Журавль в осеннем небе

Колтер Кара

Ответ очевиден! Ее счастье не в том, чтобы найти мужчину. Это старомодный подход. Надо найти цель. Как в доме О'Брайэна.

Сейчас он должен найти для нее хобби — то, чем она будет заниматься по вечерам. Рик долго думал, мысленно перебирая все, что знал о Линде. Она любит наблюдать за птицами. Любит старые вещи. Любит готовить. Вечерние курсы! Вот то, что нужно. Он поговорит с ней о вечерних курсах.

Потом он передумал. Вечерние курсы, наверное, то же самое, что клуб одиноких сердец…

Рик вернулся к Интернету. Пальцы летали над клавишами. Он

искал вечерние занятия для Линды. Наблюдение за птицами для начинающих. Реставрация изящной мебели. Руководство по выпечке хлеба. Он счастливо засмеялся и, довольный собой, заполнил виртуальную карточку покупателя. Потом остановился.

Он вспомнил ее выражение лица, когда Джейсон сказал, что хотел бы иметь щенка. Она чуть не растаяла от его слов.

Вот что надо Линде! Тонну книг и собаку. Тогда ее жизнь будет полной! И разве есть лучший компаньон, чем пес? Лояльный. Внимательно слушающий. Обожающий. И он даст ей чувство безопасности в том вовсе не звездном соседстве, какое она выбрала для себя.

* * *

Окруженная ящиками, Линда сидела на полу в гостевой комнате. Без интереса она вытащила один из них и открыла. Металлическая посуда. Она закрыла ящик и написала на нем: «Кладовка». Открыла следующий. Полотенца, которыми пользовался Блэйер. Она закрыла ящик и написала: «Благотворительность».

Линда не хотела думать о Блэйере. Отвратительно, что он, как змея, вползает в ее мысли. Тогда как сейчас у нее замечательная жизнь.

Она пошла в ванную. Отражение в зеркале ей понравилось. Непослушные волосы озорно торчали. От солнца и ветра огрубели щеки. На нее глядели глаза человека, который решил жить. И доверять людям.

Она вспомнила, как Рик дал ей не совсем приличный совет, и улыбнулась. Заботливый друг. Надо ли желать большего? Каждый раз, когда Рик неожиданно появлялся, у нее екало сердце. Каждый раз, когда звонил телефон, она надеялась, что это он.

Рик заставлял ее смеяться. И заставлял думать. Его присутствие вызывало волнение. В зелени его глаз ей открывался целый неисследованный мир.

— Не спеши, милая, — сказала она вслух. — Играй.

Воспринимать жизнь в игре ее научила печаль. Очень страшная. Потому что смерть соединилась с предательством. Блэйер погиб во время пожара в отеле. В компании с любовницей. А Линда ничего не знала. Муж годами выставлял ее дурой. А она целиком была погружена в управление домом, в воспитание дочери.

Впрочем, та жизнь удовлетворяла ее. Она знала, что у них с Блэйером не все в порядке. Он женился на ней по обязанности. Брак, ребенок были для него пожизненным приговором. Но и она оказалась в ужасном положении, пытаясь угодить ему. Отчаянно пытаясь быть такой, какой он хотел ее видеть.

Линда глубоко вздохнула.

В следующем ящике был хрусталь. Тщательно упакованное бесценное блюдо, графин для вина, бокалы для шампанского. Блэйер любил любой символ богатства. На дни рождения, годовщины, Рождество он дарил ей хрусталь. Предметы, пополняющие егоколлекцию.

Линда закрыла ящик, так ничего и не написав на нем, и потащила его в погреб — бетонное, пустое, мрачное помещение. Только печь и четыре стены.

Там она достала блюдо и изо всех сил швырнула в бетонную стену. Хрусталь будто взорвался. Когда ящик опустел, у подножья стены высилась горка осколков. А Линда охрипла. Она обзывала Блэйера теми словами, которые не разрешала себе произносить больше двадцати лет. Она проклинала его и выплескивала ярость на бетонную стену. Наконец, шатаясь от утомления и взрыва эмоций, она опустилась на пол. Смотрела на гору осколков и тихо смеялась.

Линда Старр, одна, у себя в погребе, визжит, словно торговка рыбой, и выкрикивает ругательства, от которых покраснел бы и матрос! Уморительная картина.

Линда закрыла дверь в погреб. Она уберет осколки в другой день. Сегодня ей хотелось сохранить чувство, переполнявшее ее. Она готова для следующего удивительного приключения.

Зазвонил телефон. Это Бобби.

— Никогда не догадаешься, какой у меня был день! — сказала она дочери. И Линда рассказала все подробности путешествия на мотоцикле. Об орле и кофе в кофейне, о посещении лавочек. Рассказала, какой прогресс в доме О'Брайэна. Рассказала о Милдред и Джейсоне. Она оставила в стороне только великолепное окончание — горку осколков в погребе.

— Мама? — произнесла Бобби.

У Линды упало сердце. Она так много говорила о себе. Какая бесчувственность! Только теперь Линда поняла, что дочь плачет.

— Что случилось?

— Случилось? — удивилась Бобби. — Ничего не случилось. Мама, я никогда не слышала у тебя такого счастливого голоса. Это делает меня тоже счастливой.

— Ты имеешь в виду, что никогда не слышала у меня счастливого голоса после смерти папы? — неуверенно уточнила Линда.

— Нет, я имею в виду, что вообще никогда не слышала твой счастливый голос.

Они еще немного поговорили. Потом Линда повесила трубку и подошла к окну, вглядываясь в темноту двора. Она поняла, чем ее так заворожил журавль. Он представлял то, что она никогда не имела. Свободу. Возможность быть счастливой.

Первый раз за много лет она отвечала только за себя. Если хотела, могла бить блюда. Лежать на рассвете на траве. Купить такую машину, какая ей нравится. Принимать долгие ванны с пузырьками на поверхности.

Линда смотрела на звезды. А потом загадала желание. Ей бы хотелось попасть хоть на одну из них. Счастье бурлило в ней.

* * *

На следующее утро Линда и Джейсон находились в пристройке к дому О'Брайэна. Сильным ударом он оторвал доски от балки.

— По-моему, нам надо перетащить это вниз, — сказал Джейсон.

— Согласна.

Она вышла во двор, счищая паутину с волос. В этот момент подъехал Рик.

Вспомнив лекцию Рика о «кошках», Линда расхохоталась.

— Джейсон, что ты делаешь в День благодарения?

— Я? Еще не знаю…

— Моя дочь приедет домой из колледжа. Может быть, ты заглянешь вечером на обед?