Жнецы суть ангелы
Шрифт:
Войдя в дом, она услышала звуки рояля. Естественно, Темпл подумала, что это была запись. Но мелодия сменилась без какой-либо паузы, и тогда она поняла, что кто-то музицировал в соседней комнате на настоящем инструменте. Этюд был мирным и напевным, хотя несколько аккордов заставили ее загрустить. Точнее, вызвали печальную умиротворенность.
— Кто это играет? — спросила она у Джонса.
— Мистер Гриерсон. Он проводит за роялем каждое утро.
— А кто тот мистер на стене?
Темпл указала рукой на портрет офицера в старомодной военной форме. Мужчина стоял рядом с женщиной, одетой в длинное красное платье. Она сидела на стуле перед флагом с большой буквой «X». Темпл знала, что в старые времена под такими знаменами воевала армия Южных штатов.
— Это Генриетта и Уильям Катберт Третий, прапрабабушка и прапрадедушка миссис Гриерсон.
— Теперь я поняла. Иначе говоря, мы находимся в поместье Гриерсонов.
— Оно называется «Белле Айл».
— Надо бы запомнить. Позвольте мне вытереть кровь с моей обуви, а то я тут вам наслежу.
Джонс бросил на нее испепеляющий взгляд, и она ответила ему сладкой улыбкой.
— Как вас представить, мисс? — спросил он.
— Меня устроит любой традиционный способ.
— Какое имя мне назвать?
— Ах, вы об этом! Сара Мэри Уильямс.
— А его как зовут?
— Он слабоумный. Вы можете называть его как хотите. Я не знаю его имени. Мы ведь с тобой перед алтарем не стояли, правда, глупыш?
Джонс распахнул одну из створок высоких дверей и провел их в гостиную. Это была уютная комната с цветастыми диванами, массивными креслами и черным роялем, под приподнятой крышкой которого виднелись струны.
У стены за карточным столом сидела красиво одетая женщина. Она раскладывала пасьянс и посасывала напиток, в котором плавали какие-то мятые листья. Ей было около семидесяти лет. Симпатичная старушка в блестящем наряде, который Темпл никогда не видела в реальной жизни.
За роялем сидел молодой человек, одетый в элегантный костюм. Его длинные волосы ниспадали на спину. Хрупкое тело, склонившись вперед, слегка покачивалось в такт музыке. Когда он повернулся, Темпл увидела его зеленые глаза и чисто выбритое лицо. Она предположила, что молодой человек был старше ее лет на пять или шесть.
— Миссис Гриерсон, — произнес Джонс, — эта юная леди и ее друг проезжали мимо и попросили о помощи. Мисс Сара Мэри Уильямс.
— На самом деле нам нужна не помощь, а что-нибудь поесть, — поправила его Темпл.
— Какой приятный сюрприз! — поднявшись из-за стола, воскликнула миссис Гриерсон.
Она прошествовала через комнату и, обняв юную гостью, расцеловала ее в обе щеки.
— Добро пожаловать, сэр, — добавила она, протягивая руку большому волоокому мужчине.
— Не обращайте на него внимания, — сказала Темпл. — Он даун и не знает, как приветствовать леди.
К ее удивлению, глупыш вытянул руку и мягко встряхнул ладонь миссис Гриерсон.
— Проходите, устраивайтесь, — защебетала старушка. — Позвольте представить вам моего внука Ричарда.
Молодой человек, сидевший у рояля, приподнялся и слегка кивнул головой в их направлении.
— Внук? — переспросила Темпл. — Значит, у вас тут целое семейство с дедушками, сыновьями и внуками?
— Ах, милая, нет! Я рано овдовела. Уже и не помню когда. У меня остались только мои мальчики — сын и два внука. К сожалению, отец Ричарда сейчас нездоров. Не хотите ли чая со льдом?
Темпл посмотрела на бокал, стоявший на карточном столике.
— А что там у вас плавает? Какие-то листья?
— Это свежая мята. Мы выращиваем ее в саду.
— Тогда я в игре. Угощайте.
Джонс вышел, и вскоре чернокожая женщина, которая, наверное, была его женой или сестрой, принесла на подносе бокалы с холодным чаем. Оставив поднос на кофейном столике, служанка молча удалилась.
Миссис Гриерсон усадила гостью на диван и засыпала ее вопросами. Темпл изо всех сил старалась быть приветливой и женственной. Она не глотала чай, как ей того хотелось бы, но, подражая миссис Гриерсон, пила его медленно и чинно. После каждого глотка она вытирала губы не своим рукавом, а маленькой льняной салфеткой. Темпл даже сидела, скрестив ноги, как однажды посоветовала ей какая-то женщина, хотя поза с локтями на коленях была более эффективной при защите от внезапного нападения.
— Откуда ты родом, девочка? — спросила миссис Гриерсон.
— Я местная. Живу через два города отсюда.
Она указала рукой в произвольном направлении.
— Так ты из Джорджии? Конечно! Я могла бы сама догадаться. Такие сладкие персики созревают только в Джорджии. А из какого города? Лейк-Парк? Стейтенвилл?
— Стейтенвилл. Он самый. Мы с братом выросли там. Моя мама ждала пятнадцать лет после первых родов. Вы же сами видите, какой он получился слабоумный.
— Ты зря разъезжаешь по дорогам в компании слабоумного брата, — сказал Ричард.
Несмотря на возраст, он через слово срывался на детский фальцет, и когда ему хотелось произнести что-то солидным тоном, это создавало противоположный эффект.
— Тебе повезло, что вы обратились за помощью к нам. Мы позаботимся о вас.
— Спасибо, Ричард, — вежливо ответила Темпл. — Мне очень понравилась мелодия, которую ты играл.
— Это Шопен. Я знаю сотни композиций. Если хочешь, оставайся у нас. Там снаружи опасно.
— Ах, Ричард, — упрекнула его миссис Гриерсон. — Зачем говорить о неприятных вещах? Сказать по правде, я даже не помню, когда в нашем доме бывали молодые девушки. Конечно, Мейси не в счет. Ах, Сара Мэри! Как жаль, что Бог не подарил мне внучек. У меня наверху хранятся потрясающие наряды, которые, я могу поспорить, подойдут к твоей фигуре. Перед ужином мы обязательно поднимемся ко мне и посмотрим на эту коллекцию. Конечно, вы оба можете оставаться у нас на любое время. В нашем доме много комнат для гостей.
— Значит, у вас двое внуков? — спросила Темпл.
— Что ты сказала?
— Вы раньше говорили, что у вас двое внуков.
— Да. Ричард и Джеймс, два моих мальчика. Теперь нас осталось только четверо. Они очень хорошие ребята. Красивые талантливые юноши.
— Когда мой старший брат не скитается по полям и холмам, — добавил Ричард, — он обычно уединяется в своей комнате. Знаешь, я люблю его как родственника, но иногда он бывает таким…
— Ричард! — прикрикнула миссис Гриерсон.