Журнал «Если», 1995 № 03
Шрифт:
Он думал об этих и о множестве других веще оставшихся там, далеко в небе. Он вспоминал своем уходе.
Чарв сказал:
— Ты слишком много куришь. Возможно,за время этого путешествия тебе удастся уменьшить дозу, или бросить совсем. В любом случае, постарайся как следует развлечься. Именно это — вместе с упорной честной работой — и заставляет мир вращаться.
Надлер крепко пожал ему руку, улыбнулся cвоей идеальной улыбкой:
— Я знаю, вы всегда будете гордостью нашей организации, доктор Кассиди. Если вас посетят сомнения, вспомните о традициях и импровизируйте. Не забывайте, кого вы представляете.
Мерими подмигнул:
— Мы собираемся открыть цепочку баров по всей галактике для путешествующих землян и обожающих приключения инопланетян. А ты займись философией. И если у тебя возникнут неприятное! вспомни номер моего телефона.
— Фред, мой мальчик, — сказал его дядя, отбросив в сторону свою дубинку и обнимая его плечи, — это великий день для Кассиди! Я всегда знал, что ты найдешь свою судьбу где-то среди звезд. Доброго пути и экземпляр Тома Мура для компании. Я свяжусь с тобой через мою контору Вибеспере, а позднее, может быть, пришлю Рага. Я не зря вкладывал в тебя деньги, мой мальчик.
Он улыбнулся абсурдности, традициям, намерениям. Его переполняли чувства.
— Я сожалею о том, что вызвал тот приступ автобусе, Фред. Мне просто было необходимо знать, как устроено твое тело, на тот случай, если бы мне пришлось заняться починкой.
— Я догадался об этом позднее.
— Этот мир — замечательное место, Фред. Мы находимся здесь всего один миг, а я уже мс предсказать, что нам предстоит пережить весь необычный опыт.
— А что надо тебе, Спейкус?
— Я записывающее и анализирующее устрой во, комбинация туриста и камеры — полагаю, лучшего сравнения не придумаешь. В те момент когда они функционируют одновременно, наши ощущения, как мне кажется, становятся похожи»
— Наверное, здорово — настолько хорошо знаю себя. Я сомневаюсь, что когда-нибудь это произойдет со мной.
— Люди, которые карабкались вверх и рисова на стенах пещер, знали, зачем это делают, — решил он. Да, именно так.
Почему он так решил, я и сам не понимаю. Конечно, я хорошо его знаю. Но сомневаюсь, что когда-нибудь буду знать его как следует…
МАРШРУТ, КОТОРЫЙ ЕЩЕ НАДО ВЫБРАТЬ
Жажда землян войти полноправными членами в галактическое содружество сродни нашему стремлению ворваться в цивилизованный мир.
Едва ли не первым признаком стала всеобщая тяга к кроссовкам «адидас» — их начали носить даже московские бабушки. Дальше — больше.
Сплошное американское кино, разноцветье иноязычных этикеток, блоки реклам «под Запад». Электронные средства информации одновременно демонстрировали приметы противоположной ориентации.
Явились вдруг казаки в музейных одеяниях, истовые святые отцы, кадильницы которых освящали то помещение приюта, то операционный зал нового банка.
И колокольные звоны, соседствующие в программах с концертами рок-музыки.
На что равняться?
Многие аналитики полагают, что нам предстоит нелегкий исторический выбор, ограниченный двумя полюсами. Либеральная демократия западного образца и национал-социализм.
Мы решили выяснить мнение людей, профессионально привычных разбираться в явлениях бытия. Материалы «круглого стола», в работе которого приняли участие экономист, культуролог, историк, философ, предлагаем вашему вниманию.
В сущности, человечество исчерпало цивилизационную парадигму, в которой оно двигалось, начиная с эпохи Возрождения и Просвещения. Мыслящие люди на Западе — там есть не только русофилы или русофобы — ждали, что Россия, освободившись от пут тоталитаризма, предложит свой ответ. И были ошеломлены тем, что она вдруг начала бормотать: рынок, потребительство, собственность, магазины, полные товаров, ночные клубы, казино… Конечно, те, кто понимает ценность культурного потенциала России, знают, что все это временно, что это сойдет. Но пока все мы стали свидетелями того, как наша страна отброшена назад. Потерпела поражение по всем параметрам. Словно проигравшая в войне. Даже свобода слова, о которой много говорится, получилась относительной. Голоси себе, говори, что хочешь, все равно на общество это нисколько не повлияет. Свободы слова как социального свободного творчества, обмена мыслями, идеями не состоялось.
Продолжает падать производство, налицо демографическая деградация. Курс на Запад? Там нет ответа на вопросы, что стоят перед Россией. Побрякушки… К ним быстро привыкли, выяснили, что многое — дрянь. Контакт Россия — Запад произошел совсем на ином уровне, чем ожидалось. Как цивилизационную страну он нас не принимает. Буквально шоковое разочарование испытывают люди, для которых Запад — нечто большее, чем место, где можно купить новую куртку.
Россия повела себя в стиле юродивой, в очередной раз как бы спалив все. Помните волошинское: «Пошла поруганная, нищая, рабой последнего раба…» Заметим, что подобное она делает второй раз на протяжении одного века — какая еще страна могла себе позволить такое? Но обычно юродивые как бы провоцируют зрителя: как он поведет себя? Запад не понял, что Россия юродствует, что завтра она отвернется, поскольку осознала — это не для нее.
Что дальше? Бросок на Восток? Но кто сегодня живет какой-то особой восточной цивилизацией? Даже в Китае идет вестернизация под все еще плотно закрытой крышкой идеологии. Возможно, черты такой цивилизации более заметны на примере Индии, но и это не по выбору, а в результате сложности социального контекста. Латинская Америка, Арабский Восток — все вписываются в западную экономику. И противопоставление Запад — Восток, по сути дела, ложно, его не существует в чистом виде. Есть случайное совпадение с неким географическим делением, но реально его можно относить разве что к разным сторонам человеческой натуры.
Происходящее сейчас с Россией является потерей для мира, поскольку ее голос всегда был значим в поиске различных путей развития цивилизации. Есть вечные вещи, которые не подвластны движению времени, и на этой глубине решаются наиболее трудные вопросы, которые временем выдвигаются. У России с ее культурой, где столько всего накоплено, были все основания для ответа. Она могла сказать: возможна другая цивилизация, в которой можно будет жить. Вместо этого случился нынешний кошмар, проигрыш по всем параметрам.