! Да что с ней такое? Хотя, она, разумеется, права. Стоит поразмыслить над ее словами… Но…
– Ты говоришь, как…
– Как Мария? – ехидно качнула головой девушка. – Так и есть! Повторяю, мне доступны все знания прошлой жизни, если ты еще не понял!
– И стервозный характер одной французской ведьмы, сожженной на костре инквизицией, – буркнул я, спровоцировав очередную волну заливистого смеха. – Не понятно только, зачем столько времени комедию ломала? Смущалась, господином называла…
– Так ведь все перепугались, когда я стремительно стала меняться! Даже Яга начала меня опасаться и избегать. Да и ты неизвестно как среагировал бы на столь резкое мое преображение. Вот и пришлось притворяться, аккуратно прощупывая твою реакцию.
– Ну и дела, – я с восхищением уставился на рыжую ведьму. Это же надо! Меня за нос водить! И ладно меня, я так замотался со своими проблемами, что вообще мало что в последнее время замечаю, но Ягу! Яге морочить голову так долго? Древней могущественной ведьме, которая любого насквозь видит? Ох, Катя…
– Осознал? – ткнула наманикюренным пальчиком мне в лоб Катерина. – Если так, то прекращай носиться со мной, как с хрустальной! Я, конечно, еще учусь. Но в этом мире буду уже сейчас посильнее всяких демонов. Поэтому не смей пренебрегать моими советами и возможностями, когда у тебя возникает такая необходимость!
– Что же тогда Мария не смогла управиться с инквизицией, если уже тогда была такой могущественной?
– Она не могла, – почему-то отвела взгляд девушка. – Во-первых, у нее не было таких знаний, какие я получила от Яги… А во-вторых… Силы ее были временно заблокированы.
– Это еще почему?!
– Да потому, что Мария была не праздна… Когда за ней пришла инквизиция – она носила под сердцем твоего ребенка, – печально прошептала Катя, повернувшись ко мне спиной.
Украшенный затейливой резьбой деревянный подлокотник кресла с жалобным хрустом рассыпался в моих пальцах. Я не знал! Я не знал, раздери меня Хаос!
– Как такое возможно? Смертные не могут зачать ребенка от духа. Им просто не хватит для этого…
– Силы? – печально перебила меня Катя, чуть повернув голову в мою сторону. – Именно поэтому Мария была беззащитна. Вся сила, которую она была способна собрать из мира, шла на поддержание зарождающейся жизни. Когда в ее дом ворвались святоши,
Из моего горла вырвалось глухое яростное рычание.
– Игорь, ты не виноват. Даже если бы знал – все равно ничего бы не смог поделать.
– Нет… Я виноват, Катя. Если бы не был таким трусом…
Я не стал продолжать. Не стал говорить о том, что из-за моей трусости не смог спасти свою женщину и своего ребенка. Так боялся принять ненавистную мне часть собственного естества, что позволил себе утратить имя и бессильно смотреть, как сгорает Мария на костре инквизиции. Нет, я никогда не скажу ей об этом. Пусть она уже другая личность, но все равно не сможет простить такое предательство. И плевать, во что бы меня превратило воссоединение сущности. Я обязан был тогда это сделать!
Не слушая успокаивающих речей Катерины, я развоплотился и переместился в первое место, пришедшее в голову. На гору кузнеца-отшельника. Старик все еще мерно махал молотом, о чем свидетельствовали доносившиеся из его пещерки-кузницы звуки. Приняв человеческий облик, я уселся на ближайший валун и уставился невидящим взором на белеющие вдали горные хребты. Из-за внутреннего раздрая тело совершенно не желало стабилизироваться на выбранном облике, постоянно перетекая в неполную трансформацию. Немного поборовшись со своим обликом, я, в итоге, плюнул на проявившиеся демонические глаза, рога и хвост с крыльями. В Бездну, кому тут нужна моя внешность? С этой мыслью я полностью отключил сознание. Демоны так могут. Когда эмоции, вроде ярости, ненависти жажды мести и так далее, захлестывают нас с головой, угрожая разрушить рассудок, мы можем выключить сознание, позволив энергоструктуре самостоятельно восстанавливать себя после излишне мощных выплесков. Ведь эмоции демонов – это чистая энергия, бесконтрольные выплески которой очень вредно сказываются на окружающих мирах. Как духовных, так и материальных.
Вывел меня из оцепенения обнаглевший кузнец, беззастенчиво потянувший за хвост. Там же жало! Вообще старик головой не думает. Заметив, что я стал подавать признаки жизни, отшельник вплотную приблизил свое узкоглазое круглое лицо с жиденькой бороденкой к моей, покрытой чешуей, морде. При этом его, похоже, совершенно не смущали мои звериные глаза с красным вертикальным зрачком.
– Ты чего? – отодвинулся я от нависшего надо мной старика.
– Что с тобой было, демон? Ты окаменел, подобно статуе.
– Задумался, – еще не хватало расписывать ему особенности демонического транса.
– Как скажешь, – не стал настаивать кузнец. – Твой меч я закончил. Принимай работу.
А вот это отличная новость! Я немедленно соскочил с валуна, обозревая отшельника с ног до головы. Меча при нем не было.
– Пойдем уж, – ухмыльнулся кузнец, направляясь в сторону пещеры. – Не стоит такому клинку без хозяина на свет показываться.
Заинтриговал прямо! Я послушно пошлепал за неспешно шагающим мастером, старательно унимая поднявшуюся внутри бурю радостного предвкушения. Парочка уже знакомых горных духов, раздувшись от важности, степенно раздвинула перед нами завесу из сырой природной энергии. Как только я прошел внутрь, мой взгляд оказался немедленно прикован к лежащему на мягкой тряпичной подушечке мечу. Старик перековал оружие по своему разумению, создав угольно-черную изящную катану. Я нежно коснулся такой же черной рукояти. Клинок, словно верная собака, радостно встретил касание своего хозяина, мгновенно подстроив свой размер под мою руку. Стоило крепко ухватить рукоять, как по лезвию заструилось множество язычков истинной Тьмы. Ого! Раньше в моем оружие не было присутствия Первостихии. Взмах. Лезвие с чуть слышным гулом рассекает воздух. Темное пламя разгорается, выжигая своими язычками всю энергию на своем пути. Позади черного росчерка истаивает призрачно-голубое свечение. Вот, значит, как отшельник скрыл наличие Света. Потрясающее мастерство! Так близко совместить две противоположные Первостихии! Практически сплести их друг с другом! Если бы не держал сейчас это произведение искусства в своих когтистых руках, не поверил бы, что такое возможно!