Журнал «Если», 2008 № 02
Шрифт:
«Да, я знаю, — сказал я. — Мы это тоже обсуждали. Миллион лет не нужен — достаточно пары сотен. Воткнут людям в организм всякие наноштучки, и сможем мы жить в любой атмосфере».
«Такой выход Ее устроил бы, — согласилась тетя Женя. — Ты прав, все к тому идет. И вот еще о чем я подумала. Венера. Там атмосфера без кислорода и, может быть…»
«Пятьсот градусов!»
«Четыре миллиарда лет назад на Земле было еще горячее».
Об этом можно было поспорить, но я не стал.
— Не обидится тетя Женя, — сказал я, думая о своем. — Она понимает, что мне еще трудно говорить.
Мне не было трудно. Я уже свободно владел речью, да и правой рукой мог двигать почти
Я слышал, как тетя Женя, вернувшись домой, шептала, дожидаясь, пока вскипит чайник: «Я тут ем и пью, а Коля лежит в земле… Я ем и пью, а Коля…»
«Не надо, — сказал я. — Пожалуйста. Николай Геннадьевич не хотел бы…»
«Я тут, а он…» — тетя Женя не могла остановиться.
«Оставь ее, — услышал я глубокий и тихий голос. — Ей нужно побыть одной».
«Да, — сказал я. — Тебе это так понятно — быть одной».
Она не ответила. Она не всегда отвечала. Только когда считала нужным. Может, обиделась?
«Не обижайся, — сказал я. — Мне тоже сейчас хочется побыть одному».
Я неожиданно вспомнил, где и когда читал о человеке, поднимавшемся по крутому склону на вершину вулкана. Вокруг летели камни, но он шел вперед и вверх, размахивая знаменем. Спутники считали его сумасшедшим.
А у него просто была цель. И он к ней шел.
«Я ем и пью, а Коля…»
«Одиночество — прекрасное состояние. Лучше него только общение».
«Да», — согласился я.
— Лизочек, — сказал я. — Давай пойдем спать. Устал я сегодня.
Я хотел рассказать о любви. А получилось… Или это все-таки — о любви?
Владимир Михайлов
Поле боя
— Перо Кармака! Перо Кармака! Ответьте Клюву! Перо Кармака…
— Молчат.
— Продолжайте вызывать!
— Ничего нет. Даже фона.
— Уснули они там, что ли?
Сколько существуют люди, столько они и воюют. Со временем люди меняются, меняются и войны. Там по-прежнему убивают. Но, как бы это сказать, куда как цивилизованнее. И законы ведения войн становятся все более гуманными.
В частности, в последние годы — лет около двухсот — люди перестали сражаться в местах, где обитает мирное население. Не так чтобы сразу, но с разумной постепенностью. Сначала все миры подписали соглашение, по которому применять оружие запрещалось в радиусе ста километров от любого населенного пункта. Военные решили было, что закон этот относится к множеству юридических актов, которые провозглашаются, но не выполняются вследствие их практической неосуществимости. Но после того как два высоких военачальника, как-то незаметно для самих себя перешедших запретный рубеж и применивших оружие, были разжалованы, уволены из вооруженных сил своих миров и к тому же подверглись запрету поступать на военную службу в любом населенном мире даже в качестве рядовых — после таких неприятностей всем стало ясно: дело это не шуточное, и «Закон об удаленности» не относится к числу тех, которые можно, один раз прочитав, повесить на гвоздик.
А это, в свою очередь, означало, что проблемой становился уже не только исход предполагаемой войны, но, в первую очередь, отыскание такого места в Галактике, где можно было бы, не нарушая закона,
Военные сердились, дело доходило даже до прямых угроз повесить все оружие на стенку. На это ни одна власть, конечно, не могла пойти: подобное решение означало бы, что из арсенала политиков исчезнут такие действенные средства, как угроза и само применение военной силы — и во что же тогда превратится сама политика? Пришлось спешно искать выход из непростого положения. И, как сказано, кто ищет — тот всегда найдет.
— Дракон-восемь, я Гребень, доложите, как идет распаковка номера восемнадцатого!
— Гребень, я Д-восемь. Продолжаем расчистку площадки, готовим паковщик к установке.
— Почему медлите? Отстали от графика на тридцать две минуты!
— Затруднения с расчисткой.
— Жгите! Нечего цацкаться! Мы на войне, подколонный!
— Уже изготовили Желтый вихрь.
— Давайте, давайте побыстрее! Бегом!
Решение оказалось неожиданно простым. Мирам, чьи взаимоотношения приводили к неизбежности военного решения, предоставлялось право использовать для противостояния третьи миры.
Первоначально избирались миры, находящиеся лишь в начальной стадии заселения, где одну колонию от другой отделяли сотни, а порой и тысячи километров. Однако на этих мирах уже существовало какое-то подобие самоуправления, представители которого не замедлили поднять гвалт на всю обитаемую Галактику: мы-де теперь люди низшего сорта, чьей безопасностью можно пренебречь. Они взывали к помощи тех миров, от которых отпочковались, и в большинстве случаев такую поддержку получали — если не от властей, то во всяком случае в виде общественного мнения, а это, как известно, могучая сила.
Правительствам пришлось спешно исправлять положение. В новый закон внесли коррективы. Отныне использовать в качестве театра военных действий разрешалось лишь необитаемые планеты, то есть не населенные людьми или иными разумными расами. К счастью для военных, флора и неразумная фауна во внимание не принимались.
Так что теперь достаточно было отыскать такую планету. Это не представляло сложности, ее ведь не заселять собирались, а всего лишь устроить одно, от силы — два решающих сражения. Конечно, требовалось время на подготовку — отыскание подходящего места для исходных позиций каждой армии (их было, как правило, две, но случалось, сходилось и по три, а два раза даже и четыре войска), техническую подготовку к битве — то, что называлось «распаковкой оружия». А после окончания боев — ликвидация мусора, устранение, если возможно, нанесенного природе ущерба, поиск и подготовка к перевозке павших, поскольку ни один мир не допускал, что прах их граждан, отдавших жизнь в интересах родного государства, останется неизвестно где — в глуши, какую даже не во всякий телескоп и увидишь. Военные предлагали, чтобы на месте сражения можно было провести кремацию, и домой доставить лишь компакт-урны с прахом. Но зловредная общественность снова завопила так, что хоть святых выноси, и пришлось возить холодный груз в натуральном виде.