Жулики. Книга 2
Шрифт:
– Типун тебе на язык. Да разве я покойниц имела в виду? Они же все парни-то молодые. Чуток тебя постарше и бабушки у них значит тоже молодые. Дурачок!!– Нина Андреевна постучала Мишке кулачком по лбу.– Зови-ка давай гвардейцев, завтракать пора. Хватит им этого?– у Мишки чуть глаза на лоб не полезли.
– Да ты что, ма, в пять утра, что ли встала? Башня Вавилонская из блинов. Да тут на роту.
– Ну, не в пять, а в шесть и никакая не башня. Просто вы с отцом малоежки. Я с вами всю квалификацию растеряю. И уж пусть лучше останется, чем не хватит. Зови,– Мишка
– Эй, парни, поднимайтесь сюда срочно, помощь требуется. Все,– соловей сразу щелкать перестал и через минуту в прихожей уже толпились вчерашние четверо и новая смена. Всего восемь человек.
– Ну вот, а ты говоришь «башня». Мальчики, к столу,– мальчики, стесняясь и тихо здороваясь, прошли на кухню, и расселись вокруг стола,– Мишка прыснул по-мальчишечьи, наблюдая, как здоровенные мужики, наверняка воевавшие в Афгане или в других горячих точках, краснеют, как дети и прячут под стол свои грубые, солдатские руки.
– Да вы не стесняйтесь,– Нина Андреевна поставила «Вавилонскую башню» из блинов на середину стола. Вон мой оболтус сомневается, что вы такое количество осилите. Что тут есть? Вот сметанка, масло сливочное. Чайничек, заварочка. Сами распоряжайтесь, а мы с Мишаней вам мешать не будем. Тарелки, чашки, вилки. Через полчаса прихожу и уже чтобы, блинов не было. Время пошло,– и на часы свои посмотрела, время засекая.– Пошли, Мишаня,– вышли, прикрыв кухонную дверь.
– Отец сказал, что уезжаешь сегодня?– Нина Андреевна вздохнула.– Когда ждать?
– Через две недельки буду. Да ты не переживай, ма. Хорошая командировка. На природе, в лесу в основном. Под Муром едем. На родину Ильи Муромца.
– Муромца говоришь? Ох, Мишутка, не нравятся мне что-то твои командировки. И деньги эти шальные тоже не нравятся. Хорошо, конечно, что квартиру купили в этом доме. Всегда мечтала в таком пожить. С нормальными потолками. Но что-то не спокойно как-то на сердце, который день уже. Особенно вчера весь день места себе не находила. Подумала, уж не случилось ли, с которым нибудь чего. Пока машину твою в окне не увидела, с вами в ней сидящими, все дергалась. Где вот вас вчера носило?
– Мам, ну сама понимаешь, дел накопилось. Фирма опять же,– стал оправдываться Мишка, а сам подумал:– «Ну, мать, вот кто экстросенс-то у нас в семье. Не мне чета»,– и чтобы отвлечь мать от мыслей тревожных, принялся рассказывать ей о салоне, в котором и ей отведена немаловажная роль бухгалтера.
– Отец-то куда, с утра самого убежал? Да еще и без охраны?
– Да у Федора Леонидовича он. Взял первую партию блинов, да и попер к нему чай пить. Какой человек замечательный. Редкий человек. А говорит как! Вот ведь повезло тебе его встретить. А попугай-Кирюха потешный какой. Знаешь, что он вчера сказал, когда вас не было днем?
– Да я весь его репертуар наизусть знаю, пади, что – « Михаил прав»?
– Ну, это он и раньше говорил. А тут новую фразу выдал, умничка,– Нина Андреевна интригующе замолчала.
– Ма-а-а, Ну говори уже. Чего он там такого гениального ляпнул?
– Сказал.
– Ну-у-у!!!
– Михаила женить поррра!– засмеялась
– Ма-а-а-а. Ну что это за приколы? Не мог он такого сказать. А если сказал, то вы же ему в уши и надудели с Академиком.
– Не учили мы его ничему. Просто умничка.
– И вообще рано мне еще жениться, если ты к этому клонишь. Молодой ыщщо. Рано.
– Рано – не поздно «молодой ыщщо».
– Ладно, мам, мне пора. Зайду к Леонидычу, до свиданья сказать и вперед. Деньги я вчера привез из квартиры своей. В сервант положил. Скажешь отцу, пусть берет сколько нужно. Ну и сама, на нужды хозяйственные, не стесняйся. Гвардейцы-то и рубают по-гвардейски. Все, целую,– и ушел.
Кирюха встретил его новой фразой. Сел на плечо и переступая с лапы на лапу, каркнул прямо в ухо:
– Миххаилла женить поррра,– Мишка недовольно покосился на него:
– Ну, ты, оракул. Сам-то что не женат? Вот вернусь из командировки и обязательно подыщу тебе подругу. Она тебе перья-то повыщипает, говоруну.
– Миххаил пррав, Миххаил пррав,– заподлизывался Кирюха.
Петр Павлович и Федор Леонидович, сидящие за столом, улыбаясь, слушали диалог Мишки с Кирюхой.
– Я на минутку, до свиданья сказать. Уезжаю. Держи, па, «Перф». Включается вот так. Сейчас он настроен на мои параметры. Я их снимаю и теперь тебе нужно зайти в помещение звукоизолированное и, поворачивая затыльник, произнести фразу. Любую. Там голосовой идентификатор и папиллярный. Только при совмещении этих данных, прибор доступен для работы. У нас в квартире кладовушка для этого очень подходит. Я проверял. Она в глубине и дверь плотно подогнана. Хороший ремонт «Колобок» все же сделал. Мамуле, правда, расцветки обоев не нравятся, а остальное выше всяких похвал. Запомни, что фраза и поворот должны осуществляться одновременно. Нейтральную подбери. Без фанатизма.
– Да уж соображу как-нибудь. Сколько часов говоришь он работает?
– Непрерывно если использовать, то минимум часов десять. И пучок там очень узкий. Имей это в виду. Выйди в парк и на сухих ветках попробуй привыкнуть. Заодно и пользу природе принесешь.
– О чем это вы?– наконец не утерпел Федор Леонидович.
– Пап, Федору Леонидовичу можешь рассказывать все. А мне, извините пора. Через две недельки сядем и подробненько обо всем поговорим. Леонидович, ты не обижайся. Действительно спешу. Ждут меня уже со вчерашнего дня. И уже, наверное, непечатно поминают. Бриллиантами посыпают из крепких слов, если по-вашему.
– Ну что ты, Михаил Петрович, какие обиды? Я понимаю. Давай я тебя перекрещу на дорожку, чтобы попутный ветер и все такое прочее валило куда нужно. Поезжай голубчик. Вернешься, поговорим,– Мишка обнял отца и Академика.
– Все. Ушел. Не провожайте. Дверь захлопну.
Глава 3
К дому Евлампия Силиверстовича Мишка подъехал в полдень. Из калитки навстречу выскочил Леопольд и кинулся на шею с истошным визгом. Соскучилась псина. Так в обнимку с ним на подворье и ввалился. Серега с дедулей спускались с крыльца.