Жулики. Книга 2
Шрифт:
– Ну, наконец-то. Что не разгрести завалы было? Здорова!
– Не то слово. Привет. Хорошо, что «Перф» с «Завесой» взять ты посоветовал. Там на меня прямо «сафари» натуральное открыли эти опущенные Хомяковым. Счеты решили свести. Пришлось просить его выделить охрану для семьи. Ну и квартиру я у «Колобка» купил для предков. Переезд, то се. Сами понимаете,– отчитался Мишка коротенько.
– Как же тебе удалось этого «Пузыря» уговорить?– удивился Серега.
– Да он сам решил свалить от, туда. Дискомфортно ему стало. Удачно я появился. Теперь Леонидыч и родители на одной площадке живут. И он под присмотром, и мне удобно. А у Вас тут как? Здравствуйте, Агафья Тихоновна,– Мишка обнял вышедшую на крыльцо бабулю.
– Здравствуй, Мишаня. Приехал? В самый раз поспел. Мы обедать сели. Проходи.
– Чего нового? Ну, пообщался я еще с несколькими высоколобыми допотопниками или пред-потопниками, уж не знаю, как и правильнее,– Серега многозначительно взглянул на Мишку.
– Да без разницы, наверное. Не тяни кота за хвост.
– Я их много о чем порасспросил. Всего так сразу не расскажешь. Главное другое. Там доступ свободный во все их архивы научные. Чертежи подробнейшие чего угодно. Той же «Оспы». Вся технологическая цепочка. Хоть сейчас производство открывай. С телефонами разобрался. У нас ведь уже тоже появились спутниковые – для массового потребителя, но пока дубового исполнения. Т.е. спутники летают. А это значит, что телефон можно использовать по прямому назначению. И в телефонах этих система открытого доступа. Ну-у-у, как тебе объяснить? В общем, современные, через оператора работают. Он им доступ открывает, за абонентную плату. А этому оператор не нужен. Пеленгует сигнал и по нему входит в систему. Оплата у них там была централизованная, единая. В общем, если у тебя есть абонент с номером, то набирай его и говори. С точки зрения хозяев спутника – это пиратство и незаконное использование чужой собственности, без разрешения собственника. Уголовно наказуемое деяние, но вот отследить этого "пирата" они пока возможностей не имеют. А может и даже сам факт пиратства этого не заметят.
– У меня есть такой номерок – Хомяков свою визитку дал. У него финский – «Нокия». Здоровенный такой и стоит две тысячи зеленью. Прикинь!!!
– Так ты можешь ему с нашего звонить.
– Как? Там же хрен поймешь эти значки. Номер же набрать нужно,– досадливо поморщился Мишка.
– Да разобрался я с нумерологией. Принцип десятичный у них такой же, как и у нас. Обозначения, конечно, цифирья не совпадают, но я не поленился и табличку составил. Вот смотри,– Серега вынул из кармана свернутый лист.– Вот их однерка, вот двойка, ну и т.д. Я и на клавишах в телефоне наши обозначения уже налепил клеем «Момент». Три часа провозился, пока кругляшки из пластика вырезал и цифирки выцарапывал. Зато получилось, глянь чего,– Серега вынул телефон и сдвинул панель. А под ней Мишка увидел аккуратные три ряда циферок от 0 и до 9-ти.
– Некоторые клавиши пока не функциональны, но как телефон уже использовать можно. Если хочешь, то попробуй. Недостаток только один. Тебе позвонить никто не может. А может наоборот достоинство это, а Миш?
– Не знаю. Попробовать можно конечно. Только давай попозже. После обеда. Сядем и проверим.
– Давай. Не горит, конечно.
– Ну что, парни?– Евлампий Силиверстович, сидящий за обеденным столом, вопросительно окинул друзей взглядом из под седых, лохматых бровей.– Какие планы дальнейшие?
– В Муром, наверное, сперва смотаемся. Туда зеленый свет. Думаю, что откладывать нельзя. С нами, Евлампий Силиверстович?
– Если возьмете, то прогуляюсь. Оно ведь рядом теперь все.
– Да, мы к ужину и вернемся. Осмотримся там. Аппарат проверим и назад. Посмотрел я карту Владимирской области и даже с собой ее прихватил. У Леонидыча позаимствовал. Так вот монастырей в городе Муроме несколько и наш, скорее всего тот, что на самом берегу Оки расположился, почти на окраине. Кстати, и сельцо Карачарово знаменитое там же рядом. В котором Илюха Муромец родился и на печи сидел 33-и года. Так вот на другой стороне реки карьеры обозначены довольно протяженные. Видать камень ломали на постройки. Скорее всего, там и есть схрон нам нужный. А монастырь не действующий. Его то ли в 19-том, толи в 20-м большевики прикрыли. Что там теперь, на его территории я не смог выяснить. А назывался Спаско-Преображенский. Один из самых древнейших в России. Старше его только Киевско-Печерский. В 1015-том году основан.
– Это где же ты столько информации нарыл по монастырю?– Серега поднялся из-за стола. – Спасибо, бабуль.
– В Публичку пришлось заскочить и в энциклопедии пошуршать.– Но там не так уж и много нароешь. У нас вообще с этим туго. С информацией о культовых сооружениях. Ну, церковных. Наверное – отрыжка советской власти. Душили комуняки церковь, ну и задвигали все в углы темные. Теперь-то вроде и архивы стали доступнее и запретов прежних нет, но найти что-то конкретное пока не просто. Да, я особенно и не искал, правда. Так, глянул мельком. Вряд ли нам подробные планы построек монастырских понадобятся. А что это у вас аппаратура открытой стоит? Может убрать ее с глаз куда-нибудь поукромнее?
– Куда? В погреб что ли? Или на чердак затащить? Мне, Миха, одному такую гирю, извини, по лестницам таскать, как-то не хотелось. А Евлампий Силиверстович тут не помощник. Тем более что мы ведь так и не решили, что с этим всем барахлом делать станем. Пока Тихоновна, вон полотенцем в петухах прикрыла. Из Мурома вернемся, тогда и решим.
– И чего тогда телимся? Спасибо, Агафья Тихоновна. Нужно мне вас с мамой познакомить. Она у меня тоже повариха от Бога.
– Так пусть к нам приезжают. Рады будем гостям,– Агафья Тихоновна улыбнулась.– Как мать-то зовут, Мишаня?
– Ниной Андреевной.
– Ниной значит. Была у меня подружка в девках, Нинкой тоже звалась. Замуж потом за морячка проезжего, перед самой войной выскочила, да и подалась за ним на севера. С тех пор и не видались.
– Ты, мать, еще гражданскую войну вспомни. Больно им про твою Нинку слышать надо,– Силиверстович встал тоже из-за стола.– Бог напитал – никто не видал.
– А что гражданская? Я тогда совсем девчонкой мелкой еще была и помню только, что голодно было и холодно, больше и вспоминать-то нечего.
– Спасибо, мать, за щи, да кашу. Собери-ка нам чего-нибудь с собой. Кто знает, сколько мы там пробудем. Вдруг задержаться, не дай Бог придется.
– Тебя-то старого куда несет? Сидел бы уж, не дергался в даль-то такую,– Тихоновна укоризненно покачала головой.– Все неймется? Каким был непоседой в парнях, таким и помрешь видать на бегу.
– Помирать нам, мать, пока рановато, как в песне той поется. Есть у нас еще дома дела. Нако вот мешок, продукты упакуй.
– На сколько положить? Сколь вас не будет?
– Для тебя до вечера, а вот как у нас там время сложится, про то только Богу одному и известно пока. Давай, Серьга, готовь шарманку,– Евлампий Силиверстович взял табурет и присел рядом с цилиндром.– Я готов к экскурсии.
– Ну что, Миха, в какой день нырнем? Может подальше в прошлое, чтобы не суетился никто под ногами? Когда там вообще никого рядом даже не было в помине,– Серега занес руки над клавиатурой.
– А я бы наоборот, куда-нибудь в интересное время переместился. Вот хоть в 19-тый. Там мятеж белый комиссары давили и шумно, конечно, было. Зато интересно.