Журнал «Если», 1994 № 03
Шрифт:
Для царства, созданного Давидом из Израиля, Иудеи и Иерусалима, этот город скоро сделался главным источником цивилизирующего влияния, ведущим торговым партнером и окном во внешний мир. В настоящий момент дружбу своего отца с нынешним тирийским царем Хирамом продолжал Соломон. Именно тирийцы поставляли ему большую часть материалов и прислали почти всех мастеров для строительства Храма, а также менее знаменитых сооружений. Они пускались в совместные с евреями исследовательские и торговые предприятия. Они ссудили Соломону множество товаров — долг, который он смог выплатить, лишь уступив им два десятка своих деревень.
Едва заметные поначалу перемены становились глубже. Финикийские обычаи, представления, верования проникли в соседнее царство; сам Соломон
— О, да, — сказал Хаим, — Святая Земля кишит визитерами. На Иерусалимской базе хронические заторы. У нас здесь посетителей гораздо меньше — в основном ученые из различных эпох. Тем не менее, сэр, я утверждаю, что это место — настоящее ключевое звено эпохи. — Голос его стал резче: — Да и наши оппоненты, похоже, пришли к тому же мнению, не так ли?
Эверарда сковало оцепенение. Как раз из-за того, что, по мнению людей из будущего, известность Иерусалима затмевала известность Тира, эта станция была укомплектована куда хуже других, что делало ее особенно уязвимой. Если здесь и впрямь проходят корни завтрашнего дня, и эти корни обрубят…
Когда люди построили свою первую машину времени, спустя много веков после родного Эверарду столетия, из еще более отдаленного будущего прибыли данеллиане, чтобы организовать на темпоральных трассах полицейский контроль. Полиция собирала информацию, обеспечивала управление, помогала потерпевшим аварию, задерживала нарушителей; однако все это было не так существенно по сравнению с ее подлинной функцией, которая заключалась в том, чтобы оберегать будущее. Человек не теряет свободу воли только от того, что отправился в прошлое. Он может воздействовать на ход истории в любом времени. Правда, история имеет свои движущие силы, причем весьма мощные, и незначительные отклонения быстро выравниваются. К примеру, проживет ли некий обычный человек долго или умрет в молодости, добьется чего-то в жизни или нет — это существенного влияния на ход истории на окажет. А вот, скажем, такие личности, как Салманассар [5] , Чингис-хан, Кромвель и Ленин, Гаутама Будда, Конфуций, Павел Тарссхий [6] и Магомет, Аристотель, Галилей, Ньютон и Эйнштейн… Измени судьбу таких людей путешественник из будущего, и он по-прежнему останется там, где находится в данный момент, но люди, которые произвели его на свет, перестанут существовать, и получится так, что их никогда не было. Впереди будет совсем другая Земля, а он со своими воспоминаниями превратится в свидетельство нарушения причинноследственных связей, в образец первичного хаоса, который лежит в основе мироздания.
5
Правитель Ассирии в XIII веке до н. э. Разгромил царство Митания, нанес поражение Ураржу. Отличался крайней жестокостью.
6
Имеется ввиду один из создателей христианской религии — Св. Апостол Павел, который, по преданию, был родом из турецкого городка Тарс.
Когда-то по долгу службы Эверарду уже приходилось останавливать безрассудных и несведущих, прежде чем они разрушат связь времен. Это случалось не так часто: в конце концов, общества, владеющие секретом путешествий во времени, как правило, подбирают своих эмиссаров довольно тщательно. Однако за миллион или более лет ошибки неизбежны.
Равно как и преступления.
Эверард медленно произнес:
— Прежде чем углубиться в имеющиеся детали…
— Которых у нас негусто, — проворчал Хаим Зорак.
— …мне хотелось бы, чтобы мы кое-что обсудили. Почему преступники выбрали в качестве жертвы именно Тир? Кроме его связей с Израилем, я хочу сказать.
— Ну что ж, — вздохнул Зорак, — для начала посмотрим, какие политические события произойдут в будущем. Хирам стал самым сильным царем в Ханаане, и его сила переживет его. Тир устоит против ассирийского нашествия, его морская торговля будет процветать и распространится столь же широко, как и британская. Он создаст колонии и главной из них окажется Карфаген. (Эверард сжал губы. У него был уже повод узнать, и куда как хорошо, сколь много Карфаген значил в истории.) Тир подчинится персам, однако в известном смысле добровольно и, помимо всего прочего, отдаст им большую часть флота, когда они нападут на Грецию. Попытка эту будет, разумеется, неудачной, но представьте, что стало бы с миром, не столкнись греки с персидским вызовом. В конечном счете Тир падет перед Александром Великим, однако только после многомесячной осады, и это также будет иметь не поддающиеся учету последствия.
Тем временем, как ведущее финикийское государство, Тир будет первым в распространении по миру финикийских идей. В том числе среди греков. Я имею в виду религиозные культы — Афродиты, Адониса, Геракла и других богов, культы, зародившиеся в Финикии. Я имею в виду алфавит — финикийское изобретение. Я имею в виду знания о Европе, Африке, Азии, которые финикийские мореплаватели привезут домой Наконец, я имею в виду их достижения в кораблестроении и судовождении.
В голосе Зораха появился энтузиазм.
— Но прежде всего я отметил бы тот факт, что именно Финикия стала родиной демократии и уважения прав личности. Не то чтобы финикийцы создали какие-нибудь конкретные теории: философия, как и искусство, никогда не была их сильной стороной. Тем не менее их идеалом стал странствующий торговец, исследователь и предприниматель, человек, который действует на свой страх и риск, самостоятельно принимает решения. Здесь, в Тире, Хирам — не традиционный египетский или восточный владыка-полубог. Трон ему, правда, достался по наследству от отца, но, по сути, он только осуществляет контроль за суффетами — избранными из числа магнатов людьми, без одобрения которых он не может принять сколько-нибудь важного решения. Фактически Тир напоминает средневековую Венецианскую республику в период расцвета.
У нас нет научного персонала, который проследил бы процесс шаг за шагом, однако я убежден, что греки разработали свои демократические институты под сильным влиянием Финикии, и в основном Тира — а откуда вашей или моей стране будет взять их, если не у греков?
Зорак стукнул кулаком по подлокотнику кресла. Он поднес ко рту виски и сделал долгий, обжигающий глоток.
— Вот что вызнали эти мерзавцы! — воскликнул он. — Угрожая взорвать Тир, они, если можно так сказать, приставили пистолет к виску всего человечества!
Достав из сундука голокуб, Зорак показал Эверарду, что произойдет через год.
Пленку он снял своеобразной миникамерой — молекулярным рекордером 22 столетия, замаскированным под драгоценный камень на кольце. (Слово «снял» едва ли было уместным по отношению к событию, которому надлежало произойти в верхней части временной шкалы, однако английский язык просто не рассчитан на перемещения во времени. Соответствующие формы имелись только в грамматике темпорального.) Зорак, конечно, не был ни жрецом, ни служкой, но как мирянин, делавший во имя благосклонности богини к своим предприятиям щедрые пожертвования, получил доступ к месту происшествия.