Журнал «Если», 1997 № 02
Шрифт:
Однако я не хотела покупать свою жизнь ценой кровавой бойни. Поэтому одной лишь силой воли попыталась заставить Торндена остановиться.
И вдруг я заметила, что внимание графа сосредоточено вовсе не на Скуре. Размахивая клинком, он устремился на Дракона. Торнден собирался швырнуть свой меч, рассчитывая, что острая сталь пронзит грудь Сущности, пока она сражается с ветром Бродвика и не способна себя защитить.
Я не выдержала этого зрелища и закричала:
— Райзель! — Но вой ветра и рев Дракона заглушили мой голос.
Однако
— Хватит!
Обернувшись к нему, я увидела, что он в сиянии своей силы стоит на лестнице с высоко поднятым над головой жезлом.
И в тот же миг волшебство двух других магов исчезло. Казалось, ни Ветра, ни Дракона никогда здесь и не было.
От неожиданности граф Торнден потерял равновесие и упал. Рядом с ним попадали другие. Наступила тишина, отовсюду слышались лишь сдавленные восклицания да негромко позвякивали люстры. Скур приподнял голову. Бродвик резко повернулся к лестнице.
В первый раз Райзель показал, на что способен жезл из Истинного Дерева. Он раскрыл один из своих самых главных секретов — на глазах множества свидетелей продемонстрировал, что ветка Ясеня в состоянии уничтожить волшебство других магов.
А может ли он заставить исчезнуть Истинные Сущности?
Рядом со мной продолжала улыбаться королева Дамия, но теперь ее улыбка больше походила на застывшую маску. Король Тоун не шевелился, словно без поддержки и советов Кашона боялся двинуться с места. Торнден с трудом поднялся на ноги, проклиная все на свете.
Маг Райзель опустил жезл, стукнул каблуком о ступеньку.
— Хватит, я же сказал! — Его голос был полон гнева. — Дракон — это Сущность, достойная поклонения. Истинный Ветер — одна из первородных сил в мире. Ради решения мелких споров не следует к ним прибегать. Неужели вам не стыдно?
Граф Торнден презрительно сплюнул.
— Это тебе следует стыдиться, маг. Может, еще скажешь, что не метишь на Трон Империи?
— Вам я ничего не стану говорить, король Набала, — с угрозой в голосе ответил Райзель. — Сейчас я регент, как и раньше. Вы меня знаете: я не потерплю войны между Тремя Королевствами — ни здесь, ни в любом другом месте Империи.
Он не сказал, что все равно не смог бы претендовать на Трон Империи. Райзель лишь продемонстрировал, что способен остановить других магов. Сила, позволяющая уничтожать образы, не помогла бы ему подчинить своей воле Три Королевства. Подобные вещи не говорят вслух: пройдет некоторое время и даже граф Торнден все поймет.
Ситуация требовала моего вмешательства, прежде чем Торнден спровоцирует Райзеля. Встав с кресла, я обратилась к гостям и с облегчением заметила, что мой голос не дрожит:
— Дамы и господа, мы все были удивлены тем, что здесь произошло. Через минуту вам подадут вино и закуски, чтобы вы могли немного прийти в себя. — Я знала, что мажордом услышит меня и позаботится, чтобы мой приказ был выполнен. —
— К сожалению, я должна вас покинуть, — продолжала я. — Мне необходимо подготовиться к предстоящему испытанию.
Я хотела побыть наедине с собой, чтобы вновь обрести хоть какую-то надежду.
Поклонившись собравшимся, я подошла к основанию лестницы и спросила у Райзеля:
— Вы проводите меня, маг?
— С радостью, миледи, — хрипло проворчал он.
Казалось, он был благодарен мне за то, что я помогла ему выйти из неловкой ситуации. Я взяла его под руку, и мы вместе покинули бальный зал.
У себя за спиной я услышала пронзительный вопль Скура:
— Будь начеку, маг! Ты осмелился пойти против того, чего не понимаешь!
Райзель не повернул головы и даже не замедлил шага, поднимаясь по лестнице, но его ответ разнесся от одного конца зала до другого.
— Я всегда буду остерегаться тебя, Скур.
Меня вдруг затрясло. То была реакция на пережитое. Чтобы не споткнуться, я еще крепче ухватилась за локоть мага. Он бросил на меня взгляд, то ли успокаивающий, то ли вопросительный, но так ничего и не сказал, пока мы не прошли по коридору к моим покоям.
Перед дверью я остановилась. Я не собиралась пускать Райзеля в мои комнаты — или мысли — до тех пор, пока эта ночь не закончится и не разрешатся все сомнения. И все же обсуждение кое-каких проблем нельзя было откладывать. Прижавшись к двери, чтобы унять дрожь, я заглянула ему в лицо и проговорила:
— Маг, тебе удалось уничтожить Дракона Скура. Значит, он не был Истинным?
Райзель избегал смотреть мне в глаза; он внезапно постарел на несколько лет.
— Только тот, кто способен создавать Истинное, может уничтожить его, — произнес он устало. — Вполне возможно, что мне сопутствовал успех лишь потому, что Дракон не успел обрести Истинности.
— Ты сам в это не веришь. — Я старалась скрыть свой страх под маской суровости. — Если маг королевы Дамии овладел таким могуществом, почему она до сих пор не объявила об этом и не потребовала корону?
Он пожал плечами.
— Может быть, Скур сделал свое открытие совсем недавно, и оно нуждается в проверке. Или его способность создавать и уничтожать Сущности чем-нибудь ограничена. — Он по-прежнему не смотрел мне в глаза. — Я не могу в этом разобраться.
«Поэтому и боишься, — поняла я. — Твои планы под угрозой. Возможно, ты пытаешься защитить их, заставив меня свернуть со своего пути».
— Нет. Если твои предположения верны, я обречена, — холодно сказала я вслух. — Если Дракон Скура не является Истинным, значит, где-то в нашем королевстве живет настоящий Дракон — такой, какими были Императоры, способные принимать облик человека. Разве это не так, маг?