Журнал «Если», 2002 № 07
Шрифт:
Книга В. Пищенко на фоне обычно беспросветно мрачной и беспощадной современной российской НФ воспринимается ностальгически и с оттенком некоторой грусти. Как воспоминание о тех временах, когда на полном серьезе можно было писать художественные тексты, исходя из представления о том, что «человек по своей природе добр, смел и умен».
Андрей ПЛЕХАНОВ
СЛЕПОЕ ПЯТНО
Москва: Центрполиграф, 2002. — 475 с.
(Серия
8000 экз.
Каково это — прожить всю жизнь знатным ассирийским воителем и вдруг выяснить, что ты даже не человек? Всего-то юнит из новой версии стратегии «Age of Empires». Или того хуже: обнаружить, что где-то в недрах любимой игры живет не просто программа, а точная копия тебя самого, притом мыслящая и чувствующая?
Историк Игорь и его виртуальный «брат», воин Иштрахаддон, встретились друг с другом не в лучшее время, теперь им двоим предстоит отразить настоящее нашествие, обрушившееся на Землю. Улицы Нижнего Новгорода заполнили компьютерные армии, способные лишь разрушать, да и самих героев постоянно преследуют неудачи. Мало того, что в результате невероятных обстоятельств оба оказались в одном теле, так еще выясняется, что сам Игорь — «с двойным дном». Он креатор, человек, способный воплощать собственные мысли. Это ему Земля обязана нашествием оцифрованных лучников.
Сюжет книги лихо и мастерски закручен, если не сказать — запутан. Две первые части оказываются галлюцинацией главного героя, однако иллюзорный мир медленно, но неизбежно проникает в реальность… Эта книга требует внимательного и вдумчивого прочтения, иначе просто невозможно понять ни интриги, ни выбора главного героя.
Как и положено хорошим остросюжетным романам, «Слепое пятно» затягивает читателя, заставляя неотрывно следить за похождениями героев. Тем более, что отточенный стиль и авторская манера способствуют этому.
Генри Лайон ОЛДИ
ВАШ ВЫХОД
Москва: ЭКСМО-Пресс, 2002. — 448 с.
(Серия «Нить времен»).
15 000 экз.
Взяв в руки очередную книгу Генри Лайона Олди, вы заранее знаете, что перед вами снова «философский боевик» — явление, порожденное господами Громовым и Ладыженским и с определенными модификациями вида культивируемое ими в своем творчестве. Напряженный сюжет, сочетаемый с напряженной работой серого вещества героев. Общечеловеческие проблемы. Мучительные поиски персонажами своего места под солнцем. И изящное, словно брабантские кружева, плетение словес.
Решившись покуражиться в своем предыдущем omnia opera «Чужой среди своих», выступив в жанре юмористической фантастики, писатели вернулись на круги своя. Произведения, вошедшие в книгу «Ваш выход» (повести «Ваш выход, или Шутов хоронят за оградой», «Где твой отец, Адам?», «Давно, усталый раб, замыслил я побег» и цикл новелл «Песни Петера Сьлядека»), написаны в традиционной для Олди манере. Светлая печаль, социальный пессимизм и апатия
Большинство сочинений сборника посвящено проблеме Выхода/Ухода/Бегства. Выхода на сцену, в астрал; ухода с жизненной сцены, от суеты, от проблем повседневности; бегства от людей и самого себя. Поэтому все повести, несмотря на жанровые различия, выстраиваются в единое целое.
Особо хочется выделить цикл «Песни Петера Сьлядека», примыкающий к «хенингскому» циклу произведений Олди. Пожалуй, это даже маленький, но вполне законченный и цельный роман, со сквозными героями, единством и стройностью композиции и пространственно-временной организации. Роман альтернативно-исторический. Ибо при внешней похожести истории по Олди на историю реального мира нет-нет, да и проглянут несоответствия. Так, Джакомо Сегалт (в миру больше известный под именем Казанова) преспокойно расхаживает в условном XV веке. А Микеланджело Буонаротти отказывается расписывать Сикстинскую капеллу и уходит в литературу.
Здесь перекрещиваются времена и перекликаются эпохи. То и дело возникают литературные ассоциации — излюбленный прием соавторов. Сцена в заброшенном античном храме (новелла «Бледность не порок, маэстро!») до боли напоминает аналогичную сцену из «Юлиана Отступника» Мережковского и одновременно начало его же романа «Воскресшие боги» («Леонардо да Винчи»), тем самым заставляя выстраивать аналогии и параллели: античность — Возрождение — русский Серебряный век. Поэзия упадка и распада. Обожествление Исхода и Бегства. И рядом «Театр Клары Газуль» Мериме, и «Песни южных славян» Пушкина, и сказки «Тысячи и одной ночи»… Впрочем, каждый читатель найдет в этом сборнике что-то свое. Когда-то читанное, слышанное, виденное, но до боли родное и сладко саднящее душу.
Елена ХАЕЦКАЯ
ГОЛОДНЫЙ ГРЕК, ИЛИ СТРАНСТВИЯ ФЕОДУЛА
Москва: ACT, 2002. — 414 с.
(Серия «Заклятые миры» ).
7000 экз.
Когда-то, в первой половине 90-х, Елена Хаецкая обрела известность как мастер традиционной фэнтези — с магией, мечами, переходами из мира в мир, битвами и «бродиловом». Примерно между 1994-м и 1997-м годами проза Хаецкой радикально изменилась.
Дело не только в том, что тексты Хаецкой стали богаче и в лексическом смысле, и в философском, а фантастическое допущение минимализировалось. Обнаружилась перемена мировидения. С тех пор в ее повестях и романах так или иначе присутствует христианская мистика.
Многочисленные попытки найти формулу квадратуры круга, т. е. «христианскую фэнтези» или даже шире — «мистическую фэнтези», приводят к выводу о существовании чего-то еще в рамках фантастики, помимо фэнтези и НФ. Чего-то, существующего между Льюисом, Борхесом, Биоем Касаресом и Михаилом Булгаковым. В последние три-четыре года совершается попытка обозначить этот полуневидимый литературный формат термином «сакральная фантастика». Другое дело, что Елена Хаецкая написала несколько «сакральных» текстов задолго до того, как данное словосочетание было впервые произнесено.