Журнал «Если» 2010 № 2
Шрифт:
Олимпийский резерв
Мода на римейки фильмов всего лишь десяти — или двадцатилетней давности одной из первых затронула эталонный образец НФ-киноспорта — классический «Роллербол» (1975) Нормана Джуисона. Выход одноименной ленты Джона Мактирнана в 2002 году мог бы внушить оптимизм. Мактирнан — режиссер «крепкий», к тому же оставил и собственный след в жанре известным «Хищником». Однако во время работы над фильмом постановщик, видимо, переживал творческий кризис. Новый «Роллербол» проигрывал старому практически по всем статьям. Кроме разве что чуть более зрелищной подачи самой игры, снятой в манере клипа, но потому и менее вразумительной. Ушел социальный и философский подтекст фильма-оригинала. Это особенно заметно по
Да и сама игра измельчала. Если идея прежнего роллербола должна была «продемонстрировать тщетность попыток одного человека» (так это формулировал президент корпорации в фильме Джуисона), то новая игра стала едва ли не цирковым аттракционом. Гибель игрока здесь только средство поднять рейтинги, а не печальная и жестокая норма.
Любопытно другое: новый «Роллербол» превратился в «фантастику ближнего прицела» и может даже восприниматься как обычный боевик. Никаких корпоративных войн будущего — игра проводится чуть ли не в наши дни в Казахстане под патронажем «новорусского» олигарха, которого играет неизменно фактурный Жан Рено. Вместо сложной международной индустрии это теперь локальное шоу вроде «Американских гладиаторов».
Учитывая тот факт, что уже в 1990-е годы получили распространение телевизионные «бои без правил», то, не провались лента в прокате, может, и стал бы роллербол вполне реальной игрой. Лишь требования безопасности пришлось бы повысить. Кстати, одну из ролей в фильме сыграл известный российский спортсмен, звезда «боев без правил» Олег Тактаров.
Упор на реалистичность отличает виды спорта, созданные в кино нового столетия. Потому такие фильмы нередко даже не относят к фантастике. География их производства расширилась, сместившись в сторону Востока, Гонконгский актер и режиссер Стивен Чоу в 2001 году представил на суд болельщиков комедию «Убойный футбол» (в оригинале — «Шаолиньский футбол»). Здесь показан гибрид ушу и игры в «ножной мяч». Действие происходит в современности, но герои наделены фантастическими умениями, как в легендарной древности, показанной в фильмах наподобие «Крадущегося тигра, затаившегося дракона». Бойцы-футболисты летают по воздуху, используя приемы «веревочного кунгфу», Однако, если убрать эти сверхчеловеческие возможности, то получится вполне жизнеспособный и зрелищный вид спорта. Во всяком случае, сборная Китая здесь была бы вне конкуренции на мировой арене.
Аналогичным образом поступили в Таиланде авторы боевика «Фаербол» (2009). Несмотря на звучный заголовок, который много скажет геймерам и любителям фэнтези, картина не имеет отношения ни к компьютерным играм, ни к магическим битвам. Под словечком «фаербол» здесь подразумевается новый коммерческий спорт — смесь баскетбола и популярного нынче тайского бокса.
Наконец, нельзя не упомянуть и массированное нашествие в кинофантастику модной среди молодежи французской дисциплины — паркура. Сам основатель этого «искусства рационального преодоления препятствий» Давид Белль засветился в двух сериях футуристического фильма «13-й район» (2004–2009), а также продемонстрировал свои умения в «Вавилоне н. э.» (2008). Герои Белля всегда положительны и используют гимнастические навыки в гуманных целях.
А вот его коллега Себастьен Фукан, создатель ответвления паркура под названием «фриран», воплощает на экране образы хладнокровных и прытких убийц. Пока на его счету «Казино «Рояль» и «Турнир», о котором речь пойдет ниже.
Гонки смерти после 2000 года
Никуда не ушла из кино и «вечно молодая» тема гладиаторских боев близкого будущего. Однако в новом веке появились свои акценты. Некоторые из них делают жесткие фильмы прошлых лет
И снова отличился Восток. В 2000 году один из патриархов японского кино о якудза Киндзи Фукасаку выпустил свою лебединую песнь — футуристическую драму «Королевская битва» по роману Косюна Таками. Уровень молодежной преступности в Японии недалекого будущего вырос настолько, что правительство пошло на крайние меры. Ежегодно один из классов средней школы вывозится на покинутый остров, и там объявляется игра: 24 часа ученики бьются друг с другом насмерть случайно подобранным оружием. Остаться в живых может лишь один, в противном случае умирают все. Взбунтоваться участникам «Королевской битвы» не дают военные, а победителя, разумеется, чествуют охочие до сенсаций СМИ.
Смысл подобной «воспитательной меры» так и остается за кадром. Каким образом это может остановить или припугнуть распоясавшуюся молодёжь в масштабах страны? Ведь отбирается самый обычный класс, где большинство подростков — совершенно нормальны и законопослушны. К тому же в игре допускается участие добровольцев, любителей острых ощущений… Тем не менее Фукасаку на этом материале снял впечатляющую ленту о выборе и взрослении с философским и даже экзистенциальным смыслом.
Режиссер подготовил и сиквел, но не дожил до съемочного периода, и работу завершил его сын Кента. В «Королевской битве II» (2003) новый класс обреченных тоже высылается на остров, однако получает иное задание. Подростки должны уже не убивать друг друга, а уничтожить группу юных террористов. В нее входят участники прошлых «битв», теперь ведущие войну с правительством за отмену игры.
По новым правилам каждый «королевский боец» имеет неизвестного ему заранее напарника, который также погибнет, если тот умрет, С учетом поставленной школьникам боевой задачи этот ход, заимствованный из голливудского фильма «Смертельные узы» с Рутгером Хауэром, выглядит абсурдным.
Впрочем, сама игра на экране длится очень недолго. Подростки-террористы быстро разбираются, что к чему, и отключают начиненные взрывчаткой индивидуальные ошейники. Выжившие участники новой битвы уже бок о бок сражаются со своими бывшими мишенями. Место философии в картине Фукасаку-младшего заняли малопонятные социальные обличения, главной целью которых стала Америка, впрочем, прямо ни разу не названная.
Америку это, однако, не смутило. Голливуд почти мгновенно приобрел права на англоязычный римейк «Королевской битвы». В производство его до сих пор не запустили, но сама идея оказалась легко тиражируемой. На смену лентам в духе «одни убегают, другие догоняют» пришла фабула «все против всех». Здесь также заметна тенденция к переносу действия из отдаленного будущего в максимально близкое или даже в наши дни. Потому подобные ленты часто проходят по категории «чистого» боевика.
В фильме Скопа Вайпера «Приговоренные» (2007) на отдаленном острове устраивается циничное реалити-шоу. Несколько преступников-смертников под прицелом камер уничтожают друг друга до последнего выжившего, и все это транслируется в Интернет. Естественно, по голливудскому канону, один окажется «трудной мишенью» да еще невинно осужденным. Он-то и покажет устроителям потехи американскую кузькину мать, как некогда герой Шварценеггера в «Бегущем человеке».
Вариация того же сюжета дана и в упомянутом «Турнире» (2009) Скотта Манна. Разница только в том, что почти все участники очередной игры на выживание, во-первых, профессиональные убийцы, а во-вторых, соревнуются на улицах обычного английского городка. Как всегда, игроки несут на себе (на этот раз — в себе) взрывное устройство, которое через сутки «уравняет шансы».
Интересный момент: на фоне взрывов и перестрелок здесь тоже, как в оригинале Киндзи Фукасаку, нашлось место экзистенциальным мотивам. Двое игроков, азиатская девушка-киллер и случайно попавший на «турнир» пьяница-священник, в этой пороговой ситуации переживают духовное возрождение. Что, как ни парадоксально, во многом и является конечной целью любого спорта — мобилизация физических и психологических сил человека.