Жонглер с тиграми
Шрифт:
На сей раз я был удостоен улыбки. Мне даже помахали рукой. Но уважить мою просьбу никто не собирался [109] . Как одержимые, они продолжали крушить стену. По-прежнему молча. Тогда и я повел себя как одержимый и ринулся вниз — поговорить с управляющим здания. Но и вестибюль, и контора управляющего были пустынны, точно лунный ландшафт. Не было видно и спасателя. Единственным найденным в конце концов мною живым человеком оказался спящий в уголке охранник — я знал, что английского он не понимает. Я бросился назад к себе — за книжкой, по дороге опять наорал на рабочих, наконец, вернулся к охраннику и разбудил его. Бедняга подскочил так, словно перед ним, размахивая книгой, стояло привидение. Несколько минут я лихорадочно рылся в книге, пытаясь найти что-нибудь подходящее к случаю. Всё это время охранник стоял по стойке «смирно».
109
Автор потребовал у рабочих, чтобы они «замолчали», а не «соблюдали тишину» — а они и так не разговаривали…
— Дусри
Он тупо уставился на меня.
— Дусри ман: зил! — повторил я, тыча пальцем вверх.
Охранник кивнул, хотя явно по-прежнему ничего не понимал. Я продолжал листать книгу.
— «Аадми»! — нашел я вдруг («человек»). Множественного числа не было, так что я просто повторил слово несколько раз [111] .
110
Таким странноватым образом авторы книги пытались передать долготу «и» в слове «манзиил» («этаж»). Логичнее, конечно, было бы написать «манзи: л», но, как читатель, вероятно, уже успел убедиться, логика — не та категория, которой следует руководствоваться в Индии. Кстати, долготу «а» в слове «аадми» разговорник г-на Келли передал иным способом, удвоив букву («аа», а не «а:» или «:а»).
111
Множественное число мужского рода в прямом падеже не отличается от единственного. А автор ненароком употребил всё более редкую в наши дни форму двойственного числа («двое человек»), аналогично известному у нас «бхаи-бхаи» («братья» — о двух братьях).
— Аадми, аадми? — неуверенно повторил за мной охранник.
Беседа началась. Найти бы еще, как на хинди «грохот»!.. В ходе поисков я вдруг наткнулся на числительные. Наверху был как раз десяток рабочих.
— Дас аадми! — добавил я, просто чтобы не дать разговору преждевременно увясть.
— Дас аадми?..
— Ха! Ха!
Я вовсе не хохотал. Я пытался сказать «да» [112] . Но было видно, что охраннику к этому моменту стало не по себе один на один с сумасшедшим европейцем, который выкрикивает какую-то чушь из книжки. Поэтому я отказался от попыток найти «грохот» и попытался заменить его словом «слон». Это был безумный выбор, но всё-таки — огромное шумное животное [113] …
112
Только надо было говорить не «ха», а «хан» — произносить «а» в нос.
113
По индийским представлениям — ловкое, аккуратное, умное и изящное в движениях. «У нее походка слонихи» — комплимент.
— Дас хатхи [114] аадми, дусри ман: зил! — объявил я наконец. «Десять слонов-человек, второй этаж!».
Глаза охранника странно округлились, и он попытался отодвинуться от меня подальше.
— Бум! Бум! Бум! — добавил я в отчаянии, пытаясь передать грохот.
— Бум?.. Бум?.. — прошептал бедняга.
В этот момент в вестибюле показались «десять слонов-человек». Проходя мимо нас, один из них на превосходном английском произнес: «Доброй ночи!».
114
Кстати, любопытно, что почти каждый ребенок знает названия многих животных на хинди — благодаря «Книге джунглей» Киплинга. «Хатхи» — «слон», «бандар» — «обезьяна» (а «лог» — народ»), «балу» — «медведь», «чиль» — «коршун», «шер» — «тигр»… А вот «акела» — это «одиночка».
То был этап приобретения книг. Книги, помимо всего прочего, украшают интерьер, а моя квартира в этом смысле нуждалась в помощи, как никакая другая. Да и мне помощь не помешала бы. После попыток — пока боле чем неудачных — овладеть языком, я решил как можно больше узнать о самой стране. Книги в Индии гораздо дешевле, чем на Западе, и я приносил их домой целыми охапками. Мои бумажные друзья… порой довольно эксцентричные друзья.
Кстати, большинство эксцентрических типов было собрано воедино «Книгой мировых рекордов Лимки» — индийской версией «Книги мировых рекордов Гиннеса». «Гиннес» — напиток черный, хмельной, со сливочно-густой пеной, а «Лимка» — зеленый, шипучий и безалкогольный [115] (впрочем, толика джина или водки может оправдать ее существование). А целью книги, похоже, было помочь отдельным чудакам подняться над мрачной и безымянной повседневностью. Зачем бы иначе некто четыре года убил на написание письма о мире во всем мире длиною в 7872 фута [116] ? Зачем бы другой чудак мучился, покрывая рисовое зернышко надписью из 4160 букв? Некоторым не пришлось ничего делать, они лишь терпеливо ждали — например, некий Кальян Сайн отрастил себе усищи в 10,72 фута [117] , а Свами Моуджгиль зато семнадцать лет простоял неподвижно. Если говорить о более активных рекордсменах, то вот Арвид Пандей за 107 дней пробежался от Лос-Анджелеса до Нью-Йорка, причём бежал он задом наперед; а Джадгишу Чандре понадобилось пятнадцать месяцев, чтобы проползти почти тысячемильную дистанцию [118] . Видимо, приветствуя их удивительные результаты, В. Джаярам побил мировой рекорд по продолжительности аплодисментов — более пятисот тысяч хлопков. Сравнивая их выдержку со своей — проявленной за время жизни в «Белом доме», — я понял, что мне в книгу рекордов не попасть. Зато как-то утром перед зеркалом я понял, что такая жизнь ведет меня прямёхонько к нервному истощению.
115
Практически точный аналог популярных у нас «Спрайта» и «7-Up».
116
2 км 397 м 90 см
117
3 м 267,46 см
118
Более полутора тысяч километров.
Книга «Как выжить в Индии» [119] должна была бы состоять не менее чем из десятка томов. Но это оказалась совсем не толстая книжечка в бумажном переплете — скорее для путешественника, проезжающего через Индию, чем для того, кто поселился тут на более-менее длительный срок. Но, видимо, для поселившихся в Индии иностранцев книгу пока никто ещё не написал.
— Вам бы надо написать о своей жизни в Индии самому, — предложил мне один продавец в книжном магазине. За несколько месяцев мы стали добрыми знакомыми, и он часто предлагал всякие интересные книги для моей библиотеки. Была среди них, например, книжка «Curiosa Sexualis» [120] , которая по крайней мере позабавила меня. Тут сообщалось, к примеру, о даме, которая сменила пол, просто перепрыгнув канаву [121] . Жаль, что в индийское издание не вошел «Альбом необычных иллюстраций», упомянутый в содержании.
119
«India Survival Kit» — очень популярное, прекрасно написанное, весьма полезное и интересное издание. Рекомендую.
120
«Диковинки секса» (лат.)
121
Я об этом тоже читал. Она была не женщина, а гермафродит, и мужские (недосформировавшиеся) органы просто вывалились от толчка наружу…
— Написать книгу?.. — откликнулся я. — Да у меня не осталось сил даже на то, чтобы заполнить бланк!
Ещё я нашел томик под названием «Хобсон Джобсон» — словарь англо-индийских, гибридных слов и фраз, собранный двумя викторианскими джентльменами — Юлем и Барнеллом. Это восхитительное филологическое попурри стало вторым моим излюбленным чтением после делийской телефонной книги. Вкус некоторых слов можно было просто ощущать на языке! Это было по мне; никаких «покажите мне этот язык» или «пересчитайте мои одежды». Даже ничего вроде «спокойное рассуждение отлично от возбужденного и поспешного мнения». Благодаря этому словарику я вооружился ругательствами вроде «chopper cop!», «kudd!», «grunth!» и «sea cunny!» [122] . Причем совершенно не имело значения, поймет ли кто-нибудь, включая меня самого, что я говорю. Главное, я обзавелся собственными мантрами, они же ругательства, ловко замаскированными под англо-индийский жаргон времен Раджа. Кстати, в первый раз короткое замыкание в бедной моей голове (по поводу «слонов-людей») случилось вскоре после того, как я открыл эту книгу.
122
«Непереводимая игра слов». Вообще-то «сhopper cop!» вероятно, можно перевести как «полицейский-деревенщина» (сhopper — соломенная крыша (инд); вероятно, и другие слова что-нибудь да значат. «Бхут», например — это разновидность злого призрака, монстр.
Второй раз это был настоящий фейерверк. Этот второй раз приключился около полуночи, несколько дней спустя. Вернулись таинственные люди с досками. В первый раз был всего один грузовик досок. Теперь их было два, рабочих тоже было больше вдвое, а шуму от них — вдесятеро. Я пытался заглушить грохот тягучей ударной музыкой, включенной на максимальную громкость. Мраморный пол и голые бетонные стены усиливали ее ещё больше — однако перекрыть грохот досок было невозможно. Я распахнул дверь на площадку. Там стояла дама, которая вечно убегала от меня, и ещё один жилец; у обоих на лице был написан ужас. Музыка тягуче гремела, доски грохотали.
— Погглы будзатые! — заорал я на своем новом языке. В один миг пугливая соседка метнулась прочь и укрылась в своей квартире.
Выскочив во двор, я увидел, что рабочие уже свалили доски в штабель размером с приличную пирамиду — может быть, и им хотелось «пережить историю». В лунном свете происходящее напоминало некий зловещий ритуал.
— Кудды! Бхуты! Бхилы! — орал я, как безумный, выдергивая доски из штабеля и швыряя их в кузов машины. Над всем этим тягуче гремела «Стена» группы «Пинк Флойд».
Выглянул охранник — но, увидев, что я впал в маниакальную стадию, поспешил скрыться во тьме. Мне уже не хватало ни языка, ни разума. Я ухватил другую доску и запустил ею в окно конторы менеджера. Он обещал, что досок больше не будет! Он нарушил обещание — я разбил его стекло. Логично?..
Мой безумный акт вандализма заставил рабочих замереть на месте. Потом они попрыгали в грузовики и вылетели со двора, словно по ним стреляли. Я вернулся к себе, выключил музыку и вдруг ощутил себя в гармонии с миром. Разве мог я предположить, что менеджер в отместку решит попросту прикончить меня?..