Жребий Рилиана Кру
Шрифт:
— Бессстолочь. Бессстолочь. Здесссь никого нет. Какое сссодействие? Бессстолочь, — глумливо шипел Крекит.
Крепость молчала, затем голос вновь зазвенел в голове Кру:
«Враг. Вспоминаю. Такие понятия утратили свою актуальность».
— Кипроуз так бы не сказал.
«Подобные вещи не занимают меня. Мои интересы в другой сфере».
— Тогда из чистой благотворительности вы не поможете мне?
«Твоя просьба расплывчата».
— Я сейчас уточню. Умоляю, снимите стальную змею с моей шеи.
— Бессстолочь. Сссвихнулссся. Разговариваешь ссс воздухом. Придурок, — бесновался
«Я не стану менять линию твоей жизни. Последствия могут не оправдать твоих ожиданий».
Рилиан сжал зубы, чувствуя, что надежда ускользает от него, но когда он заговорил вновь, голос его звучал ровно:
— Разве не мне судить об этом?
«Можешь ли ты доверять своим суждениям? Разве сейчас у тебя ясный ум?»
Собираясь ответить на столь многозначительное заявление, Рилиан вспомнил о недавних провалах в памяти:
— Леди Ванэлисс, вы не случайно задаете этот вопрос?
«Ты долго бродил в тумане, убивающем прошлое и будущее».
— Вы говорите загадками.
«Твоя прошлая жизнь уже не принадлежит тебе. Летящие часы неудержимы. Такова природа мглы, окутывающей эту гранитную скорлупу. А без прошлого нет будущего».
— Я покину это место как можно быстрее. Но прежде чем уйти, я прошу вас еще раз: сделайте мне одолжение, освободите меня от змеи.
«Возможно, одолжение совсем не в этом. Стань мудрее. Прощай».
И мощный чужеродный интеллект покинул пределы его мозга, оставив Кру в смятении и растерянности.
— Леди Ванэлисс? — позвал он, но не получил ответа.
Она ушла, оставив его сидеть в одиночестве у основания крепостной стены. В одиночестве? Как бы не так!
— Теряешь время. Бессстолочь. Ленивый. Сссумасссшедший. Разговариваешь ссс воздухом. Камень у тебя есссть. Пошли домой. Домой. Домой. Домой…
— Да, да, — уныло отозвался Рилиан. — Похоже, надо идти.
Он посмотрел на Каменное Сердце Наемника и опустил его в карман куртки.
— У нас есть то, что нам нужно, ничто больше не держит нас здесь.
В животе забурчало, и Рилиан вдруг почувствовал, что проголодался. Кажется, он не ел с самого раннего утра, но точнее вспомнить не мог. Сколько же сейчас времени, скоро ли наступит темнота? Солнце скрывал туман, и определить время было невозможно. Рилиан встал и устало побрел по тропе. Ему предстояла долгая дорога, а он был голоден, подавлен и утомлен.
Какое-то время Рилиан ковылял по тропинке с совершенно пустой головой. Теперь путь лежал под гору, и идти стало легче. Он ничего не слышал, ничего, кроме голода, не чувствовал и ничего не видел в тумане. Отойдя на какое-то расстояние, он остановился и оглянулся. Крепость исчезла. Это его озадачило. А был ли он возле нее на самом деле или ему все привиделось? Существовала ли крепость вообще? Реальны только туман, едва различимые деревья вокруг и влажная земля под ногами. А что еще, кроме этого? Какие-то лица, места… Были ли это воспоминания о действительно существующих вещах, или чистая фантазия, или что-то среднее между явью и сном?
Рилиан машинально провел рукой по лицу, но туман в глазах и голове не рассеялся.
Куда он идет? В крепость? Или он вышел из крепости? Какой смысл двигаться дальше, если не решен этот вопрос? Рилиан остановился, задумавшись. Но и через полчаса он все еще стоял на том же месте, неподвижно застыв посередине тропы. На его лице застыло выражение полной отрешенности, челюсть отвисла, уставившиеся в одну точку глаза выпучились.
Прошло еще минут пять, и Крекит потерял терпение:
— Бессстолочь. Теряешь время. Идем домой.
Рилиан вышел из транса.
— Домой? — тупо повторил он.
— Домой к госссподину. Домой к Нурбо. Домой. Домой. Домой. Домой…
— Да. Значит, крепость и впрямь существует?
— Сссссссссс! Ты еще ссспрашиваешь? Бессстолочь. Свихнулссся. Бессстолочь. Мозги размягчилисссь, сссссслабак.
— Где эта крепость? — спросил Рилиан. У него было смутное впечатление, что ему очень важно услышать ответ, но собраться с мыслями он не мог. Его чувства бездействовали так же, как ум.
— Забыл?! Или прикидываешьссся? — Крекит подождал, но ответа не последовало. И тогда змей принялся энергично извиваться: — Ссступай вперед по тропинке. Ссступай. Ссступай. Ссступай. Ссступай.
Рилиан послушался — к чему сопротивляться? Только раз, проходя сквозь особенно плотное облако тумана, он замедлил шаги. Но щипок стальных зубов подстегнул его, и дальше он пошел быстрее. На этот раз, проходя мимо товарищей по несчастью с такими же пустыми, как у него, лицами, он не остановился: любопытство больше не мучило его. Да и Крекит не потерпел бы задержек.
Рилиан забыл, куда и зачем направлял его змей. Забыл свое прошлое и связанные с ним несчастья. Забыл все. Реальным был только туман. Где-то в глубине сознания еще теплилось ощущение опасности: что-то не так, что-то должно быть по-другому… Но ощущение это было слабым и неустойчивым. В остальном же он чувствовал удовлетворение, и только приступы голода время от времени беспокоили его. А потом он перестал испытывать голод…
— Сссссссссс! Ты сссошел ссс тропы! Ссслепой! — Крекит злобно сжался, и боль на короткое время вывела Рилиана из транса.
— С тропы?
— Бессстолочь! Ссслепой! Ссслепой!
Они подошли к тому месту, где тропинка огибала густые заросли колючих кустарников. Рилиан продолжал идти прямо и очень скоро заблудился. Змей сердито шипел на него. Он не понимал почему, да и все ему было безразлично, но игнорировать упрямое создание было не так-то просто.
— Вернисссь обратно. Выйди ссснова на тропу. Давай. Давай. Давай. Давай…
— На тропу?
— Сссссссссс! Мозги размякли! Размякли! — Крекит с яростью всадил зубы в шею своей жертвы. Реакция Рилиана оказалась вялой, и змей засвистел от разочарования. — Мозги размякли. Ссслабый. Сссумасссшедший. Беспросссветно! Ссслабая плоть, мозги в голове гниют! Гниют! Они не такие сссильные, как ссстальные мозги Крекита. Теперь назад. Иди. Иди. Иди. Иди…
Покорно развернувшись, Рилиан выбрался обратно. С этого момента его стальной демон бдительно следил за ним и не допускал ни малейшего отклонения от курса. Сознание Рилиана окутывала плотная мгла. Он переставлял ноги по воле Крекита, но совсем потерял ощущение движения по земле и воображал себя невесомо парящим в окружающем его тумане.