Жнецы свободы

Уайт Кира

Щеку жжет ядом твари (а я не сомневаюсь, что на конце шипа есть какой-то яд), в глазах двоится от удара головой, но я слышу шипение, приближающееся к моему лицу.

Где же Жнец? И почему он не помог мне на этот раз?

Это последнее, о чем я успеваю подумать, прежде чем потерять сознание.

11. Стимул

Первое, что слышу, когда прихожу в себя, – приглушенные незнакомые голоса, которые без сомнения о чем-то спорят. Глаза не открываю, в надежде услышать что-то полезное, и параллельно пытаясь вспомнить, что случилось, и где я нахожусь.

А потом воспоминания обрушиваются неотвратимой лавиной, и я вспоминаю жуткую тварь, вцепившуюся мне в ногу.

– … не можем допустить ее до Испытания! – гневно произносит мужской голос.

Это он обо мне? Боже, надеюсь, все мои части тела на месте. Проверить это легко, но я не решаюсь открыть глаза или пошевелиться.

– Ничего подобного, она попадет в Спираль, я сам лично прослежу за этим, – с не меньшим гневом вторит первому второй голос, тоже мужской.

– С чего это такое рвение? – с подозрением спрашивает первый.

Да, действительно, с чего?

– Она полностью или частично справилась со всеми заданиями и имеет неплохой конечный результат. После последнего экзамена в ее руке был найден ключ, а значит, она закончила подготовку, – спокойно произносит второй. – Было бы расточительством не допустить ее. К тому же, что ты предлагаешь? Зачистку? У нее не настолько тяжелая травма.

Что? Зачистка? Что еще за зачистка? Меня что – убьют?

С огромным трудом заставляю себя лежать неподвижно, хотя желание подскочить с места и бежать куда глаза глядят очень велико. А потом разум цепляется за мысль о ключе. Мужчина только что сказал, что ключ был в моей руке, хотя я точно помню, что его там не было.

Значит, это Жнец вложил его туда. Он никуда не исчез и скорее всего помог после того, как я отключилась, иначе мерзкая тварь прикончила бы меня. Эта мысль чудесным образом согревает мне душу, как и то, что мужчина упомянул о том, что травмы не очень серьезны. Это дает надежду на то, что мои конечности все еще при мне.

– Я не говорю о зачистке! – чуть повысив голос, говорит первый. – Можно отвезти ее в Лаборатории. Пусть ученые проведут процедуру изменения.

О, нет! Только не это! Я не хочу становиться Жнецом! А учитывая мое везение, я скорее всего умру. Мои мысли тут же подтверждает второй мужчина.

– Ну так это практически то же самое, что зачистка. Женщины крайне редко переживают процедуру даже после Спирали, сейчас же шанс равен нулю. Вспомни, сколько женщин-Жнецов получилось из добровольцев два года назад! Одна! А до центра Спирали дошло девять! И я повторяю, травмы не настолько серьезны. Что вы скажете об этом, доктор Мартин?

– О травме девушки судить пока трудно, но не обошлось без легкого сотрясения, – к разговору присоединяется еще один голос, на этот раз женский. – К тому же, в организм попал яд нава, пусть в малых количествах, но от этого он не перестал быть опасным. Да еще и нога пострадала.

– Да черт с ней, с ногой! – раздраженно произносит первый голос. – Нам придется что-то сделать. До начала Испытания остается чуть больше суток. Девушка не успеет за это время каким-то чудесным образом исцелиться. К тому же, уже к завтрашнему вечеру она должна быть на ногах, чтобы присутствовать на обязательной встрече с Канцлером и предыдущими победителями.

– Мы можем использовать Стимул, – неуверенно предлагает женщина.

– Ни в коем случае! – сразу же возражает первый. – Это будет нечестно по отношению к другим добровольцам и даст ей преимущество над ними. А это недопустимо.

– Мы не будем использовать всю дозу, – присоединяется к разговору второй. – Возьмем лишь четверть, чтобы привести мозги в порядок и вывести из организма яд нава. Ногу можно перебинтовать, такое количество Стимула не сможет залечить ее до конца.

– Согласна, – говорит женщина.

Наступает недолгая тишина. Что происходит? Что они со мной сделают?

– Ладно, будь по-вашему, – внезапно соглашается первый.

– Я принесу Стимул, – сообщает женщина, а затем я слышу удаляющиеся шаги.

– Что будет с Восемь Четыре Два Семь? – почти сразу же спрашивает первый.

– А что с ним?

– Помогать добровольцам запрещено.

– Чушь! Ни в одном своде правил нет такого пункта. Там написано, что помощь Жнеца нежелательна, но конкретных запретов нет. Жнецы не помогают закрепленному за ними добровольцу по собственной инициативе. К тому же, по словам Восемь Четыре Два Семь, он пытался отогнать нава, не причиняя ему вреда, но тот не собирался так просто бросать добычу. Поэтому Жнец предпочел жизнь своей подопечной жизни зверя.

– Х-м-м… Ладно, пусть будет так, – без споров соглашается первый. – Но меня больше интересует, как нав попал в комнату заданий? Ведь решено было не использовать настолько опасных тварей во время экзаменов.

– Выясняем, – коротко поясняет второй. – А вот и доктор Мартин.

От полученной информации у меня болит голова. Кто-то пытался меня убить? Но зачем? Кому я могла помешать? Ведь не могли же по ошибке запустить в комнату заданий монстра. Ни на секунду в это не поверю.

Слышу, как ко мне приближаются шаги, а затем с трудом держусь, чтобы не дернуться, когда моей шеи касается что-то холодное, почти сразу в этом же месте разливается жуткая боль. Стискиваю зубы как можно незаметнее, чтобы не выдать себя. Чувствую, как в крови начинает бушевать жидкое пламя. Оставаться неподвижной становится практически невозможно.

– Через сколько она очнется? – где-то рядом с моей головой раздается голос первого.

– Ждать не больше нескольких секунд, – деловым тоном произносит женщина.

Они знают, что я должна очнуться очень скоро, поэтому не вижу смысла больше притворяться. Распахиваю глаза и резко сажусь на кровати. Бегло осматриваю комнату. Не знаю, что мне вкололи, но эта дрянь как-то странно действует на меня.

Вижу будто все и сразу. Большое помещение с белыми стенами, освещенное тусклым светом. Возле двери стоит Жнец, даже взгляда мельком хватает, чтобы понять, это не мой напарник. Прямо передо мной находятся три человека: низкая худая женщина в белом халате, с бледной кожей и короткими черными волосами, двое мужчин брюнетов, у одного светлая кожа, у другого – темная, оба одеты в черные костюмы. Все трое смотрят на меня настороженно. Сама собой рука дергается в сторону шеи, которая по-прежнему горит огнем.