Журнал «Если», 2001 № 03
Шрифт:
Должен заметить: о мастерстве автора свидетельствует и тот факт, что описание всей этой механики выполнено весьма непринужденно, без длительных наукообразных рассуждений и рисования схем-графиков, хотя мне лично, чтобы удостовериться в отсутствии «петель времени», пришлось-таки начертить на листке несколько замысловатых диаграмм. Впрочем, при чтении сомнений в «достоверности» этого фантастического действа не возникает.
Автор хорошо прописал психологические изменения в восприятии всего происходящего героями книги. У читателя возникает чисто физическое ощущение того, как с предотвращением каждого очередного преступления у молодых парней накапливаются усталость, отвращение к грехам человеческим, нарастает отчаяние, боязнь того, что с этими авгиевыми конюшнями им не справиться, что они не рассчитали своих сил. Спокойное ощущение своего превосходства и шапкозакидательские
Это, впрочем, не означает, что роман не порождает никаких вопросов. Ба! Уверен, у любого читателя их появится куча. Но готовых ответов на них автор не дает… Вот только некоторый пучок расходящихся вопросов, начиная с главного: а стоило ли городить весь этот огород вообще? Собственно, этим и заканчивается роман — герои сами не знают, что станут делать завтра. Продолжать деятельность или нет? Стоит ли пытаться прервать лавину насильственных смертей? Полезна ли обществу такая принудительная терапия? Возможно ли в принципе «перевоспитать» человечество? И сколько для этого понадобится времени? Сомнения эти возникнут у героев еще в середине романа — когда на сервер начнут поступать сообщения от родственников наказанных. Дело в том, что собственно наказание заключается в полной изоляции преступника от общества — он волен в своем «коконе» делать что угодно, но при этом его никто не видит и не слышит. И лишь в середине романа читатель узнает, что действие «смирительной рубашки» рассчитано всего на один день! По мнению спасателей, дня, проведенного в полной изоляции от общества, достаточно для того, чтобы человек «осознал и раскаялся»… Пожалуй, это — самый спорный пункт в романе Трошина. Лично я искренне сомневаюсь, что таким образом можно кого-то в чем-то переубедить. Тем более, когда человек наказан за то, чего он вообще не совершал. А с другой стороны, не знаю толком, что это такое — «полная изоляция от общества»…
Пожалуй, следует сказать о некоторых предшественниках романа. Это, вне всякого сомнения, роман Евгения Лукина «Зона Справедливости», рассказ Уильяма Тенна «Срок авансом», в какой-то степени «профессорская» серия братьев Стругацких (уверен, и словечко «подсмыкнул» позаимствовано у АБС), «Выбраковка» Олега Дивова… Внимательный читатель найдет еще не один десяток увлекательных перекличек с мировой литературой — и не только фантастической.
Владимир БОРИСОВ
Рецензии
Наша фантастика
Альманах. Вып.1
Москва: Центрполиграф, 2000.
– 362 с. 10 000 экз.
Говорят, нельзя войти дважды в одну и ту же реку. Но если нельзя, а очень хочется, то можно. Когда в начале 90-х годов прекратили свое существование ежегодник «Фантастика» издательства «Молодая гвардия» и альманах «НФ» издательства «Знание», казалось, утраченного уже не вернуть. Но на новом витке бесконечной спирали произошла неожиданная (а может быть, и ожидаемая) реинкарнация. В самом начале 2000 года в издательстве ACT появился на свет сборник «Фантастика-2000», а в самом конце того же года другое московское издательство — «Центрполиграф» — возродило и альманах «НФ», однако аббревиатура расшифровывается теперь как «Наша фантастика».
Построение нового альманаха несколько отличается от его знаменитого предшественника. Наряду с прозой и обширными критическими статьями появились рецензии и интервью. Несмотря на явный рекламный характер (практически все рецензии, критика и интервью, так или иначе, посвящены авторам «Центрполиграфа»), в целом сборник выглядит достаточно приличным. Причем, не за счет топ-авторов, имена которых вынесены составителями на обложку. Ни написанные в 70-е годы «Отцы и дети» Ю.Никитина, ни многократно переиздававшийся «Nevermore» Г.Л.Олди, ни «Переворот» и «Неперемещенный» В.Головачева не производят того впечатления, которое создается после прочтения подборки рассказов молодых и нечасто печатающихся авторов. Составитель «Нашей фантастики», который почему-то не указан в выходных данных, поработал на славу. Особенно выделяются два рассказа: «Ночной монстр» В.Мидянина и «По морям, по волнам» Р.Афанасьева. Приятно удивляет утонченная стилистика и психоделика В.Мидянина. Описанный автором овеществленный кошмар, рожденный воспаленным воображением главного героя, вряд ли оставит кого-нибудь равнодушным.
Рассказ Р.Афанасьева в этом смысле попроще, но очень точно выстроен, скорее, даже сконструирован. Однако эта конструкция хорошего класса. Старой доброй научной фантастикой 60-х годов веет от рассказов В.Васильева «Трель певчей совы», А.Бачило «Впереди вечность» и Д.Володихина «Сюрприз для небогатых людей». Все эти авторы в свое время принимали участие в семинарах ВТО МПФ. Было бы очень неплохо в наше трудное время попытаться организовать хоть что-нибудь подобное. Хотелось бы надеяться, что альманах «Наша фантастика» станет для молодых авторов не только возможностью опубликоваться, но и настоящей школой мастерства, а также трамплином в будущее.
Андрей Синицын
Милорад Павич
Русская борзая
СПб.: Амфора, 2000. — 282 с. Пер. с сербского Д. Стукалина
(Серия «Новый век»). 10 000 экз.
Сербский писатель Милорад Павич из тех, кто последовательно двигается по тонкой грани между фантастикой и модернистской прозой. В его книгах точные исторические факты плотно переплетаются с самыми смелыми фантастическими допущениями: многие из них могут быть причислены и к НФ. Особенно он любит всевозможные игры со временем. Не стал исключением и сборник рассказов и повестей «Русская борзая». Так, в рассказе «Красный календарь» 25-е и 24-е октября 1917 года поменялись местами, и причиной тому оказалась революция в Петрограде.
Героиня рассказа «Яйцо» постепенно начинает жить в будущем, и выражается это в том, что из ее речи исчезают глаголы прошедшего времени. Персонажи небольшой повести «Шахматная партия с живыми фигурами» разыгрывают партию на клетчатой доске. Но самое удивительное, что потом их реальные судьбы повторяют все сделанные ходы. Герои рассказа «Ужин в ресторане «У вопросительного знака» — два писателя, которые попадают в произведения друг друга… Персонажи рассказов Павича не только меняются именами и судьбами, но даже могут участвовать в собственных похоронах.
Сборник «Русская борзая» вышел на языке оригинала в 1976 году, еще до знаменитого «Хазарского словаря» и других романов, едва не принесших Павичу Нобелевскую премию. Те, кто неплохо знает его творчество, после знакомства со сборником смогут отметить, что фантазия Павича в молодые годы была даже более буйной, чем сейчас. Кроме того, в своих последних произведениях он явно эксплуатирует собственное прошлое. Например, вторая часть романа «Внутренняя сторона ветра» (1992) полностью составлена из рассказов «Яйцо» и «Обед на польский манер».
Андрей Щербак-Жуков
Стивен Кинг
Сердца в Атлантиде
Москва: ACT, 2000. — 480 с.
Пер. с англ. И. Гуровой (Серия «Мастера. Современная проза»). 10 000 зкз.
Ярлык «мастер ужастиков» прочно приклеился к Кингу. Своим его не считают ни фантасты (и это несмотря на то, что в его активе много ярких произведений как в жанре фэнтези, так и научной фантастики), ни представители мэйнстрима. Выпустив «Сердца в Атлантиде», Кинг доказал последним, что с ним следует считаться и на этом поле.