Журнал «Если», 2008 № 01
Шрифт:
— Вот и ответ на твой вопрос. Все в порядке. Это обезьяны-ревуны. — Этан рассмеялся и откинул волосы с глаз. — Они живут только в амазонском заповеднике. Я предполагал, что мы можем оказаться именно здесь. Во всяком случае, пахнет подходяще.
— Как мило. Рада, что тебе нравится.
Кайла постаралась вспомнить все, что она знала о заповеднике. Он занимает большую площадь. Очень большую. Что-то врезалось в ее плечо, она вздрогнула и ударила по нежданному врагу. Над ними перемещались быстрые гибкие тени. Вниз сыпались сухие сучки и листва. Обезьяны-ревуны? Ей хотелось зажать ладонями уши.
— Наверное,
— О, здесь полно дорог. Это гигантская экологическая лаборатория. Вот только встретить тут кого-нибудь довольно трудно. Получить разрешение на работу в заповеднике удается немногим. — Этан снял рубашку и принялся связывать рукава. — Пожалуй, нам стоит взять с собой как можно больше воды.
Что-то маленькое и коричневое тут же опустилось на его обнаженное плечо. Он вскрикнул и ударил по нему ладонью. На плече остались кровь и убитое насекомое.
— Тебе лучше надеть рубашку. — Кайла развязала юбку. — У меня полно лишнего материала.
Было нелегко разорвать ткань без ножа, но в конце концов им удалось сделать нечто вроде мешка для воды и продуктов. К тому моменту, когда Этан закинул узел на плечо, множество насекомых умудрилось полакомиться их кровью. «Джеруна получит гораздо больше впечатлений, чем она рассчитывала», — мрачно подумала Кайла, когда они зашагали прочь от хижины.
В тусклом свете, с трудом проникающем сквозь листву, им приходилось продираться через заросли папоротников и переплетение лиан. Влажный жар накрывал их, как одеяло, и Кайле начало казаться, что она тонет. Ее легкие, открытые туфли плохо защищали ноги, но все же она не была босой. Однако очень скоро Кайла уже прихрамывала.
В джунглях так и не стало светлее. В желтовато-зеленом сумраке постоянно гудели насекомые. Кайла отскочила назад, когда коричневая лиана оказалась змеей.
— Обычная ямкоголовая змея, — заметил Этан, осторожно проводя мимо нее Кайлу. — Очень ядовитая. Но нам нужно особенно внимательно следить за теми, что обитают на земле. Их труднее заметить. Южно-американская коралловая змея опаснее всех, но ее удается вовремя увидеть. Обычно. А вот бушмейстера разглядеть нелегко — он сливается с землей. — Этан криво улыбнулся. — Вот почему я иду первым. Я практически не чувствителен к их яду. Если они меня укусят, то почти наверняка я выживу.
— Господи, чем же ты занимался? — Кайла с опаской смотрела себе под ноги. — Ты вроде бы говорил, что играешь джаз. Так кто же ты? Факир, заклинающий змей?
— Я действительно джазовый музыкант. И еще у меня степень магистра по тропической экологии. — Этан пожал плечами. — Совершенно бесполезная степень, с точки зрения нашей семьи, но я провел в таких местах много времени.
Больше им не попадались змеи, но Кайлу пугала каждая тень. Идти стало легче, когда они вышли на звериную тропу, вьющуюся между стволами. Казалось, влажный жар вытягивает жидкость из тела Кайлы, и, хотя она довольно часто прикладывалась к бутылке с драгоценной водой, очень скоро ее начала мучить жажда. Всякий раз, когда они останавливались, Кайла напрягала слух, но непрерывный стрекот насекомых нарушали лишь крики птиц и обезьян, а однажды они услышали глухой кашель, заставивший Этана нахмуриться.
— Ягуар, — сказал он и напряженно улыбнулся Кайле. — Похитители стараются
— Тебе следовало остаться там. — Она стерла с лица пот подолом грязной юбки. — Старая карга обязательно за тебя заплатит.
— Ты бы хотела погулять здесь одна? — Этан улыбнулся спутнице, но его улыбка мгновенно потускнела. — Кроме того, я не собирался там сидеть. Я вообще нигде не намерен сидеть, как и мой отец. Он ушел из семьи, чтобы стать художником, и потерял целое состояние. Он мог бы остаться и сохранить богатство. Но ему не нравились правила. О да, у нас есть правила. — Он поднял глаза к небу и увидел, что оно заметно помрачнело. — Кажется, собирается дождь.
Он не шутил. Глаза Кайлы широко раскрылись, когда она увидела, как маленькие кусочки неба, которые ей удавалось разглядеть сквозь густые кроны деревьев, в считанные минуты из голубых стали угольно-серыми. А потом без всякого предупреждения небеса разверзлись, и на путников хлынула вода. Этан схватил Кайлу за руку и потянул за собой под естественное укрытие — упавшее дерево, густо поросшее лианами. Толстые листья надежно защищали от дождя. Кайла слизнула сладкие капли воды с губ, рассмеялась, выскочила под тугие струи и через мгновение промокла до нитки. Как приятно — теплая вода смывала с тела пот и грязь. Она спустила верхнюю часть платья с плеч, и вода потекла между грудей. Проклятье, она почувствовала себя почти чистой. А потом дождь прекратился так же неожиданно, как и начался.
Солнце вынырнуло из-за туч. Капли воды засверкали, точно самоцветы. На миг яркий луч солнца озарил птичку с ало-голубым оперением. Кайла тихо рассмеялась, влажные волосы плотно облепили голову, платье оставалось спущенным до талии.
— Как красиво! — воскликнула она. — Конечно, путешествовать здесь очень тяжело, но какая красота кругом.
Она повернулась, чтобы посмотреть на Этана, и совершенно сознательно сбросила платье на землю. Плевать на Джеруну. Старуха осталась на другой планете. Кайла развесила платье на ветвях, чтобы оно просохло.
Этан молча оторвал несколько больших пальмовых листьев и постелил их под упавшим деревом. Крошечная обезьянка с личиком клоуна, на котором застыло выражение бесконечного удивления, выскочила из ниши и мгновенно исчезла в тени. Этан повернулся к Кайле, все так же молча взял ее за руки и притянул к себе, а затем положил ладони ей на плечи.
И вдруг порезы, синяки, душная жара — все исчезло. Кайла наклонилась вперед, ее губы коснулись его губ, и она провела по ним языком. И почувствовала, как Этан содрогнулся. Он сильно прижал ее к себе и нашел ее губы, их поцелуй получился страстным и сладким.
Они долго не разжимали объятий, потом заснули, а когда проснулись, возобновили прерванное занятие. Этан рассказал ей о мире очень богатых и о том, каково жить на самой его окраине, не являясь его частью, но и не имея возможности сохранять полную независимость. Семья была семьей, в некотором смысле ты являлся товаром, но одновременно еще и членом племени. И все же он оставался внутри.Кайла поведала ему о своей жизни в приюте. Она никогда не была внутри.А потом обнаружилось, что у нее очень высокая способность к эмпатии, и она может стать «хамелеоном».