Жулики. Книга 6

Захаров Николай Львович

Турок по-прежнему стоял у распахнутых дверей и в общем "веселье" участия не принимал. Растянув губы в улыбке, он с удовольствием наблюдал, как калечат друг друга его сотоварищи.

– А ты чего? Неужто ни к кому претензий нет?

– Не а,– мотнул отрицательно головой Турок.– Я у них недавно.

– Понятно. Это у них еще минут на десять, пятнадцать. Пошли в узилище,– Турок повернулся и с сожалением оглянувшись несколько раз, помчался впереди Мишки дальше по коридору, который уперся в массивную дверь с кованым засовом, оказавшим-бы честь даже воротам Бастилии.

Засов

Турок сдвинул, и дверь в каземат бордельный распахнул. Камера оказалась довольно тесной, метров пять не более. Чулан уж скорее. Наверное, первоначальное предназначение этого помещения таковым и являлось, так как окон в нем не было. Зато народу было как раз по паре на метр. Причем один метр занимала хозяйка борделя – Зизи. Серега лежал в левом углу, с головой заботливо перемотанной тряпицей и, похоже, что был без сознания. Одна рука его была скована здоровенным кольцом и цепью зафиксирована на скобе, торчащей из стены. Кроме мадам Зизи и Сереги, в чулане находилось еще десять человек, разного возраста и судя по одежке принадлежащим к разным слоям Парижского общества.

Пару человек, правда, были и вовсе без одежки. То ли первыми попали мазурикам под еще не нахватавшую добычи руку, то ли строптивость проявили, в общем сидели трясясь и прикрываясь руками.

Зизи, так же как и все, с цепью на жирной руке, испуганно уставилась на Мишку, прислушиваясь к вою, который не утихал и к которому добавился треск сокрушаемой мебели.– "Посуда кончилась, а жажда разрушать нет",– подумал Мишка.

– Ключи у кого от цепей?– спросил он Турка и тот пожал плечами.

– У Огюста, наверное. Я их не запирал. Лохматый у нас специалист по цепям,– хихикнул Турок.

Мишка, щелкнул пальцами, и звенья цепей посыпались, разъединяясь на отдельные кольца.

Серега сел и открыв глаза, оторопело принялся оглядываться, не понимая, где находиться и что за люди вокруг него сидят. Причем двое нагишом.

– Ну что ж, господа, все свободны. Выходите, забирайте свое имущество и всего наилучшего. Заждались дома-то, небось? Мадам, принесите этим двум несчастным что-нибудь накинуть на себя. Видите, стесняются?– распорядился Мишка.

– А эти?– мадам Зизи, ткнула пухлым пальцем в сторону, воющих в экстазе драки, мародеров.

– А этим не до вас. У них разборки внутренние. Не мешайте. Минут пять еще повоют и успокоятся,– заверил Мишка.

Мадам Зизи, переваливаясь уткой, ушлепала за тряпками для голозадых, а заключенные стали выползать из каморки, испуганно вздрагивая при очередном визге или рыке, частота которых начинала снижаться. "Разборки" близились к финалу.

Наконец, прикрытая Мишкой дверь в трапезную, с грохотом распахнулась, и в коридор вылетел спиной вперед Лохматый, с вцепившимся в него Одноглазым.

Рухнув на пол, они покатились по нему, рыча и сквернословя.

– Самые выносливые видать,– сделал вывод Мишка, щелчком останавливая сцепившихся насмерть мародеров. Так и замерли, как братья, обнявшись и переплетясь ногами.

Заглянув в трапезную, Мишка убедился, что не ошибся, когда определял крутизну Одноглазого и Лохматого. Целой мебели и посуды, при беглом осмотре не наблюдалось и во вменяемом состоянии кого-либо тоже. Даже шлюхи, пестрели юбками там и сям в самых жалких позах. Кто-то стонал, с клекотом выплевывая выбитые зубы, и хрипел у самого порога Огюст, сжимая в руке окровавленный тесак.

– Это кого ж ты зарубить успел? Придурок,– Мишка принялся оглядывать тела, оборванцев и шлюх, но обезглавленных не обнаружил и, успокоившись, пожал плечами:

– Из носу натекло, наверное. Отдыхайте пока. Потом проведем общее собрание и "разбор полетов". Полчаса я подожду,– Мишка подумал и, щелкнув пальцами, вернулся к чулану, из которого наконец-то выполз Серега, болезненно морщась и держась за грязную тряпку на голове обеими руками.

– Слышь, Миха, где это мы?– спросил он хриплым голосом.

– На Дне. Парижском,– Мишка посторонился, давая возможность появившейся мадам Зизи, оказать "вспомоществование сирым".

– Это мой камзол,– обрадовался один из голозадых, выхватывая из ее рук свою одежду.– У меня еще деньги с собой были, целый Луидор и пенсне,– принялся шарить он по карманам одежки и разочарованно притих, обнаружив их вывернутыми.

– Получите свое имущество через полчаса,– пообещал Мишка, вселяя надежду в сердца потерпевших.– Придут в себя оглоеды и все вернут. Одевайтесь пока,

– судя по состоянию изношенности камзола, потерпевший, получивший его назад, принадлежал к третьему сословию, либо был чиновником средней руки. Прикрыв довольно упитанные телеса он сразу приобрел уверенность и, распрямившись, оказался с Мишкой почти одного роста.

– Антуан Клеше – бакалейщик,– представился он, кивнув коротко стриженой головой с мясистым носом.

– Карл Маркс – путешественник,– кивнул в ответ Мишка.– И как вас угораздило сюда попасть, Антуан Клеше?– полюбопытствовал он.

– Шерше ля фам,– пробормотал Антуан Клише, зыркнув виновато блеснувшим оком в сторону мадам.

– Клиент, стало быть? Как потерпевший имеете право на бесплатный абонемент, годовой как минимум,– посочувствовал Мишка.

Мадам услышав, какие перспективы грозят ее заведению, забыла про то, что всего пять минут как слезла с цепи и взвыла раненой волчицей:

– За что-о-о-о-о-о? Он сам виноват, мсье. Ну, вот заче-е-е-м, заче-е-е-ем нужно было перечить Огюсту? Он же по-хорошему просил, по-доброму.– "Мотай отсюда, козлина".– Отпускал, стало быть. И чего нужно было с ним спорить? Сидел бы сейчас у себя в лавке, рядом с супругой и горя не знал. Бедняжка – мадам Клеше, все глазоньки пади выплакала. Пойду-ка утешу ее. Прямо немедленно, – мадам Зизи сделала вид, что собирается мчаться утешать "бедняжку Клеше" и, даже сделала шаг в сторону выхода. Но мсье Клеше, прыгнул к ней и схватив за толстую ручищу, принялся убеждать, что никакого абонемента годового ему не нужно и даже недельного не надо, а мадам Клеше он сам утешит, тем более что ее и в лавке-то нет. – Сестрицу в Версаль вчера поехала проведать. Захворала сестрица-то. Так что вы не утруждайте себя, мадам Зизи. Мне бы Луидор вернуть и, никаких претензий более к заведению нет.