ЖУРНАЛ «ЕСЛИ» №9 2007 г.
Шрифт:
«Какой-то чокнутый, причем не из нашего города, – считал мой отец. – Какой-то козел, проезжавший мимо. Наверное, он уже в Неваде, давит людей в Вегасе или направляется в Южную Калифорнию, чтобы присоединиться к другим сумасшедшим».
Ну да, никто не запомнил водителя. Но, я думаю, когда на тебя несется машина, ты не видишь ничего, кроме радиаторной решетки. И водитель как бы вытесняется из твоей памяти. Или, может, у машины было тонированное стекло – ну как в машинах мафии или шпионов.
Этот факт породил целую волну слухов о том, как в Хабервиле пыталась обосноваться банда, повинная во всех этих убийствах.
Так что мы продолжали искать зеленую машину с вмятиной. Если отыскать машину, найдется и водитель.
Почти две недели все было тихо. Ажиотаж схлынул, и люди перестали шарахаться каждый раз, когда какой-нибудь идиот резко увеличивал обороты двигателя. Мы решили, что папа, наверное, прав, и это просто сумасшедший, проезжавший через город. А затем машина напала снова и на этот раз на ребенка.
Маленький Энди Клоски. Я знал его. Мы играли с его братом Майком в футбол. Майк со своим приятелем Эдом пошли к каменоломне на Ваннер-роуд, чтобы покурить втайне от родителей, а Энди пытался увязаться за ними. Они сказали ему, чтобы он проваливал. Ему тогда было лет восемь, против одиннадцати лет Майка, так что Энди вполне убедительно заревел и стал угрожать, что скажет маме. Майк бросил в него камень, назвал мелюзгой и поклялся затолкать его в ад, если он хоть кому-нибудь настучит. Энди ушел, все еще плача и бросая через плечо многочисленные «ты еще пожалеешь!».
Он побежал вниз по холму, в сторону Ваннер-роуд. На обратном пути можно вернуться к каменоломне и пойти через поле, но если тебе восемь и ты хочешь доставить своему брату неприятности как можно скорее, кратчайший путь домой – по Ваннер-роуд. Вскоре после того как Энди скрылся из виду, Майк и Эд забыли про него и попытались закурить сигареты, которые Эд стянул у отца.
Сначала они услышали крик: тонкий голосок и слишком далеко.
А затем рев мотора.
Они оба поняли, что происходит. Ведь все только и говорили об автокатастрофах и зеленой машине. Майк и Эд вскочили и рванули вниз по холму, туда, где посыпанная гравием дорога, ведущая к каменоломне, соединяется с Ваннер-роуд. Они прибежали к финалу: маленький Энди лежал на дороге и плакал, его рубашка была порвана, а лицо, колени и локти измазаны кровью. Зеленая машина медленно разворачивалась на щебне, как будто охотилась за мальчишкой.
Майк закричал что-то и рванулся к машине. Когда Эд позднее рассказывал о случившемся, он говорил, что бежал следом за Майком, но я не уверен, потому что это ведь не его младшего брата собирались раздавить. Оба они сходились на том, что Энди встал, когда услышал голос Майка. Машина, наверное, испугалась, что упустит свою жертву, потому что она перестала попусту тратить время и рванула прямо на Энди.
К счастью для всех, Ваннер-роуд и в лучшие времена была не очень, а с тех пор она еще и не ремонтировалась как следует. Машина попала в рытвину – здоровую рытвину, после которой может отвалиться глушитель, – и это сбило прицел. Эд говорил, что бампер прошел почти в дюйме от Энди. Если бы не рытвина, парнишку размазало бы по щебенке.
К тому времени Майк сумел схватить Энди и стащить его с дороги в траву. Он решил, что теперь, когда появились свидетели, водитель постарается скрыться. Но этого не произошло.
В этот момент Эд либо оправился от шока, либо очень-очень поглупел, либо и то, и другое. Он подбежал к машине сбоку и попытался распахнуть пассажирскую дверь. Не спрашивайте меня, о чем он думал. Может быть, о награде.
Дверь была закрыта или ее заклинило, в общем, не открывалась, но Эд сумел заглянуть внутрь. А затем машина взревела двигателем и прыгнула, как пантера. Эд разжал руки и улетел в траву. Передняя часть машины даже не задела Майка и Энди, но задняя здорово зацепила бедро Майка, когда пошла юзом. После этого машина выехала на Ваннер-роуд и скрылась.
В те времена в мире еще не было сотовых телефонов, так что мальчишкам пришлось дохромать до ближайшего дома и оттуда вызвать полицию. Хозяйка набрала телефон службы спасения; приехали наши полицейские, полиция штата и «скорая помощь», а также, думаю, пожарные и фургон телевизионщиков. Зеленая машина перекочевала из уст обывателей в заголовок шестичасовых новостей.
Энди оказался в порядке, он заработал только царапины и шишки, но напуган был до полусмерти. С Майком дело обстояло хуже: последний удар чуть не сломал ему бедро. Пришлось везти их с Энди в больницу.
Эд отделался множеством синяков. Он ничего не рассказал взрослым, даже нашим полицейским. Возможно, окажись там офицер Уилл, Эд бы заговорил. Но Уилл не дежурил, так что Эд промолчал, сказав только, что это точно была зеленая машина и он не знает, в какую сторону она поехала.
Майку и Энди пришлось остаться в больнице на ночь, а Эда отправили домой примерно через час. Когда мы собрались вместе, он нам все рассказал, и как он стащил у отца «Мальборо», и как потом машина задела Майка. И Эд сообщил нам, что увидел внутри, когда заглянул в машину через стекло.
– Никого. За рулем не было никого. Я подумал: ну, знаете, может, там какие-нибудь дети сидят на полу и давят на педали, так что я попытался заглянуть поглубже. Но там никого не было. Клянусь Богом.
Полицейские лазили по кустам часа три, но так и не нашли ничего полезного. А я знал, что им это и не удастся. Понимаете, после истории, которую рассказал Эд, я задумался. Об одичавших машинах. О машинах, вкусивших крови. О машинах, ненавидевших нас за то, что мы заставляли их служить. Такая машина не позволит найти себя до тех пор, пока сама этого не захочет.
Две недели спустя, пока все остальные рыскали по автостоянкам и улицам, мечтая о награде, я колесил на своем велосипеде по окраинным узким грунтовым или гравийным дорогам. Дикие места. Большинство таких дорог оканчивалось зарослями кустов или вырождалось в узкие тропинки, но на протяжении нескольких дюжин ярдов они оставались достаточно широкими, чтобы там могла скрываться машина.
Я уже бывал до этого возле каменоломни – и ничего не нашел. Но тогда я постоял там недолго. Потому что услышал что-то похожее на рычание и краешком глаза заметил отблеск в подлеске. Я убежал оттуда не оглядываясь. Я не рассказал об этом никому, потому что не хотел, чтобы меня считали трусом. Но, может, если бы я признался офицеру Уиллу, Майк и Энди не оказались бы в больнице.