Журнал «Если», 1995 № 05
Шрифт:
Я решил, что самое удобное — перейти реку именно здесь. И начал пробираться по самому завалу.
В тот момент, когда я добрался до его вершины, меня охватила паника: сейчас я соскользну вниз и погибну под грудой камней. В подтверждение этих мыслей моя правая нога поехала по склону, и я, ушибаясь о каждый камень, полетел вниз.
Так, совершенно неожиданно, я оказался в воде. Последовало нечто вроде взрыва, и я потерял ориентировку.
Когда я вынырнул, оглушенный и обалдевший, то в первый момент ничего не мог понять. Только спустя несколько секунд я сообразил, что произошло. Я оказался в месте слияния ручейков, бегущих вниз по южному склону холма. К моему счастью, здесь было совсем не глубоко.
С некоторым трудом я все-таки перешел через ручейки — и вновь обнаружил реку. Я двинулся вперед.
Но впереди ничего не было.
Я принюхался, но совсем не потому, что почувствовал какой-то запах. Как раз наоборот. Меня удивило то, что все запахи неожиданно исчезли. Так человек внезапно просыпается от наступившей тишины, и только спустя некоторое время понимает, что не слышит тиканья часов.
Голоса, долетевшие до меня с верховьев реки, дали мне нужную подсказку. Я оказался в районе, окруженном странной завесой, где отсутствовали запахи, дым перестал есть глаза, а видимость существенно уменьшилась. Я пошел дальше. Голоса стали звучать громче.
Тут я остановился.
До моего дома оставалось совсем немного. Я его не видел, но знал, что он находится не менее чем в ста ярдах от меня. Я прошел вдоль реки до самой рощицы и увидел мост. Но я прекрасно знал, что здесь никогда раньше не было моста. По нему шли люди, переходя с одной стороны на другую.
Уже не в первый раз за эту ночь я начал действовать, совершенно не подумав. Стараясь держаться берега, я незаметно подобрался поближе, потом бесшумно вошел в воду. Медленно, стараясь не шуметь, я спустился под мост.
Люди, которых я видел издалека, оказались великанами в пластиковых костюмах и с кислородными аппаратами за спиной, а также испуганные, потрясенные обитатели моего несчастного города — беженцы Большого Пожара в Шатли. Мост поражал воображение не меньше, чем люксон. Это был пешеходный переход не более одного фута шириной, снабженный с двух сторон перилами. Я не заметил никаких поперечных балок или других креплений, но, дотронувшись, сразу убедился в его надежности.
Не думаю, чтобы кто-нибудь заметил меня под мостом. Дымовая завеса, или как там называлось то, чем великаны окружили весь этот район, заодно скрывала и меня. И эта завеса была совсем иного рода, нежели дымка или туман. На расстоянии десяти ярдов все было прекрасно видно, в двадцати или тридцати ярдах — довольно смутно, а дальше — лишь темная пустота. Звук также был сильно приглушен.
Все великаны были облачены в пластиковые костюмы и маленькие аккуратные сапоги.
Люди из Шатли были одеты 6 более простые пластиковые костюмы, состоящие из свободных штанов и накидок.
Неожиданно я подумал о Джоте и той роли, которую он играл во всем этом. Взяли они его с собой или он лежал сейчас, накачанный транквилизаторами в одной из палаток их лагеря? И вообще, зачем им нужен он, да и другие жители Шатли?
Хотелось услышать, что они сами говорят по этому поводу. С чрезвычайной осторожностью я вылез из воды.
И сразу услышал диалог.
— …Ну, в противном случае вы бы уже были мертвы.
— Но что вы собираетесь с нами делать? Куда мы идем?
— Вы будете в безопасности.
— Это дом мистера Матерса. Где он сам?
— Он спит у себя в постели.
— Моя жена… что стало с моей женой? Я не видел ее с тех пор…
— С ней все будет в порядке.
— Я не хочу идти с вами. Мне нужно вернуться и…
Голоса великанов звучали глухо, но все равно гораздо громче, чем лепет испуганных и измученных беженцев. Я мог слышать, естественно, лишь обрывки разговоров — никто не останавливался на мосту надолго.
— Мы никогда не вернемся?
— За вами будут хорошо ухаживать. Вы можете считать, что отправляетесь в рай.
— В рай?
— Для вас это будет раем. Никто, если бы у него был выбор, не остался бы здесь.
— А зачем мы вам нужны? Это вы устроили пожар?
— Нет. Мы не устраивали пожара.
— Почему вы провели нас мимо Кэстл Хилл и завала? Там никого не было…
— Мы не хотели, чтобы нас видели. Если бы нас заметили, то мы не смогли бы вам помочь.
— Моя Мойра… я видел, как огонь охватил ее. Я никогда не забуду, как она кричала. Она пылала, как
— Но ведь мы спасли вас, не так ли?
— А почему вы не могли спасти Мойру?
— Потому что это видели другие. Люди, которые остались там. Мы не могли позволить им видеть нас.
— Если вы можете пройти сквозь огонь, почему вы…
А потом начиналось снова:
— Должно быть, это дом Матерсов. Здесь живет менеджер нашей страховой компании. Он в этом участвует?
— Он ничего не подозревает.
— Вы хотите сказать, что он мертв?
— В данный момент мертв по отношению к внешнему миру.
Разговор продолжался, и я отчаянно напрягал слух, чтобы услышать еще хоть что-нибудь, но они уже находились далеко от меня…
Судя по ответам великанов, для них и для Миранды, до того, как я сумел задеть ее за живое, жители «Шатай представлялись лишь персонажами пьесы. Отвечали они ровно, примирительно и правдиво — насколько это им позволяли обстоятельства — впрочем, сообщали они очень немногое.
— Откуда вы пришли?
— Вы увидите.
— Вы те самые ребята, которых я встретил вчера в городе?
Тут только я сообразил, что великанов было больше, чем я успел увидеть, гораздо больше, чем их могло быть в лагере. Там обреталось не более двух десятков. А мост, даже у меня на глазах, перешло по меньшей мере сорок человек.
Из обрывков разговоров я понял, что великаны очень старались, чтобы их не заметили те, кто спасся от пожара самостоятельно. Всех, кто оказался здесь, они провели через огонь по маршруту, который позволял избежать любопытных глаз.